И снова — Заполярье, боевое дежурство. Теперь уже в кабине английского «харрикейна». Машина вроде не хуже «томагавка». Если у «томагавка» мощность мотора 1080 лошадиных сил, вооружение: два пулемета калибра 12,7 мм, четыре — 7,62, максимальная скорость 533 километра в час, дальность полета — 1077 километров, то у «харрикейна»: мощность мотора — 1280 лошадиных сил, вооружение: 12 пулеметов калибра 7,69 мм, максимальная скорость — 520 километров в час, дальность — 869 километров.

Но фронтовой летчик А. В. Иванкин в своей монографии «8-я воздушная армия в боях за Сталинград» обобщает мнение наших летчиков: «харрикейн» и Р-40 не пользовались любовью летного состава». Выпущенный в 1935 году, «харрикейн» к началу Великой Отечественной войны был уже устаревшим самолетом, по маневренности уступающим нашим И-153 и И-16.

Но не мог же прославленный ас Хлобыстов отказаться от чужестранной устаревшей машины, передав ее новичку, и летать на новой машине, поманевренней…

Он и в боях не о своем личном счете думал, а о том, чтобы помочь молодым летчикам, и щедро записывал победы на личный счет молодых пилотов.

Потому на собственном счету командира эскадрильи числится 24 самолета, сбитых в группе, и только семь — на личном. Не тщеславен был трижды таранивший, трижды подвергавший свою жизнь смертельному риску командир.

Он погиб в роковой для многих день — 13 декабря 1943 года, при выполнении особо важного боевого задания в тылу противника. Подробности неизвестны…

Общепринятое мнение, что таран вызывают две сугубо технические причины — отказ бортового оружия и иссякший боезапас, абсолютно неверно. Вспомним, как Алексей Севастьянов и другие летчики, ведущие бой в темном небе в лучах прожекторов, готовили себя к тарану на случай, если бомбардировщик с загрузкой будет ускользать из поля видимости.

Множесто таранов совершалось с неизрасходованным боекомплектом, чтобы не дать бомбардировщику сбросить смерть на транспорт с эвакуированными или войсками, чтобы остановить фашистский истребитель, идущий в атаку на боевого друга или новичка, «за други своя»… Так говорили в старину, когда в битве бросались на врага, занесшего меч над соратником.

Священный список этот велик. Помянем из него хотя бы некоторых героев, совершивших подвиг жертвенности ради других, от Баренцева моря до Черного, с 1941 до победного 1945 года.

Борис Черевко. 10 августа 1941 года в районе города Очакова в бою с тремя бомбардировщиками таранил один из них при попытке сбросить бомбы на крейсер с эвакуированными из города Николаева. Приземлился на парашюте.

Иван Одинцов. 3 июля 1941 года на Ленинградском фронте тараном сбил самолет врага, атаковавший его ведомого. Приземлился на парашюте.

Михаил Жуков. 12 июля 1941 года в районе Заболотья тараном сбил истребитель, заходивший в хвост самолета товарища. Приземлился на самолете.

Николай Дудин. 28 июля 1941 года на Западном фронте в районе Севастьянове в лобовой атаке тараном сбил «мессер», спасая командира эскадрильи. Приземлился на парашюте.

Владимир Грек. В августе 1941 года, прикрывая транспорт с эвакуированными из города Николаева женщинами и детьми, лобовым тараном сбил пикирующий бомбардировщик. Погиб.

Афанасий Охват. 6 сентября 1941 года в районе станции Мга, сам раненный, атакованный двумя «мессерами», спасая товарища, пошел на таран. Погиб.

Иван Беришвили. 15 сентября 1941 года погиб в таранной атаке под Одессой, спасая жизнь комадира эскадрильи.

Ефим Кривошеев. 9 сентября 1942 года на подступах к Мурманску таранил самолет врага, выручая товарища. Погиб.

Василий Книжник. 24 февраля 1942 года на Карельском фронте на встречном курсе тараном сбил истребитель, атаковавший ведомого. Приземлился на самолете.

Михаил Кубышкин. 10 марта 1943 года на курско-белгородском направлении на встречном курсе тараном сбил самолет врага, спасая жизнь командира. Погиб.

Василий Чернопащенко. 2 апреля 1942 года над Черным морем таранным ударом сбил торпедоносец врага, вышедший на боевой курс для атаки нашего морского транспорта. Погиб.

Андрей Голюк. 27 апреля 1943 года пошел на таран, спасая товарища. В бессознательном состоянии попал в плен. Освобожден нашими войсками в конце войны.

Анатолий Добродецкий. В июле 1943 года на Курской дуге тараном сбил вражеский истребитель, спасая своего ведущего. Сел на самолете.

Владимир Гусев. 7 марта 1944 года в районе Тарту тараном сбил «фокке-вульф», атаковавший командира. Погиб.

Петр Иванников (командир Ил-2), Анатолий Сорокале-тов (стрелок). 20 января 1945 года в Польше над станцией Вассовка таранным ударом сбили ведущий бомбардировщик противника, что заставило остальных в панике сбросить бомбы на свои войска. Погибли. 

Александр Филиппов. 20 января 1945 года в воздушном бою над Варшавой, спасая своего ведущего, Героя Советского Союза подполковника Василия Панфилова, крылом своего самолета срезал кабину вражеского истребителя ФВ-190. Приземлился на парашюте.

Совсем короткая запись осталась в истории авиации о подвиге Захарова Василия Н. (даже отчество его долгое время не было известно): «Сержант, пилот 4-го авиаполка ВВС Краснознаменного Балтийского флота, комсомолец, 28 мая 1942 года в воздушном бою над Ладожским озером таранил истребитель противника, атаковавший ведущего. Погиб…»

Полковник запаса, заслуженный летчик СССР А. Пятков решил разыскать материалы о Василии Захарове. В результате поисков была восстановлена до боли короткая биография двадцатилетнего паренька из Архангельской области.

…В первые годы войны, когда летчиков не хватало, учить летному мастерству приходилось наскоро. Василий Захаров, курсант Ейского военно-морского авиаучилища, прошел такой ускоренный курс, чему был безмерно рад — скоро наконец на фронт! Не печалило его и невысокое звание «сержант», с которым выпускались ускоренники.

Весной 1942 года он прибыл в 4-й гвардейский истребительный авиаполк, которым командовал капитан Голубев, и доложил:

— Сержант Захаров прибыл для прохождения службы…

— Откуда вы? — поинтересовался комполка, удивившись певучей речи новичка.

— Из Архангельской области, — окая и по-прежнему растягивая слова, ответил сержант.

— Ну, после войны побывать надо у вас, певучих таких! — улыбнулся командир.

Улыбнулся он еще и потому, что заметил, как старательно вытягивается перед ним паренек, чуть на цыпочки не привстает. Ростом маловат!

Когда кто-то из летчиков назвал Василия «малышом», он не обиделся, а, словно песню напевая, ответил:

— Так я еще подрасту. У меня пять лет в запасе — до двадцати пяти растут-то! А у меня и сеструхи, и братаны рослые.

— А сколько их у тебя?

— Со мной восемь будет, — отвечал Василий. — Эскадрилья!

Вскоре он обратился к командиру с просьбой взять его к себе ведомым. Знал Василий, что для ведомого непреложен закон: при любых обстоятельствах не отрываться от ведущего, повторять все его маневры и защищать хвост его машины от атак вражеских самолетов.