Мишель встал и потрогал дверь. Как и можно было ожидать, его заперли на ключ.
Мишель пожал плечами, подавил зевок и снова улегся. Здесь можно было чувствовать себя в полной безопасности. Вскоре он спокойно уснул.
Глава 5
— Я ничего не могу сделать, — развел руками дежурный санитар. — Врач запретил посещения.
— Несколько часов назад он был совершенно здоров! — настаивала Инесс. — Что с ним могло случиться?
— Посещать больных запрещают обычно, когда они в тяжелом состоянии. Но, к сожалению, я ничего не могу вам сообщить. Вы родственница больного?
Инесс покраснела.
— Нет, нет. Мы познакомились в полете. — Она порылась в сумочке, достала конверт и протянула его дежурному. — Не будете ли вы так любезны передать ему вот это?
— Ради бога.
— Мне бы очень хотелось повидать его прежде, чем покину корабль, но, видно, уже не получится.
— Не волнуйтесь, он получит ваше письмо. Не знаю, будет ли он в состоянии его прочитать, но вручим его обязательно.
Инесс чуть не плакала. Чтобы скрыть смущение, она отвела глаза и спросила еще:
— Он полетит с вами дальше или ему позволят высадиться?
— Несомненно. Больных с корабля всегда переправляют в госпиталь в первом же порту.
Девушка коротко поблагодарила и исчезла. Ей нужно было спешить: в холле уже собирались ожидавшие высадки.
Санитар рассеянно осмотрел конверт, адресованный Мишелю Местре, и нажал кнопку на столе. Перед ним вырос мальчишка-рассыльный.
— Письмо для номера 32! — рявкнул дежурный и швырнул конверт мальчишке.
Мишель Местре, полностью одетый, то и дело поглядывая на часы, мерял шагами запертую каюту. Уже добрых полчаса он заставлял себя сдерживаться: ему ужасно хотелось учинить скандал — выломать к чертовой матери дверь, к примеру.
Чтобы сохранять хладнокровие, ему пришлось призвать на помощь всю силу воли. Он убеждал себя, что для полицейских он такой же пассажир, как и все остальные, и если он что-нибудь натворит, это только усилит подозрения.
Он с омерзением покосился на поднос с остатками больничного завтрака.
В двери щелкнул замок. Мишель повернулся. В палату, сияя улыбкой, вошел человек с небольшими пшеничными усиками. На лице Мишеля отразилось радостное облегчение.
— Иоганн!
— Собственной персоной! — отвечал человек, запирая за собой дверь. — Ну как? Не успел приняться за работу, как уже попал в переделку и бросился за помощью к друзьям?
— Я тебя не вызывал.
— Большое дело! Просто я тебя опередил. Но все равно кончилось бы именно этим.
Они пожали друг другу руки. Иоганн протянул насмешливо:
— Да, лихой вид у великого агента ИБ! Только, боюсь, вместо величайшего агента нам по ошибке прислали величайшего разиню. Засыпаться раньше, чем начать действовать, это же надо!
— С чего ты взял, что я засыпался? — пожал плечами Мишель. — Я вывернулся из всех ловушек — и теперь в отечной форме!
— Ну да, в отличной форме для покойника!
— Что-о?!
— А ты что, не знаешь? Ты же умер! Хочешь полюбоваться?
Иоганн распахнул дверь и жестом пригласил Мишеля следовать за собой. В соседней комнате на двух табуретах покоился длинный цинковый ящик.
— Вот твой гроб, — Иоганн указал на табличку с надписью “Мишель Местре”.
— Что это еще за комедия? — возмутился живой покойник.
— Сам виноват. Нашел мне работенку. Но ты же знаешь, что у меня голова работает неплохо и мне не пришлось ее долго ломать. С корабельной полицией я договорился. Ты скончался вполне официально, противник уже успел в этом убедиться. Меня вызвали опознать мертвое тело, и я с удовольствием это сделал…
Мишель кивнул на гроб.
— Там есть кто-нибудь?
— Да, мертвый номерной, попавший в ловушку, расставленную для тебя. У него не было ни родных, ни знакомых. Слепой случай!
— Бедняга!..
Иоганн вынул платочек и сделал вид, что утирает слезы.
— Ах, как я любил несчастного Мишеля! Все его считали великим, а он был наивным, добрым и глупым. Строил из себя коммивояжера, но актерским талантом его бог обидел. Раскусили его в два счета…
Мишель подхватил игру.
— Этого следовало ожидать, — всхлипнул он. — Никудышные были у него помощники. А его коллега Иоганн Симмонс — тот вообще опоздал. Не обращайте внимания на его крокодиловы слезы: в глубине души он доволен. Он всегда завидовал успехам великого Мишеля… Стой, а я? Кто я теперь?
— Ты — седой старый хрыч с отвислыми щеками.
— В самом деле?
— Ага, — кивнул Иоганн и показал ему небольшой черный чемоданчик. — Топай в свою палату, будем делать из тебя красавчика.
Они заперлись, Мишель снял куртку и рубашку и покорно сел на стул.
Иоганн протер его лицо спиртом, вынул из чемоданчика шприц и со зверской гримасой двинулся к приятелю.
— Садист! — воскликнул Мишель.
Несколько уколов в щеки и подбородок — и Мишель почувствовал, как мягкая тяжесть разлилась под кожей. Он отпихнул Иоганна и взглянул в зеркало над умывальной раковиной. На него смотрел совершенно незнакомый человек.
— Да это какой-то старик! — воскликнул он.
— Ничего, меньше будет хотеться бегать за девочками!
Теперь Иоганн взялся за волосы друга. Он протер их ваткой, смоченной специальной жидкостью, и через несколько секунд кудри молодого человека побелели.
Иоганн отошел на шаг, прищурился и придирчиво оглядел свою работу.
— Неплохо, — признал он. — Вот только мешков под глазами не хватает. И не мешало бы нос сделать покрупнее…
Мишель замахал руками.
— Нет, хватит, хватит! Достаточно ты меня изуродовал!
Иоганн нацелил шприц ему в живот. Вежливо:
— Давай брюшко сделаем? Ну пожалуйста, доставь мне удовольствие!
— И речи быть не может! — отрезал Мишель, хватаясь за свою куртку.
— Стоп! Погоди минутку, я принесу твои вещи!
Хочешь не хочешь, а пришлось Мишелю влезть в плохо сшитый костюм, который окончательно скрыл всю его стройность и элегантность. Теперь он выглядел лет на шестьдесят.
— Ну что, доволен? — кисло проворчал он.
Пряча ухмылку, Иоганн достал из чемодана фотоаппарат.
— Улыбочку! — приказал он.
Мишель скорчил грозную физиономию. На несколько секунд лампа-вспышка заставила его ослепнуть. Иоганн вынул фотографию из аппарата и вклеил ее в удостоверение личности. Пришлепнул печать и подал паспорт приятелю.
Мишель принял фальшивку и прочитал вслух:
— Лео Барт, журналист. Вот тебе и на!
— Вы, наверное, страдаете амнезией, мосье Барт? Вы родились в 720 году на планете Сагредель и сделали неплохую карьеру. Во всяком, случае так утверждают все эти документы.
Мишель рассовал липовые бумажки по карманам.
— Ладно, — сказал он. — Лео Барт так Лео Барт. Представление окончено?
— С этим все. Да, для тебя есть письмо. Мне его передали как другу покойного.
Иоганн вынул конверт с письмом от Инесс.
Мишель поспешно вскрыл ногтем конверт и прочел вслух:
“С огорчением узнала о Вашей болезни. Быть может, это ускорит Ваше выздоровление:
Солнечный рыцарь, облачный рыцарь,
Явись ко мне богом
в изгнанье моем…”
— Это еще что такое? — заинтересовался Иоганн. — Ну-ка дай сюда!
— Это личное, — отрезал Мишель и спрятал листок.
Иоганн покатился со смеху.
— Направо и налево раздает свой адрес, и это во время операции! Ты скрывал от меня свою романтическую душу, сокровище мое?! Ну покажи, умоляю!
— Фи, грубиян! Идем, а то прозеваем пересадку!
— Черт побери! — Иоганн взглянул на часы. — В самом деле!
Он стал серьезным. Закрывая чемоданчик, он сказал:
— Ладно. Твои бумаги в порядке. Чемоданы покойника оставь здесь. Твой новый багаж в камере хранения, квитанция на него у тебя в кармане. Я выйду первым, ты — минут через десять после меня. Все улажено, тебя выпустят. Не забудь, что ты Барт. На планете случайно встретимся в зале ожидания на космодроме. Пока!
