Наконец к четырем часам дня, после нескольких часов, показавшихся Ясмин вечностью, ее повезли куда-то в большом зеленом автомобиле. На коленях Ясмин держала большую пухлую папку с бумагами, которые новоиспеченная баронесса намеревалась начать читать сегодня же вечером. Ясмин предстояло решить, как поступить с заводом — сдать в аренду или продать, — но для этого необходимо было ознакомиться с расчетами. Как будто Ясмин могла в настоящий момент хоть что-либо в них понять!
Она также должна была решить, следует ли начать осуществление плана Андре по продаже вина Соединенным Штатам. Учитывая неудачную отсрочку и мнение Хасана об ошибочности принятого Андре решения, не изучившего возможностей воплощения своего плана на месте, Ясмин поняла, что с этим ей придется подождать еще несколько лет. Но опять же, как говорил Хасан, прежде всего необходимо просмотреть расчеты.
Чувство нереальности происходящего, и без того занимавшее почти все сознание Ясмин, еще более усиливалось от вида города, мелькавшего за окнами машины, ловко маневрировавшей в час пик по забитым движением улицам.
Словно в затуманенном калейдоскопе перед Ясмин мелькали здания, железные ограды, суетящиеся люди, один цвет сменял другой.
— ..а потом, после ужина, мы займемся расчетами, — говорил Хасан. — Не знаю, сможем ли мы закончить, но мы должны постараться, поскольку завтра мы поедем на виноградники. Ты познакомишься с Бертраном Лабишем, управляющим Андре, и, конечно же, с его женой Сесиль.
Бертран — один из наших самых надежных управляющих и один из лучших виноделов Франции.
Ясмин кивнула, пытаясь вернуться из своих заоблачных высот на грешную землю как раз в тот момент, когда машина остановилась перед небольшим, но характерным городским особняком. По сторонам больших дубовых резных дверей стояли огромные чугунные фонари, а окна первого этажа закрывали очень красивые витые железные решетки ручного литья. Небольшие каменные балкончики украшали два верхних этажа. Взглянув наверх, Ясмин увидела укрепленные на них ящики с красными цветами. Она едва успела разглядеть мраморные балюстрады без признаков трещин и красивую ограду, как Хасан, подхватив ее под локоть, повел вверх по ступенькам. Прежде чем они успели позвонить, дверь им открыла полная краснощекая женщина.
Ясмин предположила, что женщине было около пятидесяти, но прелестным личиком без признаков морщин она напоминала малого ребенка. Расплывшись в улыбке, женщина тепло обняла Ясмин, будто две подруги встретились после долгой разлуки, и весело сказала:
— Ах, мадемуазель Ясмин. Как же долго я ждала вашего приезда. Добро пожаловать домой, chcrie.
С этими словами женщина повела Ясмин и Хасана через холл в главную гостиную.
— Вы здесь посидите, а я принесу вам обоим по стаканчику хереса.
Женщина чуть ли не силой усадила Ясмин в широкое мягкое кресло, и та, не зная, как поступить и что сказать, лишь благодарно улыбнулась.
— Это Франсуаза, — пояснил Хасан, как только женщина вышла из комнаты. — Она чувствует себя несчастной, если нет возможности кого-нибудь опекать. Она должна постоянно заботиться и суетиться.
Ясмин понимающе кивнула и оглядела комнату. Она была великолепна, несмотря на эклектичность обстановки. Все предметы в ней были из разных стран и разных эпох, но, несмотря на это, прекрасно гармонировали друг с другом. Если бы комната была обставлена иначе, она напоминала бы музейный интерьер, холодный и нежилой.
Но гостиная дышала теплотой и уютом. На стенах были развешены портреты людей, представлявших, очевидно, род Андре. Ясмин показалось, что она очутилась в пятнадцатом веке. В благоговейном страхе она думала о том, что все это досталось восемнадцатилетней арабской девушке из Рифа. Всматриваясь в лица на портретах, Ясмин подумала о том, что сказали бы о ней прежние обладатели баронского титула, доставшегося ей как в древних арабских сказках.
Стены гостиной украшали лепные полосы в виде листьев и копий, резные гирлянды цветов обрамляли оконные и дверные переплеты. Толстые персидские ковры, покрывавшие паркетный пол, создавали гостеприимную атмосферу, прекрасно гармонируя с изысканной резьбой по дереву. У окон стояли изящные столики с цветами. Цветы были великолепны. Все сияло чистотой. Было видно, что Франсуаза очень любит этот дом и заботится о его уюте.
Уставшая Ясмин восторженно вздохнула и облегченно откинулась на мягкие лимонно-желтые подушки кресла. Франсуаза вернулась с изящным серебряным подносом, на котором стояли два стакана, наполненные ароматным напитком.
— Теперь выпейте это, и вы почувствуете себя гораздо лучше. — Франсуаза подала стакан сначала Ясмин, потом Хасану. Ясмин заметила, что служанка особенно рада видеть Хасана: подавая ему вино, Франсуаза нежно погладила Хасана по плечу. — А потом я приготовлю вам замечательную горячую ванну перед ужином. C'est bien[37]?
И, прежде чем Ясмин успела ответить, торопливо вышла.
— Андре всегда владел этим домом? — спросила Ясмин, глядя в окно. Она неторопливо потягивала вино, наслаждаясь его терпким вкусом.
— Нет. Собственно говоря, он купил этот дом около полутора лет назад. В начале века и даже раньше его семейство постоянно имело свой дом в Париже, но потом пришли нелегкие времена — кризис в экономике. Вторая мировая война. Дела пришли в упадок, и денег на содержание дома не хватало. Такая же судьба постигла многие именитые семейства в стране. Незадолго до смерти отец Андре начал восстанавливать былые владения, потом его дело продолжил сам Андре. В последние годы он немало в этом преуспел, в чем, осмелюсь предположить, ты уже и сама смогла убедиться. Он купил этот дом для того, чтобы жить в Париже. А может, я ошибаюсь и он просто хотел использовать его в качестве резиденции во время своих визитов сюда. Как знать?
В голове Ясмин мелькнула мысль, а не купил ли Андре этот дом из-за нее? Не исключено, что Андре понимал, что Ясмин не будет счастлива в Танжере, но зачем тогда он вернулся с ней в Марокко? Ненадолго? Чтобы завершить дела?
Чтобы проверить ее ностальгию по покинутой родине?
«Не успел, — подумала Ясмин, обводя взглядом комнату. — Как жаль…»
— Почему бы тебе не пойти отдохнуть? — спросил Хасан. — Франсуаза приготовит что-нибудь на ужин, а потом мы сможем сразу же заняться делами, идет?
— Звучит заманчиво, — холодно отозвалась Ясмин, поднимаясь и потягиваясь.
— Только не спи, — бросил Хасан в спину направившейся к двери Ясмин. — У нас слишком много работы.
Ясмин не ответила. Она вышла в холл и медленно поднялась подлинной полукруглой лестнице, останавливаясь, чтобы рассмотреть получше статуи в стенных нишах. Поднявшись на этаж, она нерешительно остановилась на площадке, не зная, куда идти дальше.
Из двери в дальнем конце коридора показалась голова Франсуазы.
— Сюда, cherie, — защебетала она. — Сюда. Здесь ваша комната, и я уже приготовила ванну. Поторопитесь, а то мне нужно идти вниз и закончить с соусом.
Комната в бледно-желтых тонах сверкала хромом и стеклом. У стены располагался высокий антикварный секретер на ножках восьмиугольной формы, инкрустированный стилизованными розами, а у окон стояли китайские ширмы, нежная расцветка которых подсвечивалась дневным светом.
Франсуаза распаковала чемодан Ясмин и развесила вещи в шкафу. От двери ванной доносился ароматный запах пара.
Пока Ясмин раздевалась, Франсуаза болтала без перерыва, задавала бесчисленные вопросы и, не дожидаясь ответов, сама же на них и отвечала, после чего комментировала собственные ответы. Что мадемуазель хотелось бы на ужин?
В какое время лучше будить мадемуазель по утрам? До чего же замечательно иметь возможность за кем-то ухаживать и кому-то готовить! Как долго мадемуазель намерена оставаться в Париже? Как жалко месье барона — он был таким замечательным человеком! При упоминании об Андре Ясмин почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Все люди, с которыми доводилось говорить после его смерти, ни в малейшей степени не подозревали, что беседы о бароне могут ранить Ясмин. Соланж, несмотря на все ее сочувствие, рассматривала их отношения как легкую, ничего не значащую, весьма удачную любовную связь, о которой следует забыть, по крайней мере отложить подальше вместе с другими, менее удачными романами. Но для Ясмин это было не просто любовное приключение. В отношениях с Андре заключалась вся ее жизнь. Ротенбург вообще никогда не распространялся на эту тему. В Танжере на Ясмин смотрели в лучшем случае как на любовницу, в худшем — на проститутку. Что до адвокатов Андре… что ж, они были очень приятны в обхождении, но казались несколько огорошенными и не очень искренними.
