— Значит, МИ-99 считает моего отца предателем? — Девлин был совершенно не готов к этому вопросу, и это отразилось на его лице. Черт побери, как она смогла прийти к такому выводу? Заметив реакцию Девлина, Кэтрин инстинктивно отшатнулась. — Боже мой, и вы тоже! — вскричала она, задыхаясь.

— Мы не знаем…

Кэтрин, спотыкаясь, добрела до стула и уселась за кухонный стол, лицо ее было бледным.

— Тосты, — глухим тоном промолвила она, взглянув на плиту, и Девлин поспешил выключить газ.

— Так вот почему Сэм так терзал меня своими вопросами в Инглетоне… Он ведь считает отца предателем, да?

Девлин кивнул.

— А вы? Вы тоже так считаете? Только не говорите, что не знаете, потому что я заслуживаю откровенного ответа.

Лицо Кэтрин напряглось, пальцы сжались в кулаки, словно она едва сдерживалась, чтобы не закричать.

— Нет, я не считаю его предателем, — ответил Девлин, глядя ей прямо в глаза.

— Поэтому вы и привезли меня сюда?

— Это одна из причин.

— А какие другие причины?

Девлин пожал плечами.

— Я еще не готов назвать вам их.

— Вы многое мне рассказали, но я должна знать больше.

— Возможно. Но я уже и так сообщил вам более чем достаточно.

— Не играйте словами, Девлин. Что означает это ваше «более чем достаточно»? — возмутилась Кэтрин. — Может, вы и меня подозреваете?

— Нет, не подозреваю. Иначе не стал бы зарабатывать на свою голову неприятности и увозить вас сюда.

— А может, все это часть какого-то вашего плана?

— Вы слишком много насмотрелись кинофильмов про Джеймса Бонда, — буркнул Девлин.

Кэтрин вскочила, но Девлин уже знал, на что она способна, поэтому моментально перехватил ее взметнувшуюся руку за запястье, крепко сжал, но потом отпустил. Потирая запястье, Кэтрин беспомощно уставилась на Девлина.

— Даже не пытайтесь, — предупредил он. — Господи, не женщина, а истинное наказание! — Губы Девлина скривились в усмешке. — Не понимаю, зачем я связался с вами.

На самом деле Девлин все понимал. Ведь ради нее он пошел на многочисленные нарушения и теперь решил рассказать Кэтрин об этом.

— Если вы считаете, что попали в неприятную историю, то обо мне и говорить нечего. Я добровольно нарушил одно основное правило: действовать по собственной инициативе только в исключительных ситуациях. Я сбежал из Инглетона вместе с вами, позаимствовал служебную машину, которую потом бросил, а теперь собираюсь увезти вас во Францию, минуя таможню и паспортный контроль, да еще физически угрожал Сэму… Хотите, чтобы я продолжил?

В голосе Девлина звучали твердые, безжалостные нотки, и по выражению лица Кэтрин он понял, что его слова доходят до нее.

Некоторое время Кэтрин молчала, потом сказала:

— Я не рассматривала все случившееся с такой точки зрения.

— Конечно, поскольку были слишком поглощены собственной точкой зрения… Но я не виню вас за это. Теперь вам понятна и моя точка зрения?

Кэтрин кивнула.

— Да, и простите меня, Девлин.

— Означает ли это, что в течение ближайших нескольких минут вы не наброситесь на меня? Потому что я хочу съесть тост.

— Я даже намажу его маслом. — Чувствовалось, что Кэтрин успокоилась, и Девлин уселся за стол, а она намазала маслом все четыре тоста. — Я съем всего один, а вам останется три. Вам кофе или чай?

— Кофе, — ответил Девлин и начал есть. — Все остатки еды уберем в холодильник. Тетушка Джорджа вернется через несколько дней. — Он с удовольствием посмотрел на нее, потому что спокойная Кэтрин представляла из себя нечто особенное. — Как ваша рука?

— Хорошо, спасибо.

— Перед отъездом я ее перебинтую.

— Да, спасибо. — Она поставила на стол чашку с кофе для Девлина. Он подумал, сколько еще времени Кэтрин будет оставаться такой послушной. Интересно будет посмотреть. — Я просто не осознала всего того, что вы сделали для меня, — добавила она.

— Я понимаю, поэтому и решил восстановить справедливость.

Девлин улыбнулся Кэтрин, она улыбнулась в ответ, и некоторое время они глядели в глаза друг другу, словно между ними возникло взаимопонимание.

Глядя на Девлина, Кэтрин почувствовала, как учащенно забилось сердце. Да, он необычный человек, это она уже поняла. Но сейчас, внимательно разглядывая его, Кэтрин увидела нечто большее — прекрасное самообладание, силу и властность, которые Девлин вовсе и не пытался демонстрировать. Кэтрин невольно влекло к этому мужчине, хотя она и не желала признаваться себе в этом.

Но у нее еще не окончательно прошел шок от слов Девлина о Джеффе, ощущение того, что ее предали, было еще сильным. В один из моментов, когда Кэтрин хотелось уязвить Девлина, она сказала, что уверена в любви Джеффа. Какими же пустыми оказались теперь эти слова. Кэтрин решила, что настал момент поставить все на свои места. Она глубоко вздохнула.

— Я говорила вам, что Джефф любит меня… Теперь ясно, что я ошибалась.

Слова эти отозвались болью в груди. Кэтрин вспомнила лицо Джеффа, его слова о любви, в душе всколыхнулось ощущение того, что ее предали.

— А может, и не ошибались, — возразил Девлин. — Он вполне мог полюбить вас, такое случалось…

— Прошу вас, не надо меня успокаивать, — оборвала его Кэтрин.

— А я и не успокаиваю. — Девлин посмотрел в глаза Кэтрин, взгляд его был серьезным. — Вы сказали, что можете определить, когда мужчина влюблен в вас. Так что думаю, вы были правы, говоря о его любви. — Кэтрин отвернулась, чтобы Девлин не видел боль в ее глазах, а он мягко добавил: — Не надо отворачиваться, Кэтрин. Возможно, он действительно сейчас беспокоится о вас, как вы беспокоились о нем. Но теперь вы понимаете, почему важно, чтобы вы не звонили ему?

— Да, и обещаю, что не буду даже помышлять об этом.

Кэтрин удалось выдавить из себя улыбку. А Девлину захотелось обнять ее, как недавно обнимал в спальне, успокоить, прижать к себе и поцеловать ее печальные глаза и лицо. Они ведь спали вместе, во всяком случае, на одной кровати. Такое с Девлином было впервые. Он никогда не лежал в постели с женщиной, не занимаясь любовью. А в этот раз у него даже не было подобных намерений. Я становлюсь мямлей, подумал Девлин, и при любых других обстоятельствах эта мысль позабавила бы его. Но не теперь. Кэтрин была совершенно беззащитна, а в отношениях с женщинами Девлин никогда не пользовался подобным обстоятельством. Интересно, понимает ли она, насколько благородно он ведет себя. Ладно, пора собираться, пока вереница этих мыслей не начала причинять ему чисто физические неудобства. Девлин встал из-за стола.

— Я позвоню Джорджу, а вы пока соберите вещи. Мы можем уехать очень скоро.

Кэтрин подняла голову и посмотрела на него. Снова жесткий и решительный Девлин. Командир. Она улыбнулась.

— Слушаюсь, сэр. Сначала я уберусь на кухне.

Девлин вышел. Кэтрин услышала, как он разговаривает по телефону, и направилась к раковине мыть посуду. Интересно, его слова о любви Джеффа были сказаны только для того, чтобы успокоить ее? Нет, интуиция подсказывала ей, что это не так. Но сейчас не время было думать о Джеффе. Им предстоит долгое путешествие. Ладно, в Провансе будет достаточно времени обо всем хорошенько подумать.

Кэтрин стояла на балконе своей спальни и смотрела на маленькую деревушку Сен-Доминик, которая раскинулась в полумиле ниже и правее дома. Деревушку частично скрывали деревья, образуя гигантский зонтик из сосен, кедров, искривленных оливковых деревьев, среди которых пышно цвел красочный кустарник. Впереди тянулся горный хребет Альп, темный даже при солнечном свете, прекрасный и немного зловещий. Кэтрин никогда раньше не бывала в Сен-Доминик, но в детстве посещала многие близлежащие города: Фаенс, Сельонс, Кавальон… Ее родители больше всего любили именно этот уголок земного шара. Поездки на юг Франции привили Кэтрин любовь к французскому языку. И сейчас, стоя на балконе, она глубоко вдыхала ароматный воздух. Впервые за много дней у Кэтрин появилось ощущение спокойствия и благополучия. Хотя особых причин для этого и не было. Сейчас она знала не больше, чем вчера, но сама атмосфера наполняла Кэтрин уверенностью, что здесь они с Девлином найдут наконец ответы на интересующие их вопросы.