Девлин вскинул голову и с улыбкой посмотрел на нее.
— Представь себе, я и сам не знаю, — прошептал он в ответ.
— Знаешь, знаешь… И это очень здорово!
— Тебе было хорошо со мной? — спросил Девлин, беря Кэтрин за руку.
— Очень!.. Но, похоже, у меня совершенно не осталось сил…
— А у меня остались. Во всяком случае, я так думаю… Давай проверим, а?
— Подожди, уж больно ты быстрый… — начала Кэтрин, но не закончила фразу, потому что Девлин заставил ее замолчать, припав губами к ее губам.
И они снова занялись любовью, но на этот раз неторопливо, и это была чудесная игра. Все в этой игре доставляло Кэтрин огромное наслаждение: и то, как они двигались, и то, как замирали, как тело бросало в дрожь от восхитительных новых ощущений, которые она даже не могла себе представить. Не в силах сдерживаться, Кэтрин целиком отдалась желанию и чувствам, погружаясь в чудесный, фантастический мир.
Она парила в воздухе, кружилась в пространстве, с трудом соображая, кто она такая. И только одно было ясно Кэтрин: Девлин — это часть ее самой и она его никуда не отпустит. Придя в себя, она обнаружила, что не может ни говорить, ни шевелиться. Она смотрела на Девлина глазами, сиявшими любовью и счастьем.
Он засмеялся и прошептал ей на ухо:
— Что с тобой, моя красавица?
Кэтрин глубоко вздохнула.
— Я умерла и попала в рай?
— Надеюсь, что нет. Ведь если бы ты умерла, я не смог бы попросить тебя стать моей женой. — Девлин приложил два пальца к ее губам. — Но прежде, чем ты ответишь мне, позволь кое-что сказать. Я очень люблю тебя, Кэтрин, и буду любить всю жизнь. И если ты не согласишься выйти за меня замуж, если не оторвешь меня ото всего того, чем я занимался последние четырнадцать лет, я, скорее всего, умру… И виновата в этом будешь ты, потому что, черт побери, я не могу жить без тебя!
Кэтрин очень взволновали слова Девлина. Голосом, еще слегка дрожащим после волшебных мгновений любви, она прошептала:
— Нет… это невозможно… ты не сможешь бросить…
— Смогу. И уже бросил. — Девлин погладил Кэтрин по щеке. — В марте я встретил старого приятеля, тоже бывшего спецназовца… Он живет в Шотландии, организовал там нечто вроде школы физической и волевой закалки, куда съезжаются состоятельные люди среднего возраста, которым хочется испытать трудности жизни и самих себя. Приятель предложил мне должность инструктора. Буду учить этих людей, как вести себя в экстремальных ситуациях. Но я хочу, дорогая, чтобы и ты поехала туда вместе со мной… Как смотришь на это? Мы с тобой будем жить в особняке семнадцатого века, из которого открывается прекрасный вид на озеро. Ты сможешь заниматься там своей работой. Мы будем выращивать овощи, заведем двух больших собак, а когда появятся дети…
— Подожди! — воскликнула Кэтрин. — Не спешите, мистер, вы опять решаете за меня, как мне жить…
— Ты не любишь собак? Ладно…
— Нет, собак я люблю, особенно больших, но…
— А зимы мы сможем проводить на юге Франции вместе с твоим отцом и Луизой…
— Нет, я не об этом хотела сказать…
— Прислуга в наше отсутствие присмотрит за собаками, а детей, разумеется, мы будем брать с собой…
— Да замолчи же ты! — Кэтрин приподнялась на локте и посмотрела на Девлина. Он демонстративно послушно закрыл рот, но губы дрожали от смеха. — Ты не можешь решать за меня, что мне делать, а чего нет. Понял?
Девлин кивнул и спросил:
— Уже можно говорить?
— Да.
Кэтрин ужасно захотелось обнять его и поцеловать, но она подавила в себе это желание и попыталась придать своему лицу строгое выражение. Да, сложный вопрос. Ни один мужчина не будет распоряжаться ее жизнью, даже Девлин… Но…
— А где ты хочешь, чтобы мы жили? — с невинным видом поинтересовался Девлин. — Скажи мне.
— Всегда добиваешься своего, да?
Кэтрин улыбнулась.
— Дорогая, ты меня просто присушила.
Кэтрин положила ладонь на грудь Девлина, погладила ее, а потом рассмеялась.
— Ты неисправим.
— Надо будет как-нибудь посмотреть это слово в словаре…
— Да к тому же и сумасшедший.
— Это точно, — согласился Девлин. — Я совершенно без ума от тебя.
Он поцеловал Кэтрин.
— Честно говоря, мне нравится эта идея насчет школы, — спустя несколько минут сказала Кэтрин. — Но, Девлин, ты действительно бросил свою службу?
— Я же сказал тебе. Разве не слышала? Хватит с меня лжи, обмана, предательства. Сэм получил по заслугам, ценности возвращаются владельцам… Это была самая крупная операция из всех, в которых мне приходилось участвовать, но лично для меня «Немезиды» уже больше не существует. Понимаешь… — Девлин замялся. — Есть еще кое-что, о чем я не мог сказать тебе раньше. А сейчас могу, и если ты согласишься выйти за меня замуж и станешь членом моей семьи…
— Это шантаж, — возразила Кэтрин.
— Разве? Так ты мне скажешь?
— Что?
— Что согласна выйти за меня.
— Да, Девлин, я согласна выйти за тебя замуж. Все равно ведь от тебя не отвяжешься, не так ли? — с лукавым видом спросила Кэтрин.
— Совершенно верно. Правда, мне приходилось слышать и более пылкие признания…
— Осторожно, я ведь могу и передумать.
Девлин засмеялся и крепко обнял Кэтрин.
— Господи, веселенькая жизнь предстоит мне с тобой, рыжая!..
— Не называй меня так!
— Рыжая! Рыжая!.. — подразнил Девлин. — Хочешь подраться со мной?
— Нет. — Кэтрин вздохнула. — Я все равно с тобой не справлюсь.
— Жаль. Люблю драться с женщинами, особенно с тобой. — Девлин помолчал. — Только с тобой. — Он звонко чмокнул Кэтрин в щеку. — Угадай, кто стоит во главе «Немезиды»?
— Что? — внезапная перемена темы удивила Кэтрин. — Кто?
— Его зовут Джордж Эндрю Девлин.
— Твой родственник?
— Он твой будущий свекор, и именно он был тем человеком, с которым я постоянно поддерживал контакт. Отец уже некоторое время подозревал Сэма, но доказательств было недостаточно. А Сэм, как оказалось, связался с немецкими террористами… И у него имелся покупатель на «Санкт-Петербургский огонь» — гонконгский бизнесмен, мультимиллионер. Приезд Джеффа и та газета с номером телефона, которая не ускользнула от твоего внимания, дорогая, только ускорили события. Опережая твой вопрос, могу сказать, что Джефф сейчас занят очень скучной канцелярской работой в Инглетоне. Он очень подавлен. А знаешь, Джефф действительно влюбился в тебя.
— Да, знаю. И мне немного жаль его.
— А мне нет. В тот день я даже хотел его убить. И знаешь почему? Потому что впервые в жизни испытал жуткую ревность… — Девлин помолчал. — Я рассказываю тебе такие вещи, которые не стал бы рассказывать никому другому.
— Но я ведь даже не знаю, сколько тебе лет, где ты живешь, есть ли у тебя братья и сестры. Девлин, я почти ничего не знаю о тебе, за исключением того, что ты, без сомнения, потрясающий любовник.
— Мою мать зовут Маргарет, она любит собак, лошадей и садоводство, про отца, моего бывшего начальника, я уже говорил, есть еще два младших брата — Энтони и Уильям. Седьмого января мне исполнится тридцать шесть лет. Я играю в сквош и регби, люблю собак, хочу иметь двоих или троих детей. С того момента, как я встретил тебя, я уже не могу смотреть ни на одну женщину. Я очень люблю тебя, хочу прожить с тобой всю жизнь, состариться вместе с тобой… И заниматься любовью как можно чаще! — Девлин замолчал, чтобы перевести дыхание. — Я не курю, пью очень мало, у меня нет вредных привычек, во всяком случае, насколько я знаю, но уверен, что если ты обнаружишь таковые, то обязательно скажешь. Мне никогда не нравились рыжие, пока я не встретил тебя. Я люблю есть рыбу и чипсы, но, надеюсь, что ты прекрасно готовишь. Ну, вот и все.
Кэтрин не смогла удержаться от смеха.
— Сдаюсь.
— Прямо сейчас? Ладно…
— Я имела в виду совсем не это, — начала Кэтрин, но было уже поздно что-то говорить. Некоторое время стояла тишина. За окном светало, солнце поднималось, его лучи пробивались в спальню сквозь облака и сквозь оконное стекло. День обещал быть прекрасным. А впереди их ждала столь же прекрасная жизнь.
