— Не знаю, — выдавила Зита в ужасе. — Серебристое?

Орленок закатил глаза:

— У нас нет серебристых перьев. Ты что, думаешь, я грифон, что ли?

— Давай любого цвета, какого есть, мне вообще все равно, — торопливо выпалила девочка, глядя, как приближается взрослый орел. Огромная птица описала в воздухе большую дугу и начала спиралью опускаться к гнезду, держа в когтях что-то большое, пушистое и очень-очень мертвое.

Птенец принялся рыться на дне гнезда:

— Темно-коричневое? Нет, это слишком банально. Лучше что-нибудь пестрое. Вроде как белые крапинки на бежевом. Так, мне кажется, будет куда симпатичнее.

— Да, конечно, — сказала Зита, продолжая наблюдать за приближением птицы-отца. — Замечательно.

Взрослый орел заметил ее, девочка увидела ярость и возмущение на его лице. Приближаясь к цели, он издал оглушительный крик.

— Хотя нет, может быть, тебе больше подойдет коричневое. Иногда простота — это лучший вариант.

Зита потеряла терпение:

— Мне все равно! Пожалуйста! Просто дай мне перо!

Отец орленка стремительно бросился вниз, освободив когти от пушистого груза и растопырив их, словно острые ножи. Птенец клювом бросил Зите коричневое перо; девочка сунула его в карман и отчаянно ринулась вниз. Она едва успела дотянуться до верхних веток, как орел опустился в гнездо, и верхушка дерева закачалась под его огромным весом. Первые двадцать футов вдоль ствола дерева Зита практически летела, ныряя с одного сука на другой, словно освобожденная из клетки обезьянка; птичий крик эхом отдавался у нее за спиной, и она не останавливалась, пока не добралась до земли. Орлиное перо было надежно спрятано в глубине кармана куртки.

Один предмет она раздобыла.

Человек в черном — Нико — потер запястья и поморщился. Девятилетний Эдвин Пич, большой мастер плести узлы, связал ему руки так туго, что для освобождения пленника из пут понадобилось больше четверти часа. Веревки оставили на запястьях широкие красные следы. Нико оглядел зал и смерил оценивающим взглядом детей, которые собрались вокруг, наблюдая за ним с видом откровенно подозрительным. Мальчик, стоявший сбоку, держал мачете наготове, с угрозой ожидая от незнакомца любого резкого движения.

— Могу я получить назад свою шляпу? — первым делом попросил Нико.

Черный берет стянули с одного из детей и цепочкой передали по толпе в сторону владельца. Элси со шляпой в руках шагнула вперед, и пленник наклонился, позволяя ей самой надеть берет ему на голову.

— Благодарю, — сказал он.

Элси покраснела.

Нико поправил берет так, чтобы он сидел слегка косо, и заправил под него соломенно-русые волосы, еще оставшиеся на начинающей лысеть голове. Это был красивый мужчина лет, наверное, тридцати-сорока, который, судя по фигуре, следил за своим питанием — в разумных пределах. Он напомнил Элси кассира из продуктового магазина у них возле дома — одного из тех людей, что смотрят с укоризной, если приходишь за покупками без своего пакета. Короткие усики украшали его верхнюю губу.

— Так, — начал Нико Пошольский, — значит, вы — Неусыновляемые?

— Ага, — кивнул Майкл. — И это наш дом.

— Симпатичное место, — оценил Нико. — Не помешало бы немного прибраться.

— Мы делаем, что можем.

Пошольский принялся прохаживаться по обширному помещению, изучая раздобытые по свалкам предметы мебели, потрепанные покрывала на постелях и невеселые останки скудного завтрака ребят.

— Удивительно, что грузчики вас еще не накрыли, — он откинул кусок вощеного брезента, открыв взгляду часть запаса продовольствия, собранного Неусыновляемыми: несколько жирных бумажных пакетов с корками от бутербродов, из которых должен был состоять сегодняшний ужин. — Возможно, они знают, что вы здесь, и им просто все равно, — он грациозно повернулся на пятках и поднял глаза на стропила высоко над головой и на узкие окна со свинцовым переплетом, сквозь которые падали косые лучи света. — Но укрытие вы выбрали хорошее. Вряд ли им взбредет в голову здесь появиться.

Наконец его перебила Рэйчел, задетая этими рассуждениями:

— Ну, мы вас отпустили. Теперь вы должны нам помочь. Двоих из нашей семьи, старика и девочку, поймали грузчики. Мы не знаем, куда их упрятали.

Нико замер на мгновение, переваривая эту информацию, прежде чем ответить:

— Старика? Он был слепой?

— Да! — воскликнула Элси.

— И девочка-азиатка?

Рэйчел кивнула:

— Вы знаете, где они?

— Нет, — сказал Нико. — И да. До нас дошли слухи. В башне Титана недавно случился какой-то нешуточный переполох. Время от времени мы получаем разведданные изнутри, из отрасли грузоперевозок. И там было что-то насчет двоих заложников — слепого мужчины и маленькой девочки. Нам показалось странным, что их посчитали такими важными птицами.

— Разведданные, значит? — спросил Майкл, по-прежнему подозрительно относившийся к словам незнакомца. — А откуда нам знать, что вы не работаете на них — на грузчиков?

Нико посмотрел на Майкла:

— Это была бы излишне запутанная операция, тебе так не кажется? Организовать погоню с кучей разъяренных грузчиков, просто чтобы загнать меня сюда и помочь втереться в доверие к кучке оборванцев-сирот?

— Бывших сирот! — выкрикнул один из детей.

— Простите, — исправился Нико. — Бывших сирот… Неусыновляемых, — и он продолжил говорить, обращаясь к Майклу. — Один хороший человек погиб, добывая нам эту информацию. Проникнуть в штат отрасли Уигмана не так-то просто.

— А что такое «отрасль»? — спросил один из младших ребят.

Нико нахмурился:

— Вы в здешних делах не особенно разбираетесь, а? Сомневаюсь, что вас в приюте чему-то учили.

— Нас учили только работать, — подал голос другой Неусыновляемый.

— Об этом я слышал. Что Антэнк использовал труд сирот на своем заводе. Pitoyable.[1] Возможно, вам будет приятно знать, что у нас в планах было спасти вас. У нас — то есть у «Черных шляп». Один из старших диверсантов предложил кампанию по освобождению юных пролетариев. По-моему, она называлась операцией «Массовое усыновление». Но помешали другие, более насущные задачи. Пришлось отложить. Я рад видеть, чтобы вы сами с этим разобрались.

После такого заявления по толпе пробежала волна горделивого шепота.

— Вы находитесь на Промышленном пустыре, — продолжил Нико. — Это вам известно. Раньше здесь была научно-исследовательская отрасль — в те времена, когда промышленники были еще секстетом. Но другие титаны вытеснили ее. Теперь здесь просто «ничья земля». После этого долгое время Промышленный пустырь оставался квинтетом, им управляли пятеро титанов промышленности, но пару месяцев назад вы своей маленькой диверсией свергли пятого титана, Антэнка. Стерли с лица земли целую отрасль — нам подобного даже и близко не удавалось. Но вы работали изнутри. Блестяще.

— Так а вы-то что имеете против титанов? — спросил Майкл.

— Все, — сказал Нико. — Они — оплот зла, которое необходимо искоренить. Здесь все нужно разрушить до основания, сровнять с землей. В этом и состоит цель «Шапо нуар»: дать Промышленному пустырю шанс начать с чистого листа. Выгнать вон угнетателей, вредителей, грабителей. Довольно.

— Молодцы, — не отступалась Рэйчел. — Но где наши друзья? Слепой старик и девочка. Вы не ответили на этот вопрос.

— Где-то, — невозмутимо ответил Нико, ничуть не смущенный нетерпением Рэйчел. — Где-то в глубине башни Титана, насколько я могу предположить. Похоже, Уигман очень заинтересован в ваших друзьях. Конечно, если они еще живы.

При этих словах некоторые из детей ахнули. Майкл пренебрежительно махнул рукой.

— Мне кажется, вы просто пытаетесь нас напугать, — сказал он. — С чего это ему их убивать?