Герои сообщили в Москву, что в результате крушения поезда, по данным разведки из числа гражданского населения, „убито 256 фашистов“. Неужели немцы пустили местных считать трупы?

В конце своего письма Иоффе заявил:

„Да, война была беспощадной. Партизаны, у которых немцами и полицейскими были расстреляны семьи, которые сами чудом спаслись от смерти, мстили коллаборационистам — полицейским, служившим нацистам. И иногда действовали горячно, выполняя приказ: „Не щадить никого!“. И тогда это оборачивалось человеческой трагедией“.

Что ж, и за то спасибо. Раньше коммунистическая публика в упор не хотела признавать за „своими“ никаких злодеяний. Теперь стали списывать военные преступления на „желание мстить“ и на „горячность“.

Рассказы о трагедии, произошедшей в Дражно, требуют разъяснений.

Во-первых, „полицейский гарнизон“ — это отряд так называемой „самааховы“ (самообороны), состоявший из 78 или 79 жителей деревни. Обороняться они были намерены от грабежей со стороны партизан. И действительно, в январе им удалось отбить попытку партизан поживиться крестьянскими запасами, причинив потери последним.

Напомню, что согласно инструкциям, которые отправляли из Москвы „на места“ Центральный штаб партизанского движения (П.К. Пономаренко) и Белорусский штаб (П.З. Калинин), все деревни, имевшие отряды самообороны, зачислялись в категорию „полицейских гарнизонов“. Жители таковых подлежали поголовному уничтожению!

Примечательно, что целенаправленные нападения партизан Кличевских (2-й и 5-й), Березинской (3-й) и Могилёвской (6-й) бригад на ряд сел в Белыничском районе Могилёвской области, где имелись отряды самообороны (якобы „полицейские гарнизоны“), повлекшие значительные жертвы среди сельских жителей (т. н. „Белыничские операции“) тоже произошли в апреле 1943 года.

Во-вторых, отряд имени М.И. Кутузова, которым командовал Израиль Лапидус, входивший во 2-ю минскую бригаду С.Н. Иванова, состоял из евреев, которым удалось сбежать из минского гетто. Им сказали, что „полицаи Дражно участвовали в расстрелах минских евреев“. Это мало похоже на правду, так как расстояние от Дражно до городской черты довоенного Минска (площадь столицы БССР в 1941 году было меньше нынешней в 10 раз) около 90 километров. Однако благодаря выдумке комиссаров бойцы Лапидуса горели жаждой мести.

В-третьих, после публикации книжки Хурсика официальное расследование описанной в ней бойни было проведено, но его результаты засекречены. Поэтому никто среди пишущей публики не может сейчас уверенно говорить о том, какие факты, приведенные Хурсиком — правда, а какие — нет. Можно лишь предположить, что „факты в основном подтвердились“, в противном случае выводы следователей были бы опубликованы.

В ночь с 8 на 9 мая 1943 года партизаны атаковали местечко (ныне деревня) Налибоки (в нынешнем Столбцовском районе). Это были отряды им. Дзержинского (командир Ф.В. Сурков), им. Суворова (командир А.Е. Макеев) и „Большевик“ (командир ГЛ. Кудрин) из бригады имени Сталина. Общее командование операцией осуществляли командир бригады П.И. Гулевич, комиссар А.Г. Мурашов, представитель Ивенецкого межрайонного партийного центра Р.Л. Василевич. По их отчету, бой длился 2 часа. Партизаны якобы уничтожили 250 „полицаев“, потеряв всего лишь 6 человек убитыми и 6 ранеными.

В действительности деревня имела отряд самообороны, которым командовал Евген Климович. Отряд самообороны возник в ответ на постоянные грабежи деревни советскими партизанами. Весной 1943 года командование советских партизан договорилось с Климовичем о разделении зон действий. Согласно ему, отряд самообороны и дальше охранял деревню. Но вскоре большевики нарушили соглашение и совершили крупномасштабное нападение.

Они убили от 120 до 129 деревенских жителей, ограбили и сожгли часть домов. Кроме того сожгли мельницу и костёл. При этом все 120 (или 129) человек были расстреляны, а не погибли в бою.

Для оправдания своей террористической и грабительской акции партизанское командование издало боевой приказ № 4 от 7 мая 1943 года. Всё его содержание — прямая ложь:

„Самоохрана местечка Налибоки Ивенецкого района со дня создания организации систематически занимается выступлением против партизанских отрядов и отдельных партизанских групп. Она тормозит партизанское движение и помогает немецко-фашистским войскам в их бесчеловечной антинародной бойне“[68].

То есть, самозащита населения от систематических грабежей партизан названа „систематическим выступлением против партизанских отрядов“. Вот ведь какие мерзавцы, не дают себя грабить.

Не хотят понимать, что „народным мстителям“ очень нужны в лесу хлеб, сало и самогонка. А истребление мирного населения — это не бойня. Это „разгром гарнизона“!

Открытие памятного знака в Налибоках 8 мая 2008 г.

Вот что вспоминала одна из свидетельниц:

„Магілы, магілы, магілы, магілы… Не было канца магілам. У Карневічаў забілі бацьку і двух сыноў. Маці заламала рукі, то і яе забілі. Да іх зайшоў зяць — забілі і яго. Пяць трунаў у адным доме… У Дукашэвічавай удавы забілі дарослага сына Часлава і падлетка Янку. У кожным доме была жалоба“[69].

Это еще одна деревня из многих, ставших жертвами партизан. Она находилась неподалеку от Хатыни. Ниже приведена статья Татьяны Власенко, рассказывающая о разыгравшейся здесь трагедии.

Крест распятой Губы.

9 мая Брестская крепость, Хатынь, Линия Сталина принимают бесчисленных шумных туристов. Но в полной тишине по всей Беларуси стоят призраки уничтоженных во Второй мировой войне деревень, на которые следовало было бы обратить внимание. Ибо трагедию, которая там произошла, невозможно простить карателям. Уничтожены были эти деревни совместными усилиями нацистов и советских партизан. Точно известно, что жертвой такого страшного преступления стала деревня Великая Губа, которая находилась рядом с известной всему миру Хатынью.

Когда-то — двенадцать хат, двенадцать семей. Но ни дымохода, ни фундамента. Ничего не осталось такого, что напоминало бы о загубленных человеческих жизнях. Обозначена это деревня только в немецких военных документах, а также на польской карте 1930-х годов. Ветераны, школьники, государственные представители не возлагают здесь цветов и не зажигают свечи. До недавнего времени Великая Губа была окутана тайной.

Бывший комиссар отряда „Мститель“, Герой Советского Союза Иван Тимчук поведал мне, что это деревня стала жертвой расправы и нацистов, и советских партизан. В деревне жили вперемешку семьи и тех, и других. По его словам, однажды ночью в Губу пришли партизаны и вырезали все семьи тех, кто служил у нацистов, не пожалели даже детей. Трупы сожгли. „На следующий день немцы (не полицаи) отомстили так же“ (Цитата из книги „Распятая Хатынь“). Сначала вырезали жителей, а потом сожгли дома.

То же самое говорил про Губу и бывший партизан бригады „Народные мстители“ Василий Алай. Только, по его словам, в этой деревне было десять полицейских хат и две партизанские. Несмотря на то, что информация различается, общая картина вырисовывается вполне ясная. В уничтожения Великой Губы, Хатыни, крестьян деревни Козыри виновны и те и другие.

До недавнего времени многострадальная деревня Великая Губа оставалась белым пятном на карте Беларуси. О жуткой трагедии, которая там разыгралась, практически никто не знал. Но 18 марта 2009 года по инициативе председателя движения солидарности „Вместе“ Вячеслава Сивчика, члены секции „Мемориал“ установили на месте сожженной Губы памятный знак — крест Ефросинии Полоцкой. 22 марта того же года произошла церемония освящения креста, на которой присутствовали известные общественные деятели, члены секции „Мемориал“. Почетным гостем была приглашена на церемонию писательница Елена Кобец-Филимонова. Освящал крест православный священник отец Леонид Акалович.