Естественный отбор довершил становление «особых обезьян». Самки предпочитали выбирать себе самцов, умевших подолгу ходить на двух ногах, а не тех, кто корячился на четвереньках.

Потомство бипедальных особей с детских лет перенимало их необычный навык, а со временем в организмах обезьян стали накапливаться анатомические изменения, определившие облик их будущих потомков. Например, у двуногих особей возросло кровяное давление; так компенсировалось действие силы тяжести на систему кровообращения. Передвигаясь на двух ногах, легче было совершать дальние переходы, маршируя под палящим солнцем через саванну — из одного леса в другой — или же вовсе скитаясь в степи. Длительное пребывание на солнцепеке не могло пройти незамеченным. В таких условиях легче выживали те особи, чей мозг лучше вентилировался. Обеспечивала вентиляцию сеть мелких кровеносных сосудов, по которым к мозгу притекало все больше крови, отводя от него избыток тепла. Чем разветвленнее и гуще была эта сеть, тем больших размеров мог достичь мозг; для этой особи снижалась угроза гибели от перегрева.

Увеличение объема мозга решительно изменило способности древних гоминидов; они становились все разумнее — тем более, что хождение на двух ногах, будучи процессом очень сложным, требовало напряженной работы мозга. Чем искуснее мозг управлял процессом прямохождения, тем быстрее обладатель этого мозга мог, например, умчаться от врагов. Он не семенил, не ковылял, спеша к спасительному деревцу; он мчался во всю прыть. А вот его бесталанный сородич с маленькой головенкой доставался хищнику на ужин.

Дальше — больше. Умная голова рукам покоя не давала. Около двух миллионов лет назад гоминиды стали изготавливать орудия труда и целенаправленно их применять. Самым же главным преимуществом «супермозга», отличившего нас от обезьян, явилась возможность необычайно развить свои речевые способности. На смену отдельным отрывистым звукам со временем пришла четкая, членораздельная речь. Способность обмениваться звуками укрепляла социальные отношения между древними людьми. Но это уже тема другого рассказа. Ясно одно: история становления человечества началась с того, что некая обезьяна, встав на задние конечности, посмотрела вверх и потянулась к вкусному плоду, росшему у нее над головой. Ее примеру последовали другие. Так, эволюция приматов пошла своим особенным путем; ее венчало появление человека — «венца творения». Пути гоминидов и человекообразных обезьян окончательно разошлись: одни гордо пошагали вперед на своих двоих, и весь земной шар был отныне открыт перед ними, изгнанными за своеволие из тропического рая, а другие… другие все так же боязливо держались своих родных кущ, и за минувшие миллионы лет ума в них особенно не прибавилось. Вот только когда началась эта история? Около полувека назад известный советский антрополог Михаил Нестурх рассуждал так: «Человеку современному — 35 тысяч лет. Неандертальцу — около 100 тысяч. Палеоантропу — около 200. Ну, еще там 200 — 300 тысяч на предшественников — и хватит». Теперь же и семь миллионов лет не срок, и Тумай — еще не начало пути…

Раскопки, проводившиеся в Испании в конце 1990-х — начале 2000-х годов, заставили нас по-новому взглянуть на историю заселения Европы человеком. Первые популяции Homo erectus, очевидно, достигали этой части света не только по суше, но и вплавь. Люди снаряжали морские экспедиции, отправляясь на поиски новых территорий, еще около миллиона лет назад.

Быть может, Европа была открыта так… Ни каравелл под парусами, ни караванов, груженных провизией, ни прочих примет великого географического открытия. Лишь горстка темнокожих охотников прячется в прибрежных кустах. Короткими перебежками они приближаются к воде, предвкушая добычу. Но загнанные животные — несколько невысоких слонов, — потоптавшись на песчаном берегу, один за другим соскальзывают в воду. Охотники качают головами, размахивают копьями, а добыча, которой некуда было деваться, мерно покачиваясь в волнах, плывет. Массивные тулова слонов почти скрываются в воде; иногда волна, перекатываясь, захлестывает их, но они упрямо плывут вперед — туда, где у самого горизонта виднеется темная полоса берега. Со скал — когда-нибудь их назовут Гибралтаром — до зверей доносится запах спелых фруктов.

Люди, оставшиеся на этом берегу, наверняка видят, как несколько серых точек, немного вырастая, выкатываются из воды. Голодные люди, упустившие добычу, оборвавшие все плоды и ягоды в округе, завистливо озирают край, куда удалилось зверье. Кто-то сталкивает в воду ствол дерева, еще недавно росшего на краю обрыва, а потом подточенного, вырванного с корнем волнами. Ствол плывет. Взволнованный юноша прыгает в воду, настигая бревно. Держась за него, подгоняемый пенистыми валами, устремляется к дальнему берегу. За ним внимательно следят. Некоторые охотники не выдерживают, разбредаются по берегу, подкатывают другие стволы. Для большей устойчивости связывают их. Зовут женщин, детей. Спасения от голодной смерти ищут в волнах. Флотилия дикарей покидает Африку… Возможно, все было именно так 800 тысяч лет назад. «The elephants showed our ancestors the way!» Путь нашим предкам показали слоны — подобную идею отстаивает в последние годы Филип Тобайес. Эта идея навеяна результатами раскопок, которые ведутся в Испании.

На другом берегу моря — Африка, родина человечества. А здесь, близ Гибралтара, следы пребывания древнейших жителей Европы — тех, кто почти миллион лет назад совершил свой «исход из Африки».

«Что такое Европа? Да просто задворки громадного евразийского континента, и селиться-то там никто не хотел». Вот чем в глазах антропологов Европа была в ранний период своей истории. По крайней мере, так о ней думали еще недавно. Целый ряд находок, сделанных в западной части Евразии после 1988 года, вынудил ученых пересмотреть историю заселения гоминидами этого обширного региона.

В 1991 году в Дманиси, на территории Грузии, то есть в непосредственной близости от юго-восточной географической границы Европы, были найдены ископаемые останки человека возрастом 1,75 миллиона лет. Палеонтологи из Тбилисского университета во главе с Лео Габуния и немецким антропологом Герхардом Бозински обнаружили здесь нижнюю челюсть человека со всеми шестнадцатью зубами, а также орудия труда, несомненно обработанные человеком. Судя по строению челюсти, этот гоминид весьма напоминал африканского человека прямоходящего. Однако столь древняя находка опровергала привычную схему «исхода из Африки». Многие приняли это сообщение за газетную утку, и находка получила официальное признание лишь в 1995 году, после публикации сообщения о ней на страницах научно-популярного журнала «Nature».

В последующие десять лет группа исследователей из Америки, Испании и Швейцарии под руководством Давида Лордкипанидзе обнаружила в Дманиси окаменелые останки еще двух гоминидов, принадлежавших к виду Homo erectus. Их возраст также составляет 1,75 миллиона лет. По словам Давида Лордкипанидзе, «находки дают редкую возможность увидеть разнообразие типов примитивных людей, так как об индивидуальных особенностях наших предков ученым известно крайне мало». Последнее сообщение из Грузии интернетовские сайты принесли в августе 2005 года. «В Восточной Грузии обнаружен череп древнейшего в Европе человека. В настоящее время ведутся работы по его извлечению из грунта. Вместе с черепом грузинские археологи нашли кости животных и каменные орудия труда, например, отесанный камень, который первобытный человек использовал вместо ножа. Древнейшие примитивные каменные орудия очень похожи на те, что были обнаружены в Африке. В экспедиции в Дманиси принимают участие грузинские, французские, итальянские и американские палеонтологи».