– Не смей! Не смей, тварь!!! – прорычал Марк, проклиная непослушные ноги. Ярость и отчаяние рвали его изнутри.

Асамар издевательски не обращал на него внимания, сосредоточенно наблюдая за взглядом Калигана.

– Видишь, следопыт, во что превращает тебя твоё «простое чувство». Ради кого предпочтёшь умереть теперь? Плеонейка, Зрящая, Маркос – выбор есть. Что думаешь, Калиган? – на мгновение Асамар бросил взгляд в узкий дверной проём, в котором исчезли Теламон с Мойраной. – А впрочем, какая мне разница, что ты думаешь!

Кроваво-огненное заклятие сорвалось с левой руки Асамара, летя чётко в испуганное лицо Лейны. Калиган с молниеносной быстротой шагнул к ней, выставляя антимагический блок, мыслеобраз, воззвание к Спасителю – всё, что было и не было в его силах, чтобы оградить, защитить, спасти лежащую перед алтарём девушку…

…Однако вылетевшее заклятие коварно изменило свою траекторию, сместившись чуть-чуть в сторону. И ударило не в невидимый щит веры, прикрывающий Лейну, а в открытую, ничем не защищённую кроме рубахи и лёгкого жилета грудь учителя-следопыта.

Глаза Марка остекленели в слепом безумии. Кроваво-огненная струя пробуравила Калигана насквозь и с шипением ударила в алтарь, оставляя за собой след из красного пара и бесчисленных кровавых брызг, вырванных из поражённого тела.

Меч гулко упал на пол. Калиган на мгновение застыл, не видя огромной сквозной раны, превратившей его сердце и лёгкие в кровавое месиво, затем попятился, будто ещё хотел удержаться на ногах, и упал, уткнувшись спиной в завешенную тёмно-синей занавесью стену.

– А я-то думал, будешь умнее и не попадёшься на уловку, – произнёс Асамар, поглядев на павшего противника с разочарованием. – А ты такой же, как все. Чувствительный скот. До чего легко управлять вами, аделиане!

Марк издал глухой рёв пробуждающегося монстра.

***

– Будь ты проклят! Будь ты проклят, мертвечий выродок!

Пальцы впились в гладкую рукоять. Руки будто покрылись переплетением сплошных жёстких мышц. Ноги – как пружинистые, мускулистые лапы моррака. Внутри вздымается неугасимое пламя ненавидящей силы. Глаза застыли, словно два магических камня, способных испепелить врага – век и ресниц как будто нет.

Асамар посмотрел на дверь, за которой скрылись Теламон и Мойрана, и обернулся к Марку.

– Хочешь отомстить за учителя? – с притворным сочувствием произнёс он. – Оставайся уж лучше здесь и поплачь над его трупом, чувствительное ничтожество.

…Чёрная магическая молния упала откуда-то сверху – Марк отразил её без помощи меча, одной яростью, умножающей силы. Губы его разжались:

– Тебе конец… Конец тебе, мразь!

Он набросился на Асамара с чередой неистовых ударов, заставив врага попятиться с поспешно выставляемыми блоками. Хрупкий на вид меч странника свистел с могучей быстротой, так что у противника не оставалось ни доли секунды для контрудара.

И вдруг, вспыхнув в призрачном облаке, Асамар исчез. Какое-то мгновение Марк рубил пустоту, затем, ощутив ненавистного врага позади, с рёвом развернулся, нанося свистящий боковой удар…

Асамар неуловимо подбил его меч вверх, и в тот же миг Марк ощутил, как лезвие скимитара прорезает пояс и кожу на боку. Не замечая в бешенстве боли, Марк вывел свой меч для сокрушительного прямого выпада, как тут в грудь его ударило новое сокрушительное заклятие, впечатав его в стену. Шлем, кольчуга и нагрудник смягчили удар, но дыхание Марка на миг прервалось и ноги подогнулись.

– Прекрати за мной бегать, сопляк! – бросил ему Асамар. – Ты же видишь, что по сравнению со мной, ты ничем не лучше бестолковых гвардейцев Дарвуса.

Клокочущая ярость затуманивала сознание.

– Тебе не уйти, не уйти… Я всё равно убью тебя, мразь, убью, будь ты проклят!

Асамар подбежал к дубовой дверке, дёрнул ручку. Предусмотрительный Теламон успел задвинуть за собой засов. Асамар поднял левую руку, что-то произнёс, и стены храма содрогнулись от мощнейшего заклятия. Дубовая дверка вылетела с треском, как если бы в неё ударили стенобитным тараном.

Этой задержки Марку хватило, чтобы собрать силу неистовой ярости и, наполнив ею всё тело, вскочить.

– Маркос, не надо! Он убьёт тебя! – раздался за спиной сбивающийся в кашле голос Лейны.

Но на помрачённую решимость Марка уже ничто не могло повлиять.

– Конец тебе, тварь. Ты больше никого не убьёшь.

Он влетел в узкий полутёмный коридор, едва различая впереди бегущую фигуру Асамара.

«Слишком быстро! Не догнать. Он догонит и убьёт Мойрану прежде, чем его догоню я».

Марк зарычал от гнева и отчаяния. В беге он ощущал собственное дыхание – оно было подобно рычанию даймона, но его это не беспокоило. Впереди была цель, переплавленная в огне его ярости, слившаяся с его кровью и омывающая сейчас каждую клеточку тела.

«Догнать! Догнать!! Догнать!!! Быстрее! Быстрее!! быстрее!!!»

Узкий коридор закончился. Марк выбежал на открытую галерею над внутренним двором, ограждённую с края зубцами в виде ласточкиного хвоста. Здесь царил предрассветный полусвет. Внизу виднелись деревца и кусты королевского сада. С галереи вели несколько путей. Здесь Марк и налетел на Асамара, который остановился, решая, куда скрылись Теламон и Мойрана.

– Снова ты?! Это уже начинает надоедать!

В первые две секунды они обменялись несколькими короткими ударами – свирепыми со стороны Марка и выдержанными в холодном спокойствии со стороны Асамара. Едва сдерживая самоубийственную ярость, Марк заставлял себя делать блоки, понимая, что ничего не добьётся, если будет идти на поводу у слепого нетерпения смерти врага. Скимитар обманным движением плавно скользнул по его мечу, чтобы вспороть руку, но Марк, каким-то чудом уловил его движение, отвёл скимитар вбок и ответил таким же коварным выпадом.

Асамар отпрыгнул, раскрывшись на секунду от неожиданности. И в это мгновение, подаренное судьбой, Марк бросился на него, выбирая из всех приёмов тот, в который можно вложить всю свою бьющуюся гейзером ярость.

Оскал Барса! Мощный восходящий удар снизу-вверх и тут же обрушивающийся сверху-вниз – стремительный, как барс, который если уж бросается на добычу, то убивает одним ударом…

…Его неистовая атака захлебнулась всего лишь из-за одного изворотливого движения Асамара. Марк так и не понял, что произошло, и почему он упал, едва не разбив себе голову о каменный зубец. От удара шлем съехал на глаза.

– Неужели ты и впрямь такой идиот, Маркос! – громко произнёс Асамар с раздражением. – Если бы я хотел, то уже отправил бы тебя вслед за учителем. Лежи и взывай к своему милосердному божку, может быть, посочувствует!.. Или прими силу и бейся как воин, а не жалкий калека!

Обнаружив след Зрящей, Асамар бросился вдоль галереи. Марк задыхался. Лёгкие не справлялись с нагрузкой. Он слишком много сил вложил в свой бег и в свою атаку, которая, как ему казалось, будет решающей. Как же он обманулся! Неужели ярость настолько затуманила ему разум, что он решил, будто может справиться с бессмертным мечником-некромантом?!

«И это твой предел, Седьмой миротворец, победитель Саркса?» – с незлобивой насмешкой прошелестел в уме таинственный голос – мягкий и как будто женский.

Ярость нарастала вновь. Ненависть смешивалась с мерзким бессилием, превращаясь в мучительное, невыносимое чувство – состояние, когда не осталось никаких сил и остаётся только проклинать, проклинать, проклинать в бессильной злобе, чая надежды, что иная сила однажды отомстит жестокому врагу.

«Нет, Акафарта. Это не предел. Далеко не предел!»

Он подскочил в импульсивном порыве и бросился вслед за Асамаром. Открытая галерея переходила в расширенную площадку с лавочками, столами и декоративными пальмами в больших горшках – место, где любили коротать время придворные.

Асамар был здесь. Бегущий впереди Теламон столкнулся с двумя дворцовыми стражниками, сразу указав им на преследователя, однако Асамар, не дожидаясь, пока они обнажат мечи, швырнул в них свистящий магический шар. Мойрана успела вскинуть руку, пытаясь обезвредить заклятие. Смертельное сияние погасло, но сила удара была такова, что всех четверых сбило с ног и протащило по каменному полу.