Асамар посмотрел на него с сожалением, как на наивного юнца.

– Ах да, твоя вера, Путь Истины, Спаситель… а я-то и позабыл. В твоём положении по-прежнему верить в эту чушь может либо свихнувшийся фанатик, а на фанатика ты не похож, либо просто трус. Каким ты и был всегда, Маркос. Порой, по слепой удаче, тебе удавалось достичь победы, но любое везение однажды заканчивается. Твой Спаситель сегодня позволил умереть хранительнице. Неужели ты надеешься, что он позаботится о тебе?

Марк с ледяным холодом смотрел в спину удаляющемуся мечнику-некроманту. Мимо прошёл Мелфай, бросив на Марка какой-то странный взгляд, и последовал с меликертскими стражниками вниз. Тройка изолитов, забрав тело исторга, направилась в другую сторону и вскоре исчезла.

Радагар жестом приказал забрать тело Никты.

– И как теперь объяснить королеве вот это? – ни к кому не обращаясь, спросил он.

(Амархтон, Аргос)

Сумерки набегали на Амархтон по-обыкновению быстро. Когда-то давно, ещё в эпоху короля Геланора, когда Амархтон именовался Геспероном, поздний вечер считался здесь самым красивым временем суток. Раскинувшийся между двумя скалистыми грядами город был необычайно ярко озаряем звёздами, и любознательный путник, оказавшийся здесь впервые, старался взобраться повыше, чтобы увидеть город во всей красе.

Но сейчас сумерки – это мрачное, страшное время. Город погружается во тьму, предвещающую новые беды.

Со стен Аргоса открывался обширный вид на амархтонские кварталы. Повсюду зажигались огни, хлопали ставни и двери. Королева сама не понимала своего пристрастия подолгу глядеть на готовящийся к ночи город. Почему ей так хочется смотреть и смотреть на этот город, давно забывший яркий свет солнца и звёзд?

Амархтон был погружён в затишье. Зловещее затишье, как перед страшной бурей, что вот-вот обрушится и принесёт новые беды и разрушения. Огни тысяч костров, озарявшие Тёмную долину по ночам, были прямыми предвестниками этой бури. Огромная, неслыханная, по меркам Каллирои, армия даймонов готовилась к штурму. Или, что ещё хуже, – к затяжной осаде.

– Какие вести, Пелей? – спросила Сильвира, услышав за спиной вкрадчивую поступь политарха. – Впрочем, дай угадаю: мрачные вести, верно?

– Тьма поглоти, что творится! – нервно проговорил в ответ градоначальник. Он был раздражён и раздосадован. – Я только что говорил с управителями города – это полная дрянь, что происходит!

– Дай ещё раз угадаю: купеческие гильдии отказываются платить подати, а городские начальники пакуют тюки, готовясь к бегству?

– Ох, если бы только это! Треть управителей готовы уже завтра бежать из города. Но это ещё мелочи. Шпионы сообщают, что слух о скором падении Амархтона достиг провинций и пробудил отклики: в трёх горных селениях жители с позором прогнали наших управителей, заявив, что больше не будут платить подати рыжеволосой… гм, прошу прощения, не будут платить подати чужой королеве. В пяти посёлках Выжженных земель старейшины запретили людям ходить в аделианские храмы и спешно возводят жертвенники Амартеосу, дабы тот уберёг их от мести Хадамарта. А власти предгорного городка Аскалона открыто подняли знамя Хадамарта и при этом имели наглость объявить себя вольным городом! Маленькому гарнизону верных вам воинов, всего тридцать человек, пришлось покинуть стены Аскалона, чтобы избежать кровопролития.

– Это хорошо. У нас каждый человек на счету, а тут сразу три десятка пополнения, – ответила королева спокойно. Беспокойство Пелея было ей чуждо. Какой смысл бороться за какие-то мелкие посёлки и городишки, если на кону Амархтон? Победим – провинции сами поднимут знамя победителей, а потерпим поражение – всё равно провинций не удержать.

– Это ещё не всё, – сказал Пелей, и голос его стал тише. – Из двадцати двух городских управителей шестеро не явились на совет. Даже слуг не прислали. И знаете, что сообщили шпионы Криптии? Это немыслимо! Четыре управителя Тёмного города и два Мглистого попросту отказались подчиняться Аргосу! Заменили охрану в своих покоях, набрали себе стражу из бывших легионеров Тёмного Круга и подговаривают жителей к признанию новой власти, которая со дня на день войдёт в город. В Мглистом уже выразили с ними согласие кузнечный ряд, кровельщики и красильщики. Пока что всё это делается тайно, никто ничего открыто не говорит, но если так пойдёт и дальше, то не пройдёт и недели, как к их мнению прислушается половина всех ремесленнических рядов, не говоря уже о купцах высшего сословия…

– Узнаю! Узнаю тактику Хадамарта, – с проницательной улыбкой сказала королева. – Он всегда берёт города именно так – тихо, постепенно, как удав удушает жертву.

– И что нам делать, сиятельная королева? Послать войска и навести порядок?

– Падший только и ждёт столкновений внутри города. Если измена тех, о ком ты говоришь, зашла так далеко, то они просто так не сдадутся. Прольётся кровь. Этого Хадамарту и надо.

– Можно только припугнуть. Прислать кого-нибудь, кто умеет внушить силу. Секуторов, например…

– Во главе с Радагаром? – глаза королевы сузились. – Всех секуторов и Радагара я отправила охранять Северные врата. На смену морфелонцам. Там Радагар не сможет никому навредить.

Пелей виновато опустил голову. Он по-прежнему чувствовал себя в ответе за Радагара, за то, что в своё время рекомендовал его королеве как опытного и необычайно хитрого эмиссара, которому можно доверять.

– Пойти на такой сговор… обменять хранительницу на миротворца… много мерзости я повидала на своём веку, но Радагар превзошёл все мои представления о подлецах. За гибель Никтилены он ещё ответит, дай только война закончится.

Пелей кашлянул, желая уйти от неприятной темы.

– Кстати, Теламон вам докладывал? Мелфай снова пытался увидеться с Дарвусом, но шпионы Криптии его спугнули.

– Люди Теламона? Я же запретила всей тайной службе следить за Мелфаем!

Пелей развёл руками.

– Очевидно, Теламон полагает, что Мелфай может вывести его на след Асамара…

– На след Асамара? – королева усмехнулась. – Неужели они и впрямь на это рассчитывают? Я была лучшего мнения о моей Криптии.

– Выследить Асамара, сиятельная королева…

– …Невозможно! Пора это усвоить всем в этом дворце. И перестать играть по его правилам.

Градоначальник неловко потоптался на месте.

– Но нельзя же просто игнорировать столь могущественного врага.

– Тебе может показаться это странным, но игнорировать Кукловода – это лучшая тактика. Лучшая, потому что единственная. Благодаря походу «Вольного» в Алабанд Асамар утратил часть своего могущества. Мы узнали о нём – и это главное. Он больше не является тайным правителем. Но в то же время он стал более опасным, потому что теперь ему нет смысла скрывать своё лицо.

– А Мелфай? Разве не является он той нитью, которой Кукловод может управлять его братом-королём?

– Здесь ты прав, Пелей. Позови Дарвуса. Пора поставить его перед окончательным выбором.

Оставшись одна, королева обратила взор к Мглистому городу, погружённому в вечернюю дымку тумана. Там виднелись торчащие шпили и горящие вдали огни Северных врат, за которыми простиралось место, пользующееся всё более дурной славой, под названием Мгла. Где-то там, сменяя уходящих морфелонцев, расставляет свои отряды Радагар. Если правдивы слухи о том, что на сей раз некроманты встанут на сторону Падшего и погонят своих тварей на Северные врата – Радагару представится хороший шанс умереть героем.

Затем королева оглянулась на окна и стены дворца. Где-то там сидит за столом, морщит лоб, продумывая тактику обороны, архистратег Тибиус. Обходит посты тучный начальник стражи Гермий, а в казармах на нижнем этаже веселятся вольные стрелки Автолика, поселившиеся с недавних пор в Аргосе. Сидит в своей опочивальне архиепископ Велир, заканчивая свой трактат «О роли священства в эпоху войн»… Понимают ли они, что все их дела могут оборваться уже завтра, вместе с их жизнями?