— Понятно, — усмехнулась Женечка, выкладывая кружочки колбасы на кусок хлеба. — Богатая биография.

— Уж что имеем, — хмыкнул Ривейрас. — Ладно, давай помогу донести, а то коридор темный, споткнешься ненароком.

— Значит, ты уверен, что они там, — задумчиво произнес Полковников в тот момент, когда Женечка вошла в комнату в сопровождении Ривейраса с подносом в руках. — Да, тогда всё сходится. Идея, конечно, бредовая, но если кому-то удастся подобную акцию провернуть, то требовать можно действительно, все, что угодно. Вопрос вот только, кому и зачем это нужно?

— Чай, кофе, господа офицеры, — произнесла красавица, улыбаясь и ставя поднос на стол возле компьютера.

— Да, спасибо, — рассеянно поблагодарил её Войтовский, снимая с подноса свою бадейку чая и грея об нее руки. — Зачем и кому? Может, ты еще чего-нибудь хочешь — адреса, телефоны? Тут хотя бы “зачем” вычислить, глядишь, и к авторам всего этого шоу тропка найдется.

— Это вы об объекте? — Переводя взгляд с командира на аналитика, спросил Владимир.

— О нем самом, — кивнул Войтовский

— Что, есть какая-нибудь новая информация, подтверждающая наши выкладки? — Спросил Ривейрас.

— Похоже, что да, — ответил Полковников. — Во всяком случае, если предположить, что ваша версия насчет объекта в Черном море верна, тогда складывается одна весьма неприятная комбинация.

— Для кого неприятная? — Осведомился Владимир.

— Да, считай, для всех. Попозже расскажу, — аналитик выразительно посмотрел на девушку.

— Ребята, — произнес Ривейрас, — у меня тут есть одна мыслишка на эту тему, так сказать, наблюдения из жизни.

— Давай, выкладывай, — напутствовал его командир.

— Я когда служил в Афгане, нам нужно было перехватить один караван. Он должен был идти по ущелью с сильной охраной. Тогда наш командир приказал днем, так, чтобы ”духи” могли видеть, в нескольких местах заминировать тропу. А ночью мы подтянули к ущелью минометы и, когда утром караван остановился в ущелье, ожидая, когда “духовские” саперы почистят тропу, попросту накрыли колонну минометным огнем.

— Занятный случай, — согласился Михаил. — Теперь растолкуй, в чем мораль сей басни?

— Мораль сей “басни”, — чуть оскорбившись, нахмурился Ривейрас, — в том, что никаких мин на тропе не было. Так и в Черном море объекта может и не быть.

— То есть, ты хочешь сказать… — медленно начал Войтовский.

— Ты же сам слышал, какую шумиху вокруг всего этого подняли.

— И слышал, и видел, — подтвердил командир.

— А теперь представь себе, что во время всего этого кипежа на объект однажды наткнутся. Не факт, конечно, но шанс вполне реальный. Так что, более разумно держать объект где-то в надежном укрытии и заранее проработать варианты его доставки к месту.

— Возможно, — подтвердил Полковников. — Вполне вероятно.

— В таком случае, объект надо искать на берегу, — подытожил Ривейрас.

— Нет, — медленно покачал головой Алексей. — Не на побережье. На побережье еще вернее могут найти. Я бы, пожалуй, держал в Чечне. Оттуда через Абхазию доставить — милое дело.

— М-да, — пробурчал Войтовский. — Час от часу не легче.

В офисе агентства “Кордон” повисла гнетущая тишина.

Женечка наблюдала за беседой своих новых друзей с тем чувством опасливого восхищения, с каким житель Древнего Рима следил за высокоученой беседой жрецов-авгуров. Из всего, что она услышала, ясно было лишь одно: её дому, её родному городу и её любимому морю действительно грозит какая-то страшная, какая-то ужасающая опасность. Самые худшие её предположения оказались верны.

— М-да, — повторил Войтовский, прерывая общее молчание. — Похоже, что туристический сезон в этом году затянется надолго. Володя, сегодня у нас, считай, расслабуха. Завтра выезжаем на место.

— В Чечню? — Переспросил Ривейрас.

— А куда же еще? — Михаил поднял удивленные глаза на своего подчиненного.

— Да нет, — вздохнул тот, — это я так, уточняю. А если объекта, паче чаяния, там не обнаружится? Тогда что?

— Если нет, — грустно усмехнулся командир, — если нет, значит, мы все тут тупицы, и все наши расклады ничего не стоят. Хотя, лучше бы все это оказалось плодом нашей неуемной фантазии.

— Понятно, — грустно вздохнул Ривейрас, понимая, что свидание с домом будет коротким и невеселым. — Значит, завтра в Чечню. Тогда знаешь, что, — обратился он к Войтовскому, — у меня на этот счет есть одно соображение.

— Давай свое соображение, — кивнул Михаил. — Авось, пригодится.

— Я как-то летом телевизор смотрел, там Масхадова на каком-то митинге показывали. А рядом с ним был мужик, подозрительно похожий на нашего начштаба.

— Ты думаешь, это действительно он?

— Очень может быть. Тот, правда, в прежние времена называл себя ингушем.

— Хорошо, предположим. Ты думаешь, он тебя до сих пор помнит? Сколько лет прошло!

— Думаю, да. Уверен, что помнит, — чуть помолчав, добавил Владимир. — Он мне, как бы, обязан кое-чем, а горцы подобных вещей не забывают.

— Хорошо, — кивнул Войтовский. — Попробуем так.

В Дагестане было ясно. Было ясно, что ожидать улучшения погоды до весны не имеет смысла. Буран стих, и обложная облачность, лежавшая на горах белесым туманом, на этот раз зияла рваными краями бледно-голубых просветов. Полковник Данич сидел в кабине аэродромного “УАЗика” и пил настоянный на местных травах горячий чай из пластикового стаканчика. Поиски, проводившиеся по маршруту следования группы Дунаева, пока не давали результатов. Проложенная вдали от людских глаз и обычных автомобильных путей, военная дорога серпантином вилась по горам, делая большой крюк. Во многих местах края дороги обрывались ущельем, придавая ей воспетую Лермонтовым романтичность и несказанно осложняя поиски.

— Виктор Юрьевич, — к “УАЗику” подошел командир приданного группе антитеррора отряда дагестанской милиции капитан Шамиль Рзаев. — Кажется, нашли.

— Далеко? — Данич отодвинулся на водительское сиденье, давая место командиру.

Капитан забрался в кабину и расстелил на коленях карту:

— Примерно, вот здесь, — он ткнул пальцем в лист, на котором, среди коричневых горных отмывов черной ниткой тянулась дорога.

— А ну-ка, дай, посмотрю, — Данич взял из рук милиционера карту. — Так, дорога здесь делает поворот. Они слетели с трассы?

— Похоже на то…

— Спуститься можно?

Капитан с сомнением посмотрел на горы:

— Можно, но крайне тяжело. Легче идти от входа в ущелье, но это изрядный крюк.

— Ладно, — задумчиво произнес Данич. — Попробуем сделать по — другому. Передай своим, пусть отдыхают, а мы жмем к вертолетчикам. Я думаю, они помогут.

Рзаев вытащил из полевой сумки радиостанцию.

— “Тополь”? — Спросил его полковник.

— Он самый, — печально вздохнул милиционер.

— И что, когда-нибудь удавалось поддерживать здесь связь при помощи этой говорилки?

— Крайне редко, — презрительно скривился Рзаев.

— Я вот тоже так думаю. Лезь в фургон, у меня там Р-123. Тоже не бог весть что, но получше этой будет.

Меньше, чем через час, пятнистый вертолет, пророкотав, завис над ущельем, давая возможность своим пассажирам спуститься вниз, туда, где среди валунов, обрушенных давним камнепадом, виднелись обломки грузового автомобиля “Урал” и останки людей, одетых в ошметки военной формы.

— Надо бы их вытащить отсюда, похоронить по-христианскому обычаю, — негромко произнес подполковник Крутый, с тайным ужасом взирая на оскаленные черепа, то здесь, то там, видневшиеся среди исковерканных обломков грузовика.

— Конечно, — кивнул Данич, разглядывая что-то под растерзанным капотом. — Но с этим пока повременим. Поглядите-ка лучше сюда, Николай Емельяныч, — он постучал пальцем по покрытому бурым налетом двигателю. — Номер-то на “Урале” другой. Понимаете, о чем это говорит?

— Конечно, — зябко ежась, то ли от расшалившихся нервов, то ли от гулявшего в ущелье ветра, проговорил следователь. — Водитель, скорее всего, был сообщником преступников. Может быть, кто-то из группы этого самого Артиста.