— Митра убивает быка, — вспомнил Харви.

Они вошли в дверь.

За ней была очень большая комната. Слева и справа от входа на стенах висели огромные панели из бронзы.

Зажигалка Шенга высветила мускулистые тела античных героев, которые словно выступали из камня. Женщины, закрытые покрывалами, с необыкновенно красивыми лицами. Животные, змеи, вороны и быки, прячущиеся в тени.

С помощью своего единственного источника света ребята не могли точно понять, какого размера это подземное помещение. Они пересекли его сбоку, приостанавливаясь, чтобы рассмотреть высеченные на стенах сцены и прочитать надписи на английском.

— «Девкалион и Пирра после потопа», — прочитал Шенг, глядя на мужчину и женщину, которые шли по голой скале, окруженной водой. Она бросала за спину камни, которые превращались в маленьких человечков.

На следующей панели был изображен горбатый уродливый мужчина, который что-то ковал из камня на ветру.

— «Гефест творит Пандору, первую женщину».

На другой стене Прометей в окружении огня лепил из песка и воды человека. После него — спящий человек в огромном саду, а вокруг — разные звери.

— «Адам, созданный из праха, ждет пробуждения», — прочитал Шенг.

Потом лицо Ниобы, отчаявшейся из-за того, что она превратилась в камень. Это все были мифы, которые связывали человека и камень.

Комната имела форму круга. Харви внезапно остановился.

— Ты слышал? — спросил он Шенга.

— Нет. Что?

Голос в голове Харви заговорил. «Найди центр», — сказал он.

— Мы должны найти центр, — сказал Харви, указывая Шенгу на темный центр зала. — И увидеть, что там.

— Как скажешь.

Двое друзей встали рядом, плечом к плечу, и пошли. Через несколько шагов зажигалка высветила веревки и лианы, которые свешивались с потолка. Они были похожи на огромную каменную паутину. Чем ближе был центр комнаты, тем мельче была эта сеть. Шенг попытался потрогать одну из веревок: она казалась твердой, словно из окаменевшего дерева, но на самом деле была хрупкой и с легкостью разбилась. Это было похоже на каменные джунгли или на заросли каменных волос.

— Харви… — с ужасом прошептал Шенг, — что это такое?

— Не знаю, — ответил он, пробираясь между нитями паутины, которые свешивались сверху.

— Мы как будто в корнях дерева!

— Может быть, это и правда корни, — сказал Харви, прижавшись к Шенгу.

Голос, который он слышал, молчал.

— Посвети, Шенг.

Переплетение веток было очень плотным. Места было мало, воздуха не хватало. Харви пошел вперед, склонив голову.

Теперь они были почти что в центре комнаты. Свет освещал странную вещь на полу.

— Что это? — спросил Шенг, выкрутив огонь зажигалки на максимум.

— Я не понимаю, — пробормотал Харви, отодвигая ветки, чтобы лучше видеть. — Кажется…

— Яйцо? — закончил за него Шенг.

Это был красный камень в форме овала, размером с футбольный мяч. На стенках этой своеобразной вазы были изображены маленькие человечки. Наверху — дождь из падающих звезд.

Шенг осветил алтарь и камень из красного мрамора. Зажигалка погасла и снова зажглась. Погасла и снова зажглась. Тайна этого места пока не была разгадана.

— Мы должны взять его? — спросил он, пытаясь поймать взгляд Харви.

Тот пристально смотрел на камень перед собой. Казалось, вопроса Шенга он не слышал. Голос друга был заглушен шорохом, сильным шелестом, который все сильнее звучал в его голове. Это были голоса. Тысячи разных голосов, которые говорили с одной и той же интонацией и смешивались друг с другом. Харви слышал их, но не понимал. Он воспринимал только чистейшее чувство. Ясное и безымянное. Это не как в тот раз. И это не Дуэйн. Это был голос древности, который старше Нью-Йорка, индийских деревень. Это движение назад во времени.

Это самая настоящая древность, без календарей, которая звучала в его ушах, как песнь Земли.

Это то, что существовало с начала времен.

Что-то, что принадлежало первым людям.

Где появились первые люди? Африка? Азия? Америка? Он не знал. Не учил. Или если учил, то не помнил.

Его мозг наполнился бессвязными понятиями, которые он никак не мог систематизировать. Неандерталец, человек прямоходящий, австралопитек. Кто из них самый древний? От кого произошли люди?

— Люди произошли от обезьян, — сказал он вслух.

— Еще бы, — ответил Шенг в темноте.

Теперь шум в голове Харви стал сильным, почти болезненным. Он поднял руки, чтобы отодвинуть ветки.

Камень был грубый, тяжелый. Вещь, которой не касалась рука человека.

Маленькие люди вокруг. Звезды, которые пришли с неба.

— Люди произошли от обезьян, — повторил он. — Или от звезд.

Камень был полым. Пальцы Харви ощутили его внутренности, ощупав несколько крошечных рельефов, которые напоминали кости позвоночника или арки. Они соединялись в нижней части вазы.

Внутри что-то есть. Четыре небольшие вещи.

Пальцы Харви схватили их и вытащили. Шенг осветил их огнем зажигалки.

Это были камешки поменьше.

— Нет, — прошептал Харви, перекатывая их в пальцах, — это семена. Семена деревьев.

Голоса становились все настойчивей: «Возьми Каменную Звезду!»

Харви заткнул уши, пытаясь не слышать, потом сдался, взял камень и поднял его.

— Что ты делаешь? — спросил Шенг.

— Думаю, мы должны его забрать, — ответил он.

— Куда?

Харви повернулся. Деревянные лианы гладили его лицо.

— Мы должны выйти, — сказал он, и свет погас.

— Где выход?

Шенг попытался оживить зажигалку, но из нее вылетели лишь слабые блики.

— О черт, нет! — воскликнул он.

— Тут должен быть выход, — сказал Харви рядом с ним.

Его рука отвела лианы и коснулась руки Шенга.

— Иди сюда.

— Куда сюда?

— В этом направлении. Думаю, оно верное.

— Откуда ты знаешь?

— Мне только что сказал это голос Земли.

Шенг внезапно остановился и остановил своего друга. Он вытащил фотоаппарат и с шипением включил его.

— Вспышка, — пояснил он. — Мы можем с ее помощью что-нибудь увидеть.

В следующий момент белая молния осветила комнату.

По указаниям Харви они дошли до второй двери в круглой стене. Она вела в галерею. Потом ребята нашли проход, который поднимался наверх. Харви прижимал Каменную Звезду к себе. В кармане у него лежали четыре семени. Шенг щелкал вспышкой каждые десять секунд, освещая путь. Он не задавал вопросов. Ничего не говорил.

Время от времени они останавливались. Харви будто что-то слышал, потом говорил, в каком направлении двигаться.

Дверь комнаты Линды Мелодии резко распахнулась. Женщина остановилась на пороге, посмотрела в коридор и крикнула:

— Электра!

— Тетя! — закричала Электра.

Линда увидела одну из девушек Эгона Носа и кулаки Олимпии. Она застыла в дверях, слишком пораженная, чтобы что-то еще делать.

Мистраль протянула ей руку:

— Быстро! Пойдем отсюда!

Четыре девушки дрались перед дверью гостиничного номера.

Электра и Мистраль, все мокрые от пота, закричали, чтобы Линда убегала с ними.

— Бегите! — закричала и Олимпия.

Женщина смотрела на чернокожую девочку. «Кто это?» — спрашивала она себя.

Но времени подумать над ответом у нее не было.

«Это уж слишком, — подумала она. — Это действительно слишком».

Она бросилась в коридор и, как только добежала до племянницы, почти прокричала:

— Что происходит?

— Ты в порядке?

— Да! Но… — Линда указала на комнату, откуда только что вышла. — Что хотели эти люди?

Электра схватила тетю за руку и побежала, таща ее за собой.

— Это очень долгая история! А нам нужно идти!

Она побежала к лифту в глубине коридора. А Мистраль, наоборот, пошла к дверям комнаты.

— Мистраль! — закричала Электра. — Уходи, быстро!

Но француженка не слышала. Она прошла вдоль стены коридора и пошла дальше. Дверь комнаты была открыта. Карта и волчки все еще были там.