– Ничего. Беречь силы для схватки. Абордажа всё равно не избежать, – хранительница посмотрела на него с уважением. – Ты хорошо сказал, Маркос. Никогда раньше не видела, чтобы ты так говорил перед людьми. Настоящий миротворец.

Марк смущённо нахмурил брови, отвернувшись к зловещим галеасам под багровыми знамёнами. Они шевелили рядами вёсел, словно гигантские плавучие многоножки.

– На хадамартских кораблях только нелюди?

– Нет, люди тоже есть – гребцы. Пленные или добровольно выбравшие рабство. Управляют кораблями дейи – морские даймоны, порождения Эола и людских грехов. Легенды говорят, что море впитывает всё: проклятия, ненависть, гнев, алчность, похоть… а впитав, порождает дейев.

– Они, как сухопутные даймоны, вроде арпаков?

– Дейи более сильные и свирепые. В них живёт часть человеческой памяти. Они ненавидят своё существование и знают, что никогда не станут людьми. Потому и ненавидят живых. Когда-то давно они пиратствовали сами по себе, потом Хадамарт подчинил их своей власти, дав им то, чего они жаждут: убивать или превращать людей в подобных себе… К сожалению, это происходит часто. Немногие из тех, кого приковывают к вёслам, находят в себе силы держаться до самой смерти. Большинство начинает свыкаться с образом жизни раба. Их души впускают чары Эола. Постепенно они сами начинают ненавидеть людей. И превращаются в настоящих дейев. Для многих – это заманчивая цель, потому что, когда они станут дейями, их освободят от цепей и возьмут в абордажную команду. Но этого достигает только тот, кто утратил всё человеческое.

– Дейи, – прошептал Марк. – Дар миротворца на них подействует?

– Даже не пробуй – разорвут. Это тебе не солимы и даже не морраки.

– Откуда ты всё это знаешь?

Никта улыбнулась:

– Не ты ли сам называл меня хранительницей секретов?

«Вольный» маневрировал, сбивая биремы с пристрелки, и те, чтобы не кидать даром зарядов, прекратили стрельбу, зато снова прибавили скорости. Автолик, обмотав стрелы пучками травяной смеси, поджёг их и, недолго целясь, спустил тетиву. Первая же стрела угодила в высокий нос «Коршуна», быстро охватив палубу едким дымом. Туда же вонзилась и вторая стрела. Две другие достались «Мстителю». От дымящей смеси алабанцы начали чихать и кашлять, даже Асамар куда-то исчез с мостика. Дым, по-видимому, проник в трюм, доставив беспокойство гребцам: то тут, то там останавливались по два-три, а то и по пять вёсел. Теряя скорость, биремы начали отставать. Однако, стоило дыму развеяться, как они снова пошли на сближение.

– Есть ещё? – спросил Автолик.

Калиган покачал головой.

– Знал бы, что пригодятся, захватил бы целую вязанку. Жаль, что сумку мою стражники Тан-Эмара забрали, в ней много чего полезного было.

Дымовая хитрость следопыта подарила «Вольному» ещё полчаса, но не изменила неизбежного. Погоня за одиноким дромоном подходила к концу, и даже крик дозорного «Земля!» никого не обнадёжил. Прямо по курсу на горизонте обрисовывались мрачные и нелюдимые скалы Меликертской гряды, которые не сулили «Вольному» ничего хорошего.

В это время три хадамартских галеаса прибавили ходу, забежав на пересечку курса и оборвав слабые шансы «Вольного» прорваться мимо скал к родным берегам. Тут же ударили боевые барабаны на кораблях Алабанда. Биремы рванулись изо всех сил, не щадя гребцов и на ходу разряжая метательные орудия – по шесть на каждой. Всплески легли рядом с бортом «Вольного», окатив людей водой.

– Они пристрелялись! Следующие лягут чётко по нам! – прокричал Автолик с кормы.

Калиган наблюдал с мостика невозмутимым взором.

– По «Коршуну» пли!

Зажжённые колья кормовых баллист выстрелили с противным скрежетом. Один заряд перелетел через нос вражеского корабля и исчез в волнах, другой – гулко ударил в надстройку под мачтой, вызвав небольшой пожар. Ощутимого урона попадание не нанесло, островитяне быстро погасили огонь, зато матросы на «Вольном» воодушевились:

– Так им! Отведали! Ничего, прорвёмся, братцы!

Дали залп лучники во главе с Автоликом, осыпая носовую часть «Коршуна» горящими стрелами. Корабль отвернул в сторону, не выдержав огня. Зато «Мститель» резко рванулся вслед, высаживая в корму «Вольного» железные гарпуны с тросами. Четыре гулких удара сотрясли дромон.

– Право руля! – скомандовал Калиган. – Полный правый!

– Перевернёмся к хаосу! – завопил капитан Борода. – Ты всех нас утопишь!

«Вольный» лёг на правый борт, совершив широкую дугу разворота, оставляя за собой взбаламученный след. Этого на «Мстителе» не ожидали. Тросы, удерживающие беглеца, натянулись, грозя низко посаженной биреме опасным креном. «Мститель» осел, зарываясь носом в воду, хлынувшей на палубу, сбивая людей с ног и смывая иных за борт. Спасая себя, островитяне мигом обрубили тросы, и только после этого сумели выровнять корабль.

– Связались шуты с мастерами, – пробормотал Калиган. Флоя, не отходившая ни на шаг от учителя, протирала платком его лицо. – Лечь на прежний курс! – приказал следопыт. – Кто там у баллист? Автолик, цель – флагманский галеас. Стрелы на тетиву! Готовсь!.. Борода, помогай уже, командуй, я один всех не перекричу!

Опасный манёвр вырвал «Вольного» из когтей алабандских бирем, но схватка с галеасами Хадамарта стала неизбежной. Теперь три корабля под багровыми флагами настигали «Вольный» с правого борта. Марк разглядел на их палубах страшные фигуры даймонов-дейев: ростом с арпаков, но более поджатые и сгорбленные и при этом – широкие в плечах. Издали могло показаться, что нелюдей покрывают водоросли, но кто-то из бывалых матросов пояснил, что это особая боевая одежда, которая по прочности ничуть не уступает доспехам легионных даймонов. Дейи были настолько преисполнены презрения к людям, что даже не прятались за щиты: одни потрясали оружием, другие глухо рычали.

– Приготовились! – крикнул Автолик.

«Вольный» выкатился на прежний курс – к скалам Меликертской гряды, встав параллельно с галеасом-флагманом. Расстояние между противниками составляло всего сотню локтей. Матросы «Вольного» к тому времени развернули кормовые и носовые баллисты.

– Пли! – повелел Автолик. – Лучники, бить без команды зажигательными! Стрела за стрелой, вали!

Горящие колья жадно ударили в борта и надстройки флагмана. На мостике средней мачты тут же вспыхнул пожар. Стрелы посыпались на открытый борт неприятеля – несколько дейев повалились, хрипло ревя. Автолик метким выстрелом выбил из мачтового гнезда дозорного даймона – тот с рёвом рухнул на затрещавшие надстройки. Загорелся один из прямоугольных парусов, но паруса в ближнем бою уже не играли роли.

– Поднять щиты! – приказал Калиган, ожидая ответного залпа.

Залп последовал. Раздался жуткий рёв, полный ярости, слившись со свистом стрел, гарпунов и ядер. Вокруг «Вольного» взметнулись россыпи фонтанов, а вслед за ними – страшный треск и толчок, сбивший всех с ног. Заколотились стрелы, словно крупный град. Раздались первые крики раненых. Прикрываясь щитами, матросы оттаскивали их к трюму, кто-то полз с пронзённой ногой.

– Заряжай! Кто живой – бей без передышки! – кричал Автолик.

– Курс не менять! – подавал крепнущий голос Калиган. – Раненых в трюм не сбрасывать!

Марк понял: Калиган осознаёт, что «Вольному» уже не жить, но шанс хоть кому-то добраться до скал ещё есть. Дейи в своей ярости допустили ошибку, сосредоточив огонь на людях. Подожги они паруса дромона – всё было бы кончено, а так, на скорости, «Вольный» избежал большинства попаданий каменных ядер и зажигательных горшков.

Осыпая друг друга горящей смертью, дромон и галеас шли параллельным курсом. Марк залёг, вцепившись руками в канаты, оглушённый от треска и грохота. Ядра с галеасов разворотили борт, в щепки разнесли одну из кормовых баллист.

– Горим! – раздался вопль с кормы.

Несколько корзин с горящим маслом таки угодили в «Вольный». Марк схватил ведро и, зачёрпывая из бочек, принялся плескать в поднимающееся пламя.

– Сгорим! Все сгорим! – кричал кто-то в дыму.