Сонет («Я вас поцеловал в неверном сновиденье…») Я вас поцеловал в неверном сновиденье, И, пусть Амур огня еще не угасил, А все же поостыл мой неуёмный пыл И распаленных чувств утихло возбужденье. Теперь моей душе, похитив наслажденье, Вольно его презреть – я от плода вкусил, Полуутешенный, отказы вам простил И вновь уверовал в свое выздоровленье, И чувства наконец узнали мирный сон, И после двух ночей утих мой жалкий стон, Ваш призрак отлетел и дал очам свободу. Что сон бесчувственен, я слыхивал не раз; Но, сжалясь надо мной, он изменил природу — Он сострадательней и человечней вас. Перевод М. Квятковской Венсан Вуатюр (1597–1648)
«В одежде из цветов тут в заревую пору…» В одежде из цветов тут в заревую пору Предстала Нимфа та, что вижу в нежных снах, Окраскою ланит, сиянием в очах Новорожденную являя в мир Аврору. И зацвела земля ее навстречу взору, И разлился восторг в певучих голосах, Огни вечерние потускли в небесах, Как будто день пришел на смену их убору. И Феб, уже клонясь к Фетиде лечь на грудь, Внезапно поспешил свой светоч вновь раздуть И повернул коней вслед за зарею ясной, В тот миг и власти волн его б не удержать; Но видя и вблизи ее такой прекрасной, Во влагу низойдя, вновь не посмел восстать. Перевод Ю. Верховского Рондо Три долгих дня, три ночи им вослед Медлительно прошли с тех пор, как свет, Сиявший мне, смог черной тьмой смениться, Свет двух очей твоих, моя царица, Глаза мои пленявший столько лет. Лью слезы об утрате; силы нет Изыскивать целенье мук и бед; Мне каждый миг в терзаньях этих длится Три долгих дня. Меня стремит и мысль, и грустный бред Искать тебя, забыв себя, свой вред; А если рок сейчас же не смягчится И не вернется злая чаровница, — Не выживет в томленьях жизни цвет Три долгих дня. Перевод Ю. Верховского Сонет к Урании В любви к Урании дни жизни завершу я; Ни время чувств моих уже не охладит, Ни одиночество; любовь меня пьянит. Я волю променял на сладость поцелуя. Пускай она строга! Печаль мою врачуя, Сиянием красы мой взор она слепит, И муки вольные душа благословит, И на жестокости ее не возропщу я; Но в излияниях подчас мой трезвый ум Нашептывает мне рои мятежных дум. Когда ж оковы рву с решимостью железной, Вновь разум шевелит потухшую любовь, Твердя: «Достойней нет Урании любезной!», И он сильней, чем страсть, любить заставит вновь. Перевод М. Талова Пьер Корнель (1606–1684) Стансы к маркизе Маркиза, я смешон пред Вами — Старик в морщинах, в седине; Но согласитесь, что с летами Вы станете подобны мне. Страшны времен метаморфозы, Увянет все, что расцвело, — Поблекнут так же Ваши розы, Как сморщилось мое чело. Наш день уходит без возврата Путем всеобщим бытия; Таким, как Вы, я был когда-то, Вы станете такой, как я. Но уберег от разрушенья Я некий дар – он не пройдет, Мне с ним не страшно лет теченье, Его и время не берет! Да, Ваши чары несравненны, — Но те, что мало ценит свет, Одни пребудут неизменны, Переживут и Ваш расцвет. Они спасут, быть может, славу Меня очаровавших глаз, И через сотни лет по праву Заставят говорить о Вас; Среди грядущих поколений, Где я признанье обрету, Лишь из моих стихотворений Узнают Вашу красоту. И пусть морщины некрасивы, Маркиза юная моя, Но старцу угождать должны Вы — Когда он сотворен, как я. Перевод М. Квятковской Мольер (1622–1673) Стансы («Мне хочется, чтоб, сон ваш прерывая…») Мне хочется, чтоб, сон ваш прерывая, Мой вздох и вас заставил воспылать… Вы слишком долго спите, дорогая, Ведь не любить – не то же ли, что спать? Не бойтесь ничего: не так уж плохи Дела любви, и невелик недуг, Когда, любя, мы в каждом сердца вздохе Находим средство от сердечных мук. Любовь – недуг, когда ее скрывают: Признайтесь мне – и станет жизнь легка. Не надо тайн: любовь их отвергает. Но вы боитесь этого божка! Где легче бремя вы найдете сами? Ужель такое иго можно клясть? Иль вы, владея столькими сердцами, Самой любви признать не в силах власть? Молю вас, Амаранта, уступите — С любовью спорить никому не след! Любите же, покуда вы в зените: Года бегут, годам возврата нет. Перевод Б. Лившица |
