Берзов пожал плечами. Он старался придать своему растерянному виду невозмутимость, но у него это плохо получалось. Иванов зло сказал ему:

— Сядь в угол и не мешай! Тебя же просят!

Адвокат, что — то, пробурчав под нос — присел в углу комнаты на стул. Степанов, довольно ухмыльнувшись в его сторону, покосился и кивнул на фотографии:

— Варя! Посмотри на эти снимки и расскажи — когда и где вы познакомились с этими женщинами! И когда об этом узнал Андрей?! Когда ты узнала — что они убиты? Нас интересует все!

Варвара, пересилив себя — дотронулась до карточек рукой. Ее подбородок дергался словно — от нервного тика. Женщина тихонько воя, кивала головой:

— Вот Катя Полина, Вот Ира Ногина. Вот Люба Андреева, вот… они! Я их любила. Вот Валюша Сергеева!

Отобрав четыре карточки, она погладила их кончиками пальцев. Степанов не торопил ее. Он понимал, что в этом состоянии — она расскажет правду, и успокаивать ее не надо. Успокоившись, она могла замкнуться и тогда — вновь придется — «тащить» из нее информацию. Волчек посмотрела на Алексея и хотела, что — то спросить у Варвары. Но Степанов помотал головой — показывая, что бы Светлана молчала.

— Они мне все немного дороги были… поймите меня! А Андрей, Андрей! Он как узнал. Что я к женщинам не равнодушна — сначала избил меня! А потом, потом постоянно издевался! Он не хотел этого! Говорил — баба — должна спать с мужиком, а не с бабой! А когда все — таки мне вот, удавалось, подружиться с девочками, то он…. — Варвара заплакала, — Я сначала даже не знала! Я специально все делала так, что бы — он не знал! Я их к себе в дом возила! Этот дом мне отец с матерью оставили, а брат мой уехал на дальний восток! Андрей долгое время не знал про него! Но потом он выследил! И когда. Когда пропала Катя Полина. А потом ее мертвой нашли, я поняла — это он! У нас тогда ругань была! Я ему скандал закатила! Он меня опять избил! Я говорила ему — пойду в ментовку! А он, он лишь смеялся! Говорит — иди! Я скажу — что это ты меня направила! Что — я мол все подстраивала! Я и испугалась! И все! А потом была Ира, Люба Андреева! И Валя! Валюша! Я ее так любила! Она такая была! Вам этого не понять!!! — Варвара опять затряслась в рыданиях.

Степанов погладил ее по плечу и спросил как можно мягче:

— А остальные? Остальных то он — зачем убил?

Варвара вздрогнула и, посмотрев на Алексея — красными от слез глазами, испуганно ответила:

— Какие остальные? Он только этих и убил?! Остальных я не знаю!!!

Волчек и Алексей переглянулись. Иванов тяжело вздохнул. Степанов, вновь посмотрев — на оставшиеся фотографии, спросил у Варвары:

— Ты хочешь сказать. Что Андрей убил только вот этих четверых?

— Да, этих, остальных я не знаю! Остальные мне и не знакомы! А вы — что думаете — он всех убил что ли?! Да нет! Он не убивал не кого больше! Он и сам мне говорил — мол, я то четверых замочил — твоих шлюх! А параллельно, кто — то в поселке еще баб мочит! Говорил, мол, какой то козел — под него работает! Вот! Не знаю я, про, что вы думаете — но Андрей не убивал всех! Нет! Он сам удивлялся!

— Вот тебе бабушка и Юрьев день! Приплыли! — присвистнул Иванов.

Волчек испуганными глазами смотрела на Алексея. Тот потер нос и тяжело вздохнул…

— Ну и что теперь? Не ужели Жук от нее скрывал, что промышляет еще и грабежами? Он ведь насиловал и грабил? — полковник налил, себе полный стакан воды и залпом выпив, откинулся на стуле.

— Нет, тут много неясностей. Слишком напугана она — что бы говорить не правду! Да и какой смысл, ей выгораживать — своего убитого мужа, ему то теперь все равно! Он то все равно сполна — там, — Степанов вытянув указательный палец, показал на потолок, отвечать, за четырех или за одиннадцать! Там все спросят!

— Она не обманывает. Она говорит, мне кажется — правду… — загадочно подхватила его мысль Волчек.

Они сидели в кабинете Сазонова. Радостное чувство, от «выполненного долга» после допроса Варвары — сменилась на тревожное предчувствие, от недоделанной работы. Если Жук убил только четырех женщин, то кто убил остальных?

— Я сейчас анализирую ее слова, и у меня есть мысль… — Волчек посмотрела на Алексея.

— Интересно, какая? Что вы там мыслите? — сказал он, с издевкой в голосе.

Ему было обидно. Вроде все закончилось и, оказывается — приходиться начинать заново. Но Светлана — не обратила внимания, на его тон. Она, как не в чем не бывало, продолжила.

— Помните. Маньяк наш еще и прижигал окурками тела убитых…

— Ну и что?

— А то, раны от ожогов, были обнаружены, как я сейчас вспоминаю — на семи жертвах! Я тогда этому не придала внимания. А теперь, после слов Варвары — это становиться ясно.

— Ну, вот еще одно подтверждение. — Степанов обречено хлопнул ладошкой по столу, — Есть и второй гад! Поздравляю! Как вы теперь об этом доложите генералу? Он вспомнит теперь не только нашу с вами родню, но и вашу Светлана Егоровна! Представьте — ему докладывать в Москву! Он говорит! Все в порядке — один маньяк пойман! Ищем второго! Вот шума то будет!

В этот момент в кабинет постучали. Все трое недовольно посмотрели на дверь.

— Войдите! — крикнул Иванов.

На пороге — появилась Фекла Мерзоева. Девушка смущенно улыбалась. Она словно краб — боком прошла к стульям и присела на краешек.

— А вы то, что тут делаете? Вы, что не знаете? Преступник пойман! И все! Вам пора домой! Так, что огромное вам спасибо — мы вас больше не задерживаем! — раздраженно сказал Иванов.

Девушка не обиделась. Она вновь улыбнулась всей своей непосредственностью и тихо сказала:

— Да, я знаю об итоге операции вашей, я вчера и в клубе была. На танцах, смотрела за всем…

— Что в клубе? Вы то, что там делали? — удивился Степанов.

— Я работала. Меня послали сюда работать. И составить портрет потенциального преступника. Я и составляла и примеряла его к присутствующим на танцах мужчинам.

— Ну и что примерили? — ехидно спросил Иванов.

— Примерила… — уверенно, с вызывающими нотками в голосе ответила Фекла.

— Ну и кому ж он подошел? — Степанов прищурил глаза и внимательно рассматривал лицо Мерзоевой.

— Он подошел к одному мужчине… точно совпал. И я подозреваю. Что этот мужчина и есть убийца…

— А ну конечно! Мы знаем. Только он сейчас мертв… — грустно вздохнула Светлана.

— Нет, я не имею в виду убитого вами Алексей Иванович, Жука…

Степанов насторожился:

— А откуда вы знаете, что он мной убит?

— Ну, я узнала…

— Так разболтали… — зло прошипел Иванов, — Ну и что же вы девушка можете сказать нам — о этом, вашем подозреваемом?

— Вы извините, но у вас два подозреваемых, я это знаю. Первый — Жук, он убит. Второй не пойман и вы его не знаете. А, я, его — кажется, знаю!

— Ну, так поведуйте нам — кто это? Что вы тянете? — разозлился полковник.

— Правда, Фекла. Нам сейчас не до вас, скажите. Может, ваша информация и пригодиться. — уставшим голосом сказала Волчек.

Ей не хотелось обежать девушку. Она ведь была не виновата. Что есть и второй убийца. Но Фекла не обиделась. Ее личико стало озорным:

— Я знаю, но пока вам не скажу! И вот почему! Моя уверенность на девяносто процентов! Но есть еще и десять! А что если человек окажется — не виновным! Я себе этого не прощу! Поэтому мне все надо еще раз проверить! С вашего разрешения я съезжу в город! А завтра приеду и, вы, уже узнаете — кто маньяк! Хорошо? — девушка говорила это, как будто уговаривала ребенка.

В ее тоне проскакивали нотки сострадания и жалости. Иванов, сморщился и, потянувшись за сигаретой — закурил:

— Ладно, поезжайте! Можете и через два дня приехать… можете и позже — отмахнулся он от Феклы, как от надоедливого комара.

Мерзоева встала и так же украдкой вышла из кабинета. Когда дверь закрылась Иванов, посмотрел — сначала на Волчек, затем на Степанова и спросил:

— Ну, что вы думаете?

— Странная девица… — пожал плечами Алексей.