16 апреля 1949 года металлургами А.С. Никифоровым, В.Т. Сомовым, Н.Я. Ермолаевым, В.А. Карловым, Г.А. Стрельниковым, Н.П. Куликовым, А.А. Евсиковой, Н.И. Киселевой под руководством А.А. Бочвара, А.Н. Вольского и А.С. Займовского получен первый "королек" металлического плутония.

То, о чем рассказывается в этой главе, до недавнего времени составляло одну из самых охраняемых тайн нашего государства. Только в процессе подготовки этого издания стала возможной публикация предлагаемых читателю воспоминаний Г.И. Румянцева, ветерана завода "В".

По специальному вызову из Москвы в большой группе выпускников Кинешемского химико-технологического техникума Г.И. Румянцев приехал в столицу в августе 1948 года.

"Вся наша группа, в числе которой были Астафьев Ераст Григорьевич, Виноградов Дмитрий Иванович, Степанов Юрий Иванович, Фролов Станислав Михайлович, Частухин Леонид Дмитриевич, Румянцев Гурий Иванович, Сесин Герман Александрович, была направлена в научно-исследовательский институт № 9. Нам сказали, что будем пока проходить учебу, а затем поедем к основному месту работы.

Поселили нас в школе военного городка на Покровско-Стрешнево. Всем, а это были кинешемские, горьковские, калининские, свердловские ребята, дали указание искать себе новое место жительства, так как школу нужно было освободить к 1 сентября.

После недельного хождения к проходной НИИ-9 (каждый раз нам отвечали: "Придите завтра") мы получили пропуска. Нас провели в приемную научного руководителя НИИ-9 академика Андрея Анатольевича Бочвара. В кабинет приглашали по 2–3 человека, с ними Бочвар вел краткие беседы и направлял в нужные ему лаборатории. Сесина и меня спросил о темах защищенных дипломных проектов.

— Газы будете очищать от примесей, — сказал А. А. Бочвар, направляя нас в лабораторию 13.

Лабораторией 13 руководил профессор, впоследствии член-корреспондент АН СССР, Александр Семенович Зай-мовский, который после краткой беседы направил нас к руководителю группы Андрею Григорьевичу Самойлову, будущему члену-корреспонденту Академии наук Российской Федерации. В конце концов руководителем моей практики стал высокообразованный и. тактичный Михаил Иосифович Родный.

В задачу лаборатории 13 входило получение монолитного "изделия" определенной геометрии, будущего основного элемента атомной бомбы. С целью сокращения сроков проведения научно-исследовательских работ в лаборатории было организовано четыре параллельных направления для получения "изделия" путем прессования порошков, прессования кусков, литья в кокиль, центробежного литья. Получение "изделий" из порошков и кусков было задачей группы Самойлова. Всю работу проводили с ураном-238 (продукции, с которой предстояло работать — плутония и обогащенного урана-235 в стране еще не было). В группе Самойлова мы познакомились с работниками будущего нашего цеха, в то время также практикантами. Это были Лоскутов Борис Николаевич, Золотарева Светлана Константиновна, Томсон Галина Ивановна, Синникова Софья Александровна — выпускники различных институтов, а также Залетов Леонид Иванович, Румянцев Гурий Иванович, Сесин Герман Александрович, Дербышев Всеволод Александрович — техники.

Практиканты были сразу вовлечены в творческие поиски, с жадностью слушали лекции и выполняли всю практическую работу. Редкая информация по урановой проблеме, появляющаяся из-за рубежа, вероятно, умышленно искажалась. Так, температура плавления урана указывалась примерно на 400 градусов выше фактической. Это сейчас кажется просто изготовить сложную геометрическую фигуру "изделия", а тогда нужно было отработать десятки вариантов. Вероятно, все направления лабораторных исследований давали надежду на положительные результаты, так как по всем четырем технологиям было разработано, изготовлено, а затем смонтировано в цехе промышленное оборудование. Урановые стержни диаметром 10 мм мы резали ножовкой в слесарных тисках на куски длиной 12–15 мм, затем куски помещали в гальваническую ванну для снятия окиси, промывали дистиллированной водой, этиловым спиртом и заносили в камеру, в которой поддерживалась инертная среда из аргона.

Часть кусков урана шла на изготовление порошков методом гидрирования и дегидрирования с последующим изготовлением "изделия" методом порошкового прессования. Другая часть приготовленных кусков урана шла непосредственно для изготовления "изделия", и это мы называли методом кускового прессования. Технологии получения урановых порошков придавалось особое значение. Вероятно, по этой причине над группой Самойлова дополнительно шефствовал начальник 5-й лаборатории НИИ-9 член-корреспондент АН СССР Антон Николаевич Вольский.

По моему представлению, урановые "изделия" из порошков получались более качественными, чем из кусков, но технология их изготовления была значительно сложнее и опаснее. Впрочем, опасность технологии в то время вряд ли имела значение. Все технологические операции проводились при больших разрежениях (в вакууме) или в среде инертного газа. Мы занимались и очисткой газа от примесей, о которой нам говорил А.А. Бочвар.

В феврале 1949 года началось "переселение" командированных работников из столичного НИИ-9 в будущий уральский город, на будущий наш завод. Предварительно мы упаковали и погрузили в вагон все наше оборудование: форвакуумные и диффузионные насосы, банки с маслом для вакуумных насосов, наборы прессформ, аппараты, шланги, зажимы, вакууметры и другие приспособления. Сопровождающим поезда с оборудованием был Лоскутов Борис Николаевич и приданная ему военная охрана.

Большая группа работников выехала из Москвы 9 февраля 1949 года, заполнив весь плацкартный вагон.

Из тех, кто ехал вместе с нами, в городе остались Светлана Константиновна Золотарева, Сорокины Нина Ивановна и Валерий Владимирович и их сын Володя.

Большинства уж нет среди нас, другие, как только появилась "слабинка" с выездом, навсегда покинули город.

Нам предоставили для заселения только что принятые в эксплуатацию два 12-квартирных дома в поселке Татыш. Работников и жителей доставляли в будущий город из Кыш-тыма только ночью в закрытых грузовиках. Всего в поселке Татыш до нашего приезда было выстроено 6 жилых домов, здание заводоуправления, школа, деревянные финские домики, коттеджи, деревянная почта и магазин.

Со своими учителями и наставниками из НИИ-9 мы встретились в поселке Татыш, как с ближайшими родственниками.

В здании 4 монтажники смонтировали оборудование, в комнатах прессового участка № 3 и № 19 налаживались 6, 15, 30 и 350-тонные прессы, мы собирали свои вакуумные системы. Работы непосредственно с плутонием на прессовом участке начались в конце марта 1949 года. Цех № 9 передал нам в работу слиток невзрачной формы, весь в раковинах и шлаковых включениях. Все долго им любовались, вертели, крутили, чуть ли не пробовали на зуб. И делалось это по рангам: академики, министры, доктора, кандидаты наук… Затем дошла очередь и до нас: инженеров и техников. Теперь предстояло накопить необходимое количество слитков, чтобы изготовить опытную деталь малых размеров, похожую на "изделие" — основной элемент атомной бомбы.

Из цеха № 9 до цеха № 4 слиток-королек нес заместитель начальника цеха Иванов Николай Иванович под усиленной воинской охраной. Вероятно, устав от осмотра, как-то забыли о дальнейшей сохранности королька плутония. Наш начальник отделения Лоскутов Борис Николаевич, грамотный, высокообразованный молодой специалист запер кусочек плутония в маленькое отделение верхней части "несгораемого" двухзамкового сейфа и ушел домой.

Я работал старшим по смене, в то время старшие назначались по устному распоряжению начальника отделения, и должен был в 20 часов идти домой, закрыв на замок и опечатав комнаты.

Посоветовавшись с товарищами о "просто так" закрытом в сейфе куске плутония, мы засомневались в правильности решения — закрыть и запечатать нашу комнату тоже "просто так". Мы понимали, что кусок плутония не только секретнейший, особой государственной важности стратегический материал, но, вероятно, и оценивался в миллион раз дороже золота.