Женщина-администратор была одета, словно пародия на ковбоя — яркая клетчатая рубаха и широкополая шляпа из искусственной кожи. У нее было красивое крупное тело, с которым она словно не знала, что делать, не смотря на годы практики.

— У вас никто не оставлял плед? — спросил я. — Мокрый?..

Она без улыбки окинула меня изучающим взглядом.

— Это не вы одолжили Сьюзи плед, мистер.

— Я этого и не утверждаю. Сьюзи тут?

— Нет, они поехали дальше… — она застыла с приоткрытыми губами, словно охваченная внезапным сомнением. — Я не должна была этого говорить! — Кто вам это сказал?

— Мистер Крендалл.

— Лестер Крендалл?

— Да. Он хозяин отеля.

— Я хотел бы поговорить с ним.

— О чем?

— О его дочери. Я частный детектив. Вчера я был у него в Пасифик-Палисэйд. Мы сотрудничаем.

— Его здесь нет.

— Но вы сказали, что он запретил вам говорить…

— По телефону. Я говорила с ним по телефону.

— Когда?

— Часа два назад. Как только Сьюзи позвонила из Залива Дюн. Он велел мне задержать ее тут до своего приезда. Легко ему говорить! Стоило мне отвернуться, как они вскочили в машину и только их и видели!

— В каком направлении они поехали?

— В сторону Сан-Франциско.

Она произвела характерное движение человека, путешествующего автостопом, указав направление большим пальцем. Я узнал у нее номер машины.

— Вы сообщили в полицию, миссис?

— Зачем? Это машина мистера Крендалла. Мне не кажется, что в это нужно впутывать полицию.

— Когда вы его ожидаете?

— Каждую минуту, — по ее лицу было видно, что эта встреча не очень ее радует. — Если у вас есть к нему подход, окажите мне услугу, мистер, хорошо? Скажите ему, что я делала все, что в моих силах, но она от меня сбежала…

— Хорошо, как вас зовут, миссис? Мое имя Лью Арчер.

— Джой Равлинз. Но, думаю, мне нужно сменить имя на «Сорроу»… — прибавила она тоном давно привычной шутки[8].

— О, не делайте этого, миссис! Могу ли я пригласить вас на коктейль?

— К сожалению, мне необходимо следить за порядком тут, — она послала мне гаснущую улыбку. — Собственно, что происходит с Сьюзи? Она была такой милой, спокойной девочкой, может, даже слишком спокойной…

— Она уже не такая. Сбежала из дома.

— Сбежала? Так почему же она звонила сюда?

— Ей нужно было средство передвижения. Что она сказала, когда позвонила с берега?

— Что она с друзьями отправилась на морскую прогулку, яхта разбилась, а они выбрались на безлюдный берег, промокнув до костей. Она просила не говорить отцу, но я должна была… Он оставил весьма точные инструкции. Я привезла их сюда, они переоделись в сухую одежду, что-то перекусили…

— Откуда они взяли сухую одежду?

— Из номера мистера Крендалла. Я им открыла. Я думала, они останутся… Парень с бородкой даже просил меня вызвать врача. У него, наверное, сломана рука, висела без движения… Но потом он передумал, сказал, что подождет, пока доедет до матери. Я спросила где это, но он не ответил.

— А что с малышом?

— У меня есть сынишка, так я дала ему кое-какую одежду.

— Он что-то говорил?

— Ни слова… — она задумалась. — Нет, я не слыхала от него ни слова.

— Он не плакал?

Она покачала головой.

— Нет, не плакал.

— Он что-то ел?

— Я сунула в него немного супа и кусочек гамбургера. Но большую часть времени он сидел, как изваяние… — она на минуту замолчала, после чего сказала безо всякой связи с предыдущим: — Вы видели пеликанов в Заливе Дюн, мистер? Знаете, у них не может быть малышей. Они отравлены ДДТ и яйца пропадают прежде, чем птенцы успевают вылупиться…

Я ответил, что знаю об этом и спросил:

— А что Сьюзан? Она что-то говорила?

— Очень немного. Я не знаю, что и думать, она неузнаваемо изменилась!

— И в чем же эта перемена?

— Мы с ней были очень дружны, пока они не переехали в Лос-Анджелес. Во всяком случае, мне так казалось…

— Давно они переехали?

— Да года два назад… Лес… мистер Крендалл открыл новый отель в Осеано и ему было удобней добираться туда из Лос-Анджелеса. Во всяком случае фигурировала эта причина…

— А были и другие?

Администраторша смерила меня изучающим взглядом, не то приязненным, не то подозрительным.

— Вы все выпытываете у меня, мистер, а я слишком много говорю. Но я не могу спокойно смотреть, как Сьюзи портит себе жизнь! Честное слово, она была прекрасной девочкой! Упряма, как ее отец, но на самом деле очень добра…

На какое-то время она погрузилась в свои думы. Не замечая моего присутствия, она мечтательно опустила глаза, словно прижимала к груди ребенка. Я вернул ее к действительности:

— Что же ее так изменило?

— Она доведена до края! Я не знаю, чем именно… — ее губы кривились.

— Нет, знаю! Они переехали в Лос-Анджелес, чтобы обеспечить ей лучшие условия, общественное положение и все такое. Это была идея миссис Крендалл. У нее всегда был пунктик по поводу Лос-Анджелеса! А для Сьюзи этот переезд был огромным недоразумением. Да и для них тоже. Но, конечно же, они считают Сьюзи виноватой в том, что она несчастлива. Бедняжка, у нее нет ни одной близкой души, она совершенно одинока. Это убийство!

Я вздрогнул при звуке этого слова, но быстро овладел собой.

— И она пришла к вам?

— Да, но тот час же опять ушла…

— Вам не безразлична судьба Сьюзан…

— Не безразлична! У меня никогда не было дочки…

Я ничего не ел с семи или восьми часов, а потому направился в кафе-бар, откуда доносилась музыка, и повесил свою шляпу на рог лонгхорна, висевший на стене. В ожидании своей отбивной, я прошел в телефонную кабину и снова связался с Вилли Маккеем. На этот раз трубку поднял он сам.

— Бюро Маккея.

— Это Арчер. Ты вышел на след Эллен?

— Пока нет. Но уже нашел собаку.

— Какую собаку?

— Ну, этого дога, — нетерпеливо рявкнул Вилли. — Разумеется, он пропал. Я нашел хозяина, но он живет близ Милл-Вэлли. На прошлой неделе он дал объявление о пропаже пса и кто-то нашел его в Саусалито. Это довольно далеко от полуострова, Лью…

— Кажется, мой информатор был под ЛСД…

— Уж и не знаю, что об этом думать… — произнес Вилли. — На всякий случай я отправил человека в Саусалито. Ты знаешь Харольда?

— Ты можешь связаться с ним?

— Думаю, да. У него рация в машине.

— Скажи ему, чтобы обратил внимание на голубой «Шевроле-комби» с тремя пассажирами.

Я продиктовал их фамилии и описание, а также номер машины.

— Что Харольду делать, если он их заметит?

— Пусть едет за ними. Если будет возможность, пусть отберет малыша.

— Я поеду сам, — заявил Вилли. — Ты не говорил мне, что это похищение.

— Это не обычное похищение.

— В таком случае, чего хотят эти щенки?

Ответить на это я не мог. Помолчав, я сказал ему:

— Отец малыша вчера был убит. Скорей всего, мальчик был свидетелем убийства.

— Его убила эта парочка?

— Не знаю, — я все больше сомневался в роли Джерри и Сьюзан и хотел прервать их безумное бегство, не только думая о Ронни, но и о них самих. — Но это нужно иметь в виду.

Я вернулся к столику, где меня уже ждала отбивная. Запивал я ее пивом. Возле круглой стойки сидели четверо ковбоев, никогда не видевших коров вблизи. Они напевали ковбойские песенки, звучавшие так, словно появившиеся далеко на Востоке.

Я заказал еще пива и осмотрел зал, бывший шумной смесью истинного и поддельного Запада. Здесь соседствовали ковбои и мещане, выдающие себя за ковбоев, военные с женами и девушками, туристы, нефтяники в ковбойских сапогах на высоком каблуке и несколько мужчин в строгих городских костюмах с модными широкими галстуками, но с глазами, окруженными сеткой морщин от долгого пребывания на солнце.

Несколько пар глаз блеснули, когда в дверях показался Лестер Крендалл. Словно зажглись электронные детекторы денег. Войдя, Крендалл остановился и оглядел зал. Я поднял руку, и он подошел и сжал мою ладонь. — Каким образом вы оказались тут так быстро? — спросил он.