– Занятная история, – с усмешкой сказал архимаг. – Насколько она, по-твоему, может быть правдивой?

Спиромаг прищурился, подсчитывая приближающихся к королевскому корпусу существ в драконьей броне.

– На двадцать шесть драконоборцев, готовящихся изрубить в капусту рыцарей Сильвиры.

Архимаг удовлетворённо хмыкнул.

– Интересно, чем сумел прельстить бессмертных Хадамарт?

– Известно чем. Тем, чего они так жаждали ещё при жизни.

***

Сухие губы Мойраны шевельнулись, а глаза сверкнули:

– С ними жрец крови… тот самый…

– Который убил Тальгу, – сухо вымолвила королева.

Голос её утонул в неистовом рыке аласторов, ринувшихся на владычицу. Ларес встретил их ударом двух парных мечей, раскалывая остроконечные шлемы. Сильвира извернулась, спасаясь от свистящего бича, захлестнувшего шею, бросилась вперёд, разя клинком чётко в ромбовидное лицо даймона мести.

Битва разгорелась с новой силой. Лучшие воины юга сцепились с лучшими служителями Хадамарта. Главк первым налетел на высокого изолита, сокрушительным ударом двуручника перерубил его клинок и костлявые руки, сбил его наземь и бросился крушить врагов по обе стороны. Схватились в хладнокровной отваге его серебристые рыцари. Бился Мафет, стремительно и ловко орудуя мечом и щитом, так что мало кто из элитных архидаймонов мог к нему подступиться. Сражался Ларес, успевая просчитать удар так, чтобы сражённый враг упал под ноги своим сородичам. При этом старший телохранитель постоянно силился защищать королеву, но Сильвира, сжав в одной руке кавалерийский меч, в другой – лёгкий топор, бросалась в саму гущу с пронзительным боевым кличем.

Кровавый туман застилал глаза. Воины бились с жестоким упорством, зная, что пятиться им некуда – в спины глядят пики Панцирного легиона. Но где-то там, за этой несокрушимой стеной железа тоже шёл бой: друзья пробиваются на помощь, а значит, ещё есть надежда.

Полетевшие стрелы в Легион Смерти придали бойцам уверенности в этих ожиданиях. Это немногие вольные стрелки и лучники-южане взобрались на уступы Драконовых скал и оттуда начали обстрел легиона. Тут же, по команде кого-то из властителей тьмы, стая горгулий взметнулась и понеслась на дерзких стрелков. Несколько крылатых бестий рухнули на камни, сражённые меткими выстрелами, другие набросились на смельчаков, сбивая иных вниз.

– Не рассыпаться! Защищайте владычицу! – крикнул Ларес, завидев, что рыцари-телохранители рассеиваются, увлёкшись схваткой с изолитами, которые, казалось, вот-вот попятятся…

Это была уловка. Из-за их тёмных фигур выступили карнабоны в шуршащих драконьих плащах. Раздались страшные удары драконьих клинков, режущих словно когти исполинского дракона рыцарские доспехи. Мгновенно пали двое исполосованных телохранителей королевы, ещё один покачнулся с глубокой раной от горла до паха. Миг, и рана эта вспыхнула едким огнём дыханья дракона.

– Ах ты ж погань мерзкая! – взревел Ларес, бросаясь на рослого, покрытого чешуйчатым плащом как латной бронёй предводителя драконоборцев.

Мечи с жалобным скрежетанием соскользнули с плаща и шлема карнабона, украшенного зубами настоящего дракона. Ларес ожесточённо рубил, наступая шаг за шагом, а его противник, чуть отступая, гордо поднимал когтевидные клинки, будто не слишком и старался отражать удары.

– Ларес, сзади! – крикнула королева.

Гордость карнабонов не мешала им наносить удары в спину. Сцепившись с предводителем, Ларес упустил из виду другого драконоборца, зашедшего со спины…

– Ларес!!!

Изумлённо вскрикнув, старший телохранитель выпустил мечи. Ноги его подкосились. Из сквозной раны, прошедшей сквозь сердце, вырвался огонь, смешанный с кровью. Рыцарь повалился под ноги предводителю драноконоборцев и мгновенно затих.

«Ничто не умирает бесследно. Ни одна смерть не будет напрасной!» – выкрикнула в мыслях королева с отчаянием, будто уже не слишком в это и верила.

Она воткнула меч в землю, подхватила торчащий из трупа ренгарка дротик и с криком метнула его в закрытое шлемом ненавистное лицо. Клинок-коготь отбил её бросок небрежным движением.

– К владычице! К владычице!

Оставшиеся четверо телохранителей встали вокруг королевы. Рядом с нею оказался и ученик Посвящённых Мафет, уже без щита и шлема, с окровавленным лицом, но с прежней умиротворённой улыбкой. И как только нелюди в драконьих доспехах двинулись к королеве, Мафет, чуть опустив меч, шагнул им навстречу. Ближайший к нему драконоборец атаковал двумя клинками одновременно. Блеснули искры от соприкоснувшегося оружия, Мафет извернулся и, словно не ощущая никакой ауры противления, рубанул восходящим ударом снизу-вверх. Плащ из чешуи дракона треснул. Из образовавшейся трещины хлынула густая тёмно-бордовая кровь.

– Так его! Бей извергов! – возликовали воины. Свидетельство, что бессмертных карнабонов можно победить, мгновенно избавило многих от подступающего к горлу отчаяния.

Мафет бился уже сразу с несколькими драконоборцами, что могло быть под силу только истинным Посвящённым. На какой-то миг он даже сошёлся с предводителем карнабонов и его меч трижды прошёлся по его плащу, но недостаточно сильно, чтобы прорубить заколдованную броню. А затем… Вспыхнувший столб красного тумана – страшный удар подступивших к месту схватки красных жрецов, и волна нечисти смела фаранского воителя, словно необратимый рок.

«Жрец крови… Тот самый…»

– Тварь… – прошипела королева, бросаясь к стоящему за спинами драконоборцев жрецу, но тут ей пришлось обрушить меч и топор на других врагов, потому что вся нечистая рать, воодушевляемая магией крови, ринулась в атаку.

Красный жрец двинулся вперёд неспешным шагом, словно не замечая происходящего вокруг. Бросившиеся было на него воины, отлетели в стороны, разбрызгивая кровь, как если бы их рубил невидимый великан. Небрежно переступая через трупы, жрец шёл к застывшей в одиночестве Зрящей.

На взявших Сильвиру в клещи аласторов бросились рыцари-телохранители.

– Оставьте меня! Защищайте Мойрану! – прокричала королева, срывая с себя расколотый шлем. Лоб её был рассечён, и кровь застилала глаза.

Проломив топором нагрудник одного аластора и подрезав ноги другому, Сильвира бросилась назад, пытаясь отыскать Мойрану. Вокруг царил кровавый хаос. Падали рыцари, гибли ордена, рассыпаясь по одному воину – стойко, до последнего. Иные, лёжа со смертельными ранами, ещё прощались друг с другом, иные шептали остывающими устами молитвы. Никакая стойкость не могла остановить сильнейший легион, который когда-либо выставлял Хадамарт.

«Мойрана, где Мойрана?» – стучала кровь в голове.

Она заметила Главка, чей орден, образовав полукруг, сдерживал главные силы врага. Сверкая серебристыми доспехами, Главк бился своим двуручным мечом впереди всех. У ног его вырос целый вал сражённых изолитов, аласторов, ренгарков и других архидаймонов, среди которых валялось и два-три карнабона в драконьих плащах. Могучий, непобедимый рыцарь возвышался над врагами, как небесный воитель, и всякий, кто приближался к нему на длину меча, рушился, как от удара шаровой молнии.

– Главк, берегись! – крикнула королева, ощутив страшную угрозу. – Уходи оттуда, уходи, Главк!

Враги отхлынули от могучего воителя, уступая дорогу сразу шестерым карнабонам. Главк с боевой улыбкой поднял над головой меч.

– Гла-а-а-авк!

Тело рыцаря чуть вздрогнуло от маленького чёрного облачка, легко толкнувшего его в грудь. Главк открыл рот и тяжело задышал. Кровь потекла из уголков его губ, в глазах засияла бессмертная отвага, с которой забывшие страх воители встречают смерть.

Королева остолбенела.

«Хайма Катара. Заклятие крови. Если хоть раз пролил кровь человека – не спастись!.. Жрецы крови… будьте навеки прокляты!»

Драконоборцы победно ринулись на сражённого рыцаря, но тот не опустил меч, а вдруг со страшной силой обрушил его на голову первого из врагов и расколол её надвое. Новые заклятия полетели в Главка от красных фигур, надёжно прячущихся за спинами элиты Легиона Смерти. Истекая кровью, глава Серебряного Щита снёс голову ещё одному карнабону, упал на колено, встал. С хриплым криком «За королеву!» раздробил плечо одного драконоборца, отрубил руку второго, и только когда восьмое Заклятие крови ударило в его тело, он упал, затихнув уже навеки.