Она решила, что Андре обладает чудесным скульптурным профилем — похожим на те, что ей приходилось видеть на классических бронзовых бюстах в Афинах. Линия подбородка — сильная, волевая, почти воинственная. Орлиный галльский нос с широкими ноздрями говорил о столетиях тщательного генетического отбора. Временами Ясмин хотелось дотронуться до Андре — провести рукой по линии скул или почувствовать его мускулы под рубашкой. Но девушка сидела смирно, держа руки на коленях, то поглядывая на Сен-Клера, то переводя взгляд на ландшафт.

Чем выше они поднимались в Альпы, тем больше вокруг становилось облаков. Вскоре машину окутало мягкое, ватное одеяло влажного тумана. Впереди было видно на расстоянии не более трех футов. Андре снизил скорость до черепашьего шага. И вдруг неожиданно они въехали в длинный колодезно-черный тоннель. Казалось, они проехали несколько миль, прежде чем Ясмин увидела в конце этой мрачной пещеры смутный белый круг — там кончалась гора, сквозь которую они ехали.

Наконец они выехали из тоннеля, туман поредел. Впереди на вершине огромной крутой скалы возвышался белоснежный замок. Башни, шпили и зубчатые стены походили на чудо из сказки.

— Ой, посмотри! — показала рукой на замок Ясмин. — Какая волшебная красота!

— Рад, что тебе нравится, — улыбнулся Андре. — Именно туда мы и направляемся.

— А что это? Чей-то замок?

— В средние века этот замок был неприступным убежищем одного строптивого рыцаря. А теперь там отель, который держат монахи-цистерцианцы. Сейчас начало сезона, отель только что открылся, так что мы можем остановиться здесь на ночь.

— А почему отель не открыт круглый год? — спросила Ясмин, у которой перехватило дыхание от магической красоты замка.

— Зимой здесь сильные снегопады, практически невозможно добраться до замка. А то, конечно, они были бы открыты круглый год, хотя монахам скорее всего такое расписание на руку: всю зиму они имеют возможность в мире и спокойствии предаваться благочестию и молитвам.

Андре провел машину по каменному мосту, перекинутому через ущелье, и въехал под высокий арочный свод, ведущий во внутренний двор замка.

— Когда-то; вместо этого каменного моста здесь был цепной деревянный. Рыцарь имел возможность совершать небольшие набеги, после чего безнаказанно возвращался под надежную защиту неприступного замка, поднимая за собой единственный ведущий в него мост. Никто не осмеливался одолеть эту пропасть, так что рыцарь чувствовал, себя вполне спокойно-, !!

— А какие «небольшие набеги» он совершал? — заинтересовалась Ясмин. — Как Робин Гуд?

— Скорее, как Синяя Борода. — Андре, прищурившись, взглянул на Ясмин. — Для чего же еще строить такой красивый замок, как не для того, чтобы наслаждаться в нем украденными прекрасными девами?

Прежде чем Ясмин успела ответить, из украшенного орнаментом парадного входа отеля к ним устремился парнишка в алой униформе. Он открыл дверцу Ясмин. Девушка вышла из машины, зажав под мышкой сумочку. Андре открыл багажник и передал ключи молодому человеку.

— Он принесет наш багаж в номера и позаботится о машине, — заверил Андре и, взяв Ясмин под локоть, повел ее в главный холл. — Сначала мы зарегистрируемся, а потом отдохнем и пообедаем.

Холл был отделан белым мрамором и освещался свечами в хрустальных канделябрах. Стены увешаны изящными гобеленами с изображениями средневековых кавалеров и дам, играющих под сенью раскидистых деревьев на лютнях, скрипках и псалтерионах[22]. Серебряные груши, темно-красные яблоки и яркие фиолетовые сливы густо усеивали траву вокруг коротких, стройных стволов деревьев, на ветвях которых сидели жирные голуби, а у ног людей резвились поджарые гончие псы.

Разноцветные нити блестели так же ярко, как и сотканный ими на гобелене день, и Ясмин едва смогла оторвать взгляд от этого зрелища. Андре расписался в регистрационной книге. Консьерж — высокий, узкоплечий мужчина неопределенного возраста — вручил ключи мальчику, уже появившемуся в холле с багажом вновь прибывших постояльцев.

Андре последовал за мальчиком в небольшой лифт, находившийся около винтовой лестницы с резными перилами. Ясмин молча поплелась за ними. Неожиданно она поняла, что нервничает. Маленький лифт медленно и со скрипом полез вверх, потом остановился, двери отворились, и мальчик вынес чемоданы в коридор, поставив перед двумя невысокими арочными дубовыми дверьми.

Взглянув направо, Ясмин увидела темную каменную лестницу под низким навесом, уходившую куда-то вниз — в бездонную пропасть неизвестности.

— Merci[23]. Это все, — сказал Андре, принимая из рук слуги большие бронзовые ключи и сунув ему в ладонь чаевые. Парнишка благодарно кивнул и шагнул назад, в лифт.

Железная решетка со скрежетом затворилась, и кабинка медленно поползла вниз.

Андре вставил ключ, щелкнул замком и ногой отворил дверь. Ясмин шагнула в комнату. Это была расположенная в башне огромная полукруглая комната. В окнах, чередовавшихся с узкими бойницами и выходивших на три стороны света, виднелись крутые скалы. На каждое окно были навешены высокие внутренние ставни, украшенные узором из букв древнего кельтского алфавита.

Обстановку комнаты, если не считать высокого платяного шкафа красного дерева, составляла грандиозных размеров кровать на четырех тумбах с балдахином, завешенная жемчужно-серой занавеской. На тумбах были вырезаны фигурки пухленьких ангелочков, заплетавших тяжелые гирлянды, спускавшиеся с балдахина. Изнутри он был подбит небесно-голубым атласом, а внизу, в углах, привязывался лентами к стойкам. У той стены, в которой не было окон, был установлен невообразимых размеров камин.

Ясмин огляделась. Видя, что Андре не двигается, она вздрогнула при мысли, что им придется вместе делить эту великанскую кровать. Ее охватила паника. Кровать действительно была слишком просторна для одного человека.

Колени Ясмин задрожали, и она обернулась к Сен-Клеру с немым вопросом в глазах. И снова она встретила напряженный, горящий взгляд, пронзивший ее, словно внезапный удар ножа. Резко отвернувшись, Ясмин посмотрела в окно. Густой туман, который они только что миновали перед въездом в тоннель, приполз и сюда, окутав все вокруг непроницаемой молочно-белой стеной.

Андре неожиданно оказался рядом с Ясмин. Она почувствовала касание его тела, обдавшее жаром ее обнаженную руку. Наклонив голову, Андре легко поцеловал Ясмин в щеку.

— Ма petite, почему бы тебе перед ужином не отдохнуть и не принять ванну? — Голос Андре звучал очень мягко. — Моя комната рядом с твоей, и если я тебе понадоблюсь — только стукни. Дверь не закрыта. — Андре коротко махнул в направлении небольшой дубовой двери в стене рядом с гардеробом. — Я приду за тобой в семь, и мы спустимся вниз чего-нибудь выпить и пообедать.

Он вернулся к двери, не сводя с Ясмин глаз, в которых ничего нельзя было прочесть. Чувствуя себя как кролик перед удавом, Ясмин не двигалась еще несколько секунд, даже после того как раздался щелчок дверного замка. Ее била дрожь, но дрожь эта была вызвана отнюдь не холодом.

Она быстро оглядела комнату и увидела рядом с кроватью еще одну маленькую дверь. Открыв ее, Ясмин обнаружила ванную, похожую, как ей показалось, на какую-то часовенку. Возможно, подумалось Ясмин, комнатушка и вправду была личной часовенкой того, кто жил в этой башенной комнате очень-очень давно.

Ванная из розового мрамора имела круглую форму и располагалась в центре комнаты. Из стены выходили два больших позолоченных крана сферической формы. Над изящной розовой овальной раковиной висело зеркало в обрамлении золотых листьев, другое зеркало, в полный рост, было установлено на противоположной стене, отражая ванную и сияющую серебром спальню в проеме открытой двери.

Ясмин открыла краны. Отрегулировав температуру воды, она вернулась в спальню, достала из чемодана платья и повесила их в шкаф, потом вернулась в ванную, где вода уже почти переливалась через край. Она поспешила закрыть краны и сбросила с себя блузку м юбку.