Он видел, как Старик протер очки, а потом уселся в одно из кресел зала ожидания рядом с лавкой сувениров. Поставив фигурку на прилавок, Рамос повернулся и заметил, как Ферра весело болтает с какой—то девицей. Заплатив за фигурку два песо, Рамос пошел вдоль центрального зала аэропорта. Он знал, что здесь собралось немало сотрудников госбезопасности, которые ничем не выдавали своего присутствия.

Он сел у остекленной стены и принялся смотреть на обширное поле аэродрома, где через несколько минут должен был приземлиться самолет с Умным.

— Внимание… «Кубана де Авиасьон» сообщает о прибытии рейса из Монреаля, Канада, — донеслось из репродуктора.

Прослушав объявление, Д–45 не торопясь сложил газету и спрятал ее в черный чемоданчик, покоившийся у него на коленях. Он кинул взгляд на Пабло, нервно посматривавшего на поле аэродрома, и прошел мимо него к дивану.

Послышался рокот, а затем и свист турбин приближавшегося самолета. Все, кто были в здании аэропорта, повернули головы в сторону летного поля.

Сотрудники госбезопасности, находившиеся на диспетчерской вышке, первыми увидели шедший на посадку самолет. Вот шасси коснулось бетонной дорожки, и самолет стал подруливать к зданию аэропорта. Быстро подкатили трап. В открытой двери самолета появилась стюардесса.

Туристы стали спускаться один за другим. Все они попали в объектив фотоаппарата сотрудника госбезопасности, находившегося на диспетчерской вышке. Сотрудник с киноаппаратом снимал все происходившее между трапом и входом в здание.

Майк Спенсер, по паспорту Майкл Бартон, выйдя из самолета, задержался на какое—то мгновение, делая вид, что залюбовался открывшейся перед ним панорамой. «Как—то все сложится теперь?» — пронеслось у него в мозгу. На нем был темно—синий костюм, белая рубашка с галстуком в голубую полоску, лакированные черные ботинки. На глазах — темные очки. Майк медленно сошел по трапу. Перед тем как войти в здание аэропорта, он сменил темные очки на позолоченные со светлыми стеклами.

Пройдя паспортный контроль, туристы вышли в коридор, который вел к месту стоянки автобусов.

Д–45 медленно направился в сторону этого коридора. Ф–1 обогнал Д–45, даже не взглянув на него. В конце коридора он остановился возле колонны, будто бы с любопытством рассматривая прибывших. Это насторожило сотрудников госбезопасности, наблюдавших за ним.

Пабло проверил, на месте ли шариковая ручка, которую ему дал Ф–1, и приблизился к двери, ведущей в коридор. Тут столпилась небольшая группа людей (среди них были и сотрудники госбезопасности), ожидавших, когда пройдут туристы.

Ф–1 сунул руку в карман брюк, достал сигарету и коробку спичек, но кто—то (это был Ферра) предупредительно щелкнул зажигалкой. Ничего не подозревавший Ф–1 прикурил от зажигалки и благодарно кивнул.

В конце коридора появился Майк Спенсер. Для большинства собравшихся это был просто человек в толпе. Лишь Д–45 знал, что он — «тот самый».

Майк прошел половину коридора, задержался для того, чтобы купить шляпу из пальмовой соломки, а потом продолжил свой путь. Вот его тень упала на группу людей возле двери. И вдруг Майк остановился, схватился за горло и стал оседать. Первыми, кто оказался рядом с распростертым на полу телом туриста, были Ф–1 и Ферра.

Кто—то закричал:

— Врача! Быстро врача!

Услышав призыв о медицинской помощи, Д–45 ускорил шаг:

— Позвольте! Позвольте!

Он быстро протискивался среди столпившихся. Люди, склонившиеся над упавшим, увидев белый халат, расступились.

Не прошло и минуты, как Майк упал в обморок, а Д–45 уже опустился возле него на колени и щупал пульс.

Ловкими, уверенными движениями, как и подобает настоящему врачу, он ослабил узел галстука пациента, снял с него очки и положил их около своего чемоданчика. Затем быстро поднес ему к носу ватку, смоченную пахучей жидкостью.

Турист приходил в себя. Д–45 снял свои очки, положил их на пол и помог ему подняться.

— Как вы себя чувствуете? — спросил он пациента.

Тот, прежде чем ответить, поднял руки к вискам и повертел головой из стороны в сторону. Опустив руки, он окинул всех взглядом и направился к автобусу. Два туриста поддерживали его.

Д–45 нагнулся и, подобрав две пары одинаковых очков, лежавших на полу, бросился догонять туристов. Прежде чем дверь автобуса захлопнулась, он успел отдать очки пострадавшему, а потом вернулся в зал и сел в кресло. Через пять минут он вынул из кармана халата очки и стал читать газету.

После того как упавший в обморок турист поднялся, толпа постепенно рассеялась. Пабло вернулся на свое место в зале. Находясь в толпе, он держал наготове шариковую ручку, но теперь надобность в ней отпала. Справа от него развалился на диване Монтес.

Пабло с нетерпением ждал сигнала, чтобы убраться восвояси. Ему было приказано воспользоваться ручкой только в случае крайней необходимости. Более того, ему сказали: «Пустишь ее в ход, если придется спасать шефа». Но кто шеф? Тот, кто упал в обморок? Или врач? Или тот, кто дал прикурить Монтесу? Кто?

Старик, покинув удобное кресло в зале ожидания, медленно прошел по коридору к выходу из здания аэропорта, посмотрел, как туристы садились в современный прогулочный автобус «Пегасо», а потом вернулся в аэропорт.

Д–45, Монтес и Пабло каждый своим путем покинули аэропорт сразу же, как только уехали туристы. Сотрудники госбезопасности последовали за Монтесом и Пабло. Только Д–45 остался без их присмотра.

Прошел час, а Старик, Рамос, Агилар и Ферра все еще оставались в аэропорту. Каждого из них мучили одни и те же вопросы: состоялся ли контакт? участвовал ли во встрече Мозг?

Они перебирали в памяти все детали встречи, но не находили никакой зацепки, хотя шестое чувство подсказывало им: «Что—то все—таки произошло. Но что и с кем?»

Старик, сидевший в зале ожидания, закурил сигару. Это было сигналом. Рамос встал и медленно направился по центральному коридору аэропорта. Он прошел мимо зала, где, как он знал, находился Ферра, и, достав платок из заднего кармана брюк, принялся протирать стекла очков. Ферра, увидев его, слегка повернул голову и посмотрел на часы. Он знал, что через десять минут должен покинуть аэропорт. Платок у Рамоса был белым, что означало: «Едем домой».

Через десять минут Ферра повторил маневр Рамоса. На этот раз сигнал получил Агилар, в этот момент болтавший с молодой мамашей, которая кормила лежавшего у него на коленях ребенка. Вскоре Агилар попрощался с ней и покинул аэропорт.

Старик продолжал сидеть в заде ожидания, дымя сигарой. «Хорошая сигара», — отметил он, потом потянулся, встал и пошел к выходу на летное поле. В глаза резко ударили яркие лучи солнца. Он надел темные очки и только теперь мог смотреть не щурясь. Старик несколько минут любовался красивыми контурами самолета, на котором прилетел Умный, а затем вернулся в зал ожидания, снял очки, положил их в карман рубашки и не торопясь направился к машине.

Какая—то неясная мысль все время вертелась у него в голове. Он понимал: что—то произошло, но что именно — это оставалось загадкой.

В машине было не так жарко: она все время стояла в тени. Старик пересек железнодорожную линию, разрезавшую шоссе. Солнце вновь ударило в глаза. Машинально он надел темные очки и посильнее нажал на педаль акселератора. Когда он входил в кабинет, его внезапно осенила догадка. Это была всего лишь маленькая деталь, но…

Автобус подвез туристов к отелю. Майк Спенсер, «полностью пришедший в себя», уверенным шагом направился в вестибюль. Несколько минут он провел у окошечка администратора и получил ключ от номера на те шесть дней, которые ему предстояло провести на Кубе. Он посмотрел на небольшую карточку, которую ему при этом вручили, и увидел цифру 1325. «Тринадцать — несчастливое число», — невольно подумал он.