Повисло напряжённое молчание. Первым заговорил ЛаРон:

– Так вот в чём дело, – как будто он нашёл ответ на свой давний вопрос. – Вы повстанцы.

– Вообще-то не так чтобы совсем, – поправил его Хан.

– То есть вы предатели только частично? – язвительно спросил Грейв.

– Ну, вы и сами дезертиры, – напомнил Люк.

Этого не следовало говорить. Все четверо штурмовиков напряглись, и Хан легко догадался, какие выражения лиц скрывали их шлемы.

– Ещё раз так скажешь, парень, – Грейв говорил, будто колол лёд, – и готовься воспользоваться тем бластером.

– Убери его, Люк, – велел Хан. Когда же этот мальчишка научится не вякать, когда не надо? – Сейчас это уже неважно.

– Очень даже важно, – возразил ЛаРон, когда Люк тихо положил бластер у ближайшей панели. – Как бы ни складывались обстоятельства, мы продолжаем быть солдатами Империи.

– И мы поклялись защищать её от таких, как вы, – добавил Брайтуотер.

– Да, знаю о вашей клятве, – Хан немного выпрямился. – Когда-то я тоже её принёс.

Приподнятый бластер ЛаРона чуть сдвинулся в сторону.

– Так ты бывший военный?

– Закончил Каридское военное училище, – ответил Хан, освежая далёкие воспоминания. – Диплом с отличием. Говорят, меня ждала блестящая карьера.

– Что же случилось? – спросил ЛаРон.

Хан поморщился:

– Я увидел, как Империя относится к другим, особенно, инородцам.

Теперь опустились уже все четыре бластера.

– Мы тоже, – прошептал Грейв.

– А когда ты… ушёл? – спросил Брайтуотер.

– Я никуда не уходил, – ответил Хан. – Я пытался это исправить, но начальство было другого мнения, и меня выкинули. Финиш!

Опять последовало молчание. Судя по их позам, Хан начал подозревать, что они уже это когда-то обсуждали.

– Вы, повстанцы, пытаетесь расшатать порядок и стабильность – всё, что мы так долго строили со времён Войны клонов, – вымолвил, наконец, ЛаРон.

– С порядком и стабильностью проблем нет, – заверил его Хан. – Никто не хочет их разрушать. Мы лишь хотим убрать то, что вышло из строя.

– А почему это нельзя исправить изнутри? – возразил Брайтуотер.

– Потому что никому наверху не хочется ничего исправлять, – Хан кивнул на потолок. – Мой напарник Чуи был рабом Империи. И многие из его народа продолжают находиться в рабстве. Думаете, губернаторы, моффы и адмиралы хотят это изменить?

– Видимо, народу вуки ужасно повезло, – буркнул Грейв.

– Хочешь сказать это Чуи в глаза?

– Нет, конечно же, нет. Просто всё могло быть намного хуже. Иногда и бывало хуже.

– Незадолго до нашего отъезда с «Возмездия» на Слезе провели операцию, – Брайтуотер еле выдавливал из себя слова. – Частично из-за неё мы и ушли. Это был налёт на якобы повстанческую ячейку в небольшом городке на холмах.

Хан переглянулся с Люком. Слеза – не там ли они едва ноги унесли от пиратской шайки и звёздного разрушителя?

– Повстанцев там уже не было, – сообщил он штурмовикам. – Ещё до вашего появления.

Опять повисла напряжённая пауза.

– Ты это точно знаешь? – спросил ЛаРон тоном человека, не уверенного, хочет ли он слышать ответ.

– Очень даже точно. Мы с Люком вывозили последних, когда показался ваш корабль.

– А что там произошло? – осторожно спросил Люк.

ЛаРон отвернулся:

– Их… нам… приказали вырезать всё население. Всех без исключения.

– Всех в городе, – подтвердил Грейв. Он помедлил. – Начиная с инородцев.

– О, нет! – прошептал Люк. – Но вы же… вы же не… или?..

ЛаРон не ответил.

Хан глянул на Люка, и у него свело живот. Чего он ожидал после Альдераана? Чего они все ожидали?

– И вы ещё думаете, что можно всё исправить изнутри?

– Нам не вылечить всю галактику, Соло, – ответил Грейв. – Мы просто солдаты.

– Даже не знаю теперь, кто мы, – пробормотал Брайтуотер.

– А я и не собираюсь лечить всю галактику, – заверил их Хан, тщательно подбирая слова. Теперь он прекрасно понимал, что на душе у этих людей, и лучший способ переманить их на свою сторону – подыграть их чувствам. – Я лишь хочу кое-где и кое-что исправить, – он махнул в сторону звёзд. – Хочу спасти нашу подругу в одном уголке этой галактики.

– Мы присягали на верность Императору.

– Возможно, но как по мне, то долг солдата – защищать, прежде всего, обычных людей.

– Не надо нам говорить, в чём наш долг, – тихо сказал Маркросс. Хан с интересом заметил, что он в первый раз подал голос, с тех пор как разговор принял такой оборот. – И мы теряем время.

– Ты прав. Так как поступим?

Тут у Хана щёлкнуло в комлинке.

– ЛаРон, он появился, – сообщил Квиллер. – Я про «Сокол». Кажется, он в порядке. Вы там закончили?

Хан посмотрел на ЛаРона, пытаясь угадать, что тот скрывает под шлемом:

– Решать тебе, – сказал он.

ЛаРон переглянулся с остальными, а потом очень неохотно повернулся к Хану.

– Квиллер, передай вуки, что мы с его друзьями отправляемся на Шелконву, – сообщил он. – Скажи, чтобы он спрятал корабль на случай, если вернётся «Возмездие». Потом пусть передаст тебе координаты, и мы будем там.

– Или же мы с Люком отправимся вместе с вами, а Чуи доберётся на «Соколе» до Шелконвы самостоятельно, – добавил Хан.

– Можем встретиться в уютном тихом местечке в той системе, и он присоединится к нам.

– Думаю, это сработает, – сказал ЛаРон. – Квиллер?

– Передам ему, – отозвался тот. – Вы всё нашли, что вам нужно?

ЛаРон переглянулся с Маркроссом.

– А, да, – ответил Маркросс. – Мы здесь закончили.

– Через десять минут вернёмся на площадку, – ЛаРон повернулся к Хану. – Мы доставим вас на Шелконву, но там уже действуйте самостоятельно. Если доведётся ещё встретиться, мы подбросим вас до «Сокола». Но большего вы с вашим другом-повстанцем от нас не требуйте. Понятно?

– Понятно, – сказал Хан.

– А бластер можешь оставить, где лежит, – добавил ЛаРон для Люка. – У нас на «Сувантеке» получше есть.

Развернувшись, он направился к выходу.

– Не вопрос, – Люк недовольно переглянулся с Ханом.

Тот лишь пожал плечами:

– Ты слышал.

– Пошли.

Выход из туннеля, замаскированный под вход в пещеру на севере от базы, находился в десяти километрах дальше. Когда Мара подняла корабль над холмами, она увидела, что незнакомый фрахтовик прибыл и приземлился на площадке 8, где раньше стоял «Путь Хаппера».

Сначала ей захотелось развернуться и расстрелять их, пока они стоят на земле. Но нет. У неё не было подтверждений, что они связаны с тем нападением, да и времени было мало. Набрав в навигационном компьютере координаты ближайшей системы с достойными медицинскими центрами, она направилась в космос.

Через час она вывела корабль из гиперпространства, чтобы выполнить последнюю просьбу Танниса.

Мара знала, что Императору нет дела до мёртвых. Палпатин презирал обычай произносить слова над телами павших. Мара всё равно сказала несколько слов, частично осевших в памяти с детства, прежде чем опустить тело Танниса в бескрайнюю пустоту космоса.

Когда она вновь села в кресло в кабине пилота, в душе было холодно и темно от гнева. СИД-истребители, турболазерный огонь и звёздный разрушитель… а ведь капитан Норелло упоминал, что в этом секторе дежурит только «Возмездие».

Вряд ли капитан Оззель якшался напрямую с «Кровавыми шрамами». Он слишком амбициозен и надменен, а для таких рискованных мероприятий нужен особый склад характера, которого у Оззеля попросту не было. У полковника Соморила был и подходящий склад характера, и полное отсутствие всякой этики, но даже старший офицер ИСБ не мог приказывать капитану звёздного разрушителя. Если отбросить несколько частных случаев, типа самой Мары, только один человек вне флотского командования мог отдать приказ о нападении – губернатор сектора.

И, как она увидела в бункере, Командор пытался связаться с кем-то в столице сектора.