«Может, в кости мне повезет больше», – сказал он воронам.

Горацио радостно ответил: «Естественно. Тут-то у тебя полная… да. Терять тебе нечего».

Но Мэй до сих пор стояла перед его глазами. И он подумал: а не сказать ли ей правду? Конечно, она на взводе. Считает его веру в сверхъестественное чем-то иррациональным. Как она отнесется к его признанию? А ведь у сна про золотое яблоко было продолжение: бог предложил ему именно ее, Мэй.

Он поведал Мэй сон во всех подробностях, но опустил важные детали – те, что касались его судьбы и договора с богом. Память у Джастина хорошая, и слова навеки врезались в его сознание…

– Отдай яблоко мне, – изрек окутанный тенями бог, – и я укажу тебе путь к мудрости. Моя мысль поведет тебя, и ты перехитришь врагов, ибо я дам тебе все необходимое для победы.

– Я посулила ему то же самое, – рассердилась серебряная богиня. – Я сумею сделать твой путь гораздо приятнее, не сомневайся!

– Моя мудрость старше твоей. – И окутанный тенями бог повернулся к Джастину. – Ты слишком честолюбив и не хочешь заниматься пустяками. Присягни мне – и я разделю с тобой знание и научу тебя заклинаниям и заклятиям, чарам, подобных которым давно не видела земля.

– Я не верю в чары и заклинания, – пробормотал Джастин, хотя внутри все замерло от предвкушения.

Бог презрительно произнес:

– Ошибаешься. Ведь ты уже веришь в чары женщин. Я тебе пошлю одну такую. Женщину, изваянную из огня и льда, и она опалит тебя на ложе, и будет жить и умирать ради тебя, когда встанет с него.

– Что же получается, мудрость дать нельзя, а любовь – можно? – возразила богиня.

– Он не обещал мне любовь. – Джастин вдруг понял, что сказал это вслух. – Он посулил мне ее.

Окутанный тенями насмешливо фыркнул, и богиня назвала его хитрецом. А вот бог в дымном плаще разозлился не на шутку:

– Тебе нужны женщины? Я тебе дам такую власть, что тебе от них не будет проходу.

– Ему нужна одна-единственная, – ответил им всем тот, что сидел в тени.

Хотя Джастин не видел его лица, он почувствовал взгляд.

– Жена среди жен. Ты сразу узнаешь ее по короне из звезд и цветов, и когда ты возьмешь ее на ложе и потребуешь ее для себя, ты поклянешься мне в верности.

И тотчас бог удивленно вскинул голову – странный, небожественный, комичный жест.

– Ты мне требуешься живой, а не мертвый!

Джастина захлестнуло чувство нереальности происходящего – ибо он одновременно ощущал себя во сне и в своей кровати на постоялом дворе. А наяву – в реальности – полыхало пламя. Он зажмурился, провалился обратно в сон и взмолился:

– Спаси меня! И я отдам тебе яблоко!

– И согласишься на остальные условия? Слова, сказанные между нами, обладают силой клятвы. Когда ты присягаешь мне здесь, ты клянешься в своей душе.

– Да! Только забери меня отсюда!

И Джастин бросил ему яблоко – а когда пробудился, заметил воронов.

Однако несмотря на беспрерывно болтающих и, возможно, воображаемых, а не реальных птиц в голове, Джастин в изгнании почти забыл о сне. Жен, облеченных во славу, ему не попадалось, заклинаний он тоже не слыхал, а боги его более не навещали. Поэтому появление Мэй застало его врасплох – и он едва сумел отстоять свободу, оспорив словесные нюансы договора. «Ты узнаешь ее по короне из звезд и цветов, и когда ты возьмешь ее на ложе и потребуешь для себя, ты поклянешься мне в верности».

Джастин тогда заявил, что, согласно договору, он должен принести присягу лишь после того, как потребует для себя определенную женщину, увенчанную цветами и звездами. А поскольку он был не в курсе, кто она такая, то решил вообще не желать для себя незнакомку с сияющим венцом на голове. Доводы слабые, однако они сохранили его независимость, правда, лишь на время. А ведь он мог снова влипнуть. То же самое касалось обучения заклятиям, которое бог ему предложил. Ключевой момент был в слове «предложил». А Джастин ничего и не обещал. Это бог почему-то решил, что Джастин так и кинется изучать всю эту магию.

«Ничего-ничего, теперь наш господин возьмется за тебя всерьез», – мрачно заявил Магнус.

Джастин тем временем дошел до казино. Тамошняя публика четко делилась на плебеев и патрициев. Обе группы весьма активно взаимодействовали между собой. Плебеи приезжали на территории каст в основном по делу, их легко было отличить в толпе. Некоторые держались особняком, другие общались с компаньонами из нордлингов, можно было увидеть плебея и нордлинга за дружеской беседой, обсуждавших что-то личное. А вот смешанные парочки отсутствовали вовсе. Это не значило, что такого не случалось. Джастин уже приметил нескольких «миксеров» – так называли флиртующих с плебеями патрициев, – обходящих зал, но те не афишировали свои намерения.

Он провел эго над столом и купил очень много фишек. Так не следовало поступать, но эмоции бурлили, и Джастину требовалась разрядка. Недостатка в деньгах он не испытывал, тем более, как тонко заметил Гораций, терять все равно было нечего.

Зато получилось приобрести. То есть он не то чтобы много выиграл, но и не проиграл – и остался с запасом денег на случай тотального невезения. Официанты то и дело подносили ему напитки, и он топил тоску по Мэй в алкоголе. Игроки за столами менялись, и вдруг он обнаружил рядом с собой молодую женщину из нордлингов. Она не делала ставок, просто стояла и наблюдала за игрой.

– Играете? – спросил ее Джастин.

Она несмело улыбнулась и покачала головой.

– Нет. У меня не получается следить за ставками.

– Это совсем несложно, – сказал он.

Щедро поделился с ней фишками и принялся объяснять правила. Она оказалась не очень-то сильна в стратегии, но кое-что поняла. Иногда рекомендации Джастина срабатывали. Каждый раз, когда выигрывала, она радовалась, как ребенок, и хлопала в ладоши. Получалось очень мило.

Они провели вместе примерно полчаса, а потом девушка – которая назвалась Катрин – подошла поближе и прошептала:

– Вообще-то я здесь не ради игры. А ради тебя. И я тоже могу тебя кое-чему научить…

«Не ходи», – простонал Магнус.

Джастин посмотрел на нее – куда девалась прежняя девичья скромность! Она смотрела ему прямо в глаза, и в нем всколыхнулась прежняя жажда и неудовлетворенность – все то, чему он прежде не давал вырваться. Конечно, Катрин – не высокая ледяная принцесса, зато у нее надутые губки и платье, выгодно подчеркивающее фигуру – потрясающую, надо сказать. А еще у нее светлые волосы.

Он напал на «миксера» – хотя и не искал подобных приключений на свою голову.

– Я люблю узнавать что-нибудь новенькое, – тихо ответил он.

Но продолжил смотреть за игрой, чтобы не привлекать излишнего внимания.

– Некоторые мужчины находят мои уроки… страшноватыми.

– Меня нелегко испугать.

«Дурак ты», – заметил Гораций.

«Неудовлетворенная дамочка из нордлингов желает преподать мне пару уроков, – насмешливо отозвался Джастин. – Идиотом я буду, если откажусь подняться с ней в номер».

И он уже открыл рот, но вдруг вспомнил о Мэй. Нет, Катрин в эту постель он не уложит.

– Может, куда-нибудь поедем?

Она не ответила сразу – что выглядело весьма соблазнительно. Он крепко стиснул бокал с бурбоном – она долго молчала.

– Ты сказал, что тебя трудно испугать, – наконец проворковала она. – Как насчет женского туалета?

Отлично! Такого он явно не ожидал! Он-то думал, что она ему протянет записку с адресом, и они скромно прибудут в пункт назначения, воспользовавшись разными машинами. Нет, он не имел ничего против секса в туалете. В юности, когда мало кто имел возможность пригласить девушку к себе, особого выбора, кстати, не было.

– Это точно меня не испугает, – заверил он ее.

И чем больше он думал о том, как раздвинет ее ноги между раковинами, тем больше его привлекала экстремальная идея. Оставалась лишь одна проблема.

– Но туда… могут зайти. И нас увидять. Проблем не опасаетесь?

– На этом этаже – да, – согласилась она. – Но в подвале есть еще один – для персонала. И там вообще-то редко бывают. Видишь лестницу? Она ведет к двери, а за ней – подвал.