— Простите, — смутился представитель прокуратуры. — Но этот вопрос действительно очень важен для следствия.

— Утихомирься, Ринат, — Данич подошел к майору и положил руку ему на плечо. — Верит тебе Николай Емельянович, конечно верит. Но переспросить обязан, потому как, ему так приказано.

— Другое дело, да, — успокоился начальник аэродрома. — А то понимаешь…

— Не сомневайся, Николай, это Дунаев, — вздохнул командир группы антитеррора. — И искать его надо где-то здесь, по дороге от аэродрома до вертолетного полка.

Вагончик тронулся, перрон остался, и было бы странно, если бы перрон станции Казарск устремился вслед за вагоном, провожая отчалившую в сторону Москвы троицу.

— Что за дела у тебя в Москве? — беззаботно глядя на очаровательную спутницу, спросил Ривейрас.

— Да так, все по мелочам, — уклончиво ответила она. — А вообще, что мне сейчас одной на даче делать? Хорошего дизайнера в Казарске не найдешь, а самой мебель таскать — совсем уж как-то уныло.

— Ну, так уж, и самой! — усмехнулся Войтовский, сидевший у окна с газетой "Меркурий", купленной в киоске на станции. — Охотники помочь такой прелестной даме всегда найдутся.

— Охотники-то, может, и найдутся, — слегка замедлив темп речи, проговорила Женечка и замолчала, не сообщив, что следует после подразумевающегося "но".

— Володя, посмотри, какие забавные вещи печатают, — Михаил протянул напарнику, газету.

— "Российские Рембо против ядерного террора" серым по желтому гласило название. Автор статьи, очевидно, многие годы подвизавшийся в какой-нибудь многотиражке, описывал, как где-то поблизости, на побережье, проходили учения лихих парней из секретнейшего подразделения по борьбе с ядерным терроризмом. — Да уж, занятная заметка, — Ривейрас вернул газету командиру. — Представляю, как вытянулось лицо руководителя операции, если он это читал.

— Интересуетесь ядерным терроризмом? — насмешливо, как бы невзначай, спросила девушка.

— Ядерным терроризмом? С чего ты решила?

— Так, — Евгения пожала плечами и отвернулась к окну. — Показалось….

— Кстати, дамы и господа, — осведомился Владимир, — какие есть мнения на тему чего- нибудь перекусить.

— Мнение имеет место быть, — немедленно оживился Войтовский… — Самое время подкрепиться.

— Тогда есть следующие возможности, — начал Володя, — номер первый: маршировать в вагон — ресторан; номер второй: приобрести в буфете каких-нибудь бутербродов и "Фанты", или же раскрутить проводника на чай.

— Ну, в вагоне-ресторане, положим, по зимнему времени, фирменное блюдо — килька под нефтяным соусом, — начала Женечка. — А насчет остального, — она достала из-под сидения объемистую сумку и плавными движениями, какими цирковой маг и волшебник извлекает зайцев из собственного цилиндра, начала доставать из нее шуршащие пакеты со всевозможной снедью. Последним на свет был извлечен трехлитровый термос: — У нас и у самих кое-что найдется. — Батюшки-светы! — всплеснул руками Михаил. — Ну, прям, ангел-хранитель!

— Телохранитель, — поправил его Ривейрас. — Что б мы без тебя делали?

— Давились бы, наверно, прошлогодней колбасой, — предположила Женечка. — А вообще-то, ребята, не в обиду будет сказано, но некоторый недостаток женского внимания в вас ощущается.

Так что, если в вашей фирме имеется место секретаря-референта, то, так и быть, до весны за разумное вознаграждение я согласна у вас поработать.

— У нас? — не совсем понимая, о чем идет речь, невпопад брякнул Ривейрас.

— Ну да, — почти искренне удивилась она. — Вы ведь представляете в России Скандинавскую туристическую фирму? Или нет? — добавила Пушистая, чуть понизив голос.

В купе воцарилась тишина, насколько это вообще возможно в скором поезде. — Женечка, — Войтовский положил свою мощную ладонь на изящную ручку своей спутницы, — один умный человек сказал: "Хочешь испортить отношения, — начни их выяснять". Но, похоже, другого выхода нет. А потому, давай начистоту. И от того, насколько хорошо мы поймем друг друга, зависит, расстанемся ли мы с тобой друзьями в Москве.

Девушка обиженно поджала губы, и в уголках ее глаз блеснули две слезинки. Однако слезам в этот день не суждено было пролиться.

— Ну и ладно, — осуждающе произнесла она. — Я что, по-вашему, ничего не понимаю?

— Что же ты понимаешь? — резко оборвал ее Войтовский.

— Я, когда билеты заказывала, вспомнила, что вам же надо будет поехать в милицию, сняться с учета. Думаю — чего лишний раз машину гонять? Позвонила начальнику управления, он отец моего одноклассника, и говорю: "Тут ребята у вас вчера отмечались по приезде, так они сегодня уезжают, надо бы их снять с учета". А он мне в ответ: "Это которые? ФСБшники из Москвы, что ли?" — Ривейрас и Войтовский молча переглянулись.

— М-да. — помолчав немного, произнес Михаил.

— И тут же меня как молнией ударило, — продолжала девушка, — два человека из ФСБ приезжают из Москвы в Казарск, маскируясь под бизнесменов, помогают мне двигать мебель, беседуют на всякие отвлеченные темы, а потом, вдруг, на следующий день срываются сломя голову в Москву. Похоже это на что-нибудь? Нет, не похоже. Вначале я думала, может быть, вам с этим штурманом встретиться надо было. Перезвонила одному знакомому в комендатуре, ан, нет, его действительно вчера задержал патруль. И выпустили его, действительно, минут за двадцать до встречи. Значит, очевидно, он, сам того не зная, сообщил вам нечто, в поисках чего вы сюда приехали.

— Может быть, ты даже знаешь, что? — настороженно спросил Войтовский.

— Не знаю, — честно призналась Женечка, — но, возможно, догадываюсь. Все это военное положение, паспортный режим, секретность, учения подразделений ядерного антитеррора, и вот теперь вы со своими шпионскими штучками, это о чем-то говорит? По-моему — да. По-моему, это говорит о том, что над нашим побережьем повисла какая-то угроза. Возможно, ядерная… — уже почти шепотом закончила она.

Молчание было ответом на ее слова. Спустя некоторое время, Войтовский взял термос и, открутив крышку, налил в нее крепко заваренный чай. Над кружкой моментально поднялось облачко пара. Он сделал несколько глотков.

— Ну что, товарищ старший лейтенант, — опуская чай на стол, поинтересовался он у Ривейраса. — Что делать будем?

— Ребята, поймите, — не давая Владимиру вставить слово, с новым жаром начала девушка. — Я люблю этот город! Я не хочу, чтобы с ним, не дай Бог, что-то случилось. Насколько я понимаю, вы работаете над тем же, и я сделаю все, что возможно, чтобы вам в этом помочь. А еще, не забывайте, в эту дачу на Ниловом люнете вложено почти все, что было у моей семьи и у меня. Я никогда себе не прощу, если не сделаю хоть что-нибудь, чтобы наш город и наш дом не пострадали. Так что, ребята, как хотите, а я с вами.

— Хорошо, — капитан Войтовский сделал еще несколько глотков и задумчиво уставился на парующий чай. — Я думаю, туристическая фирма "Енланд Райдотурс", или какая-либо другая фирма, контролируемая концерном, изыщет возможность предоставить вам работу секретаря с навыками телохранителя.

Серое трехэтажное здание, в котором размещалась контрразведка, не относилось к числу памятников архитектуры республики Дагестан. Но и автомобиль "Жигули, " на котором подкатили к нему трое неизвестных, не принадлежал к числу шедевров мирового автомобилестроения. Поэтому со стороны визит незнакомцев в это невысокое здание остался незамеченным. Зато прапорщик, дежуривший на входе, при виде вошедших встрепенулся и вытянулся в струнку, отдавая им честь.

— Товарищ майор, подполковник Рамазанов уже ждет вас.

Высокий, крупного телосложения мужчина, явно старший из этих троих, молча наклонил голову. Троица, решительно поднявшись по лестнице и прошагав по коридору, остановилась перед дверью, обтянутой черным дерматином со стеклянной табличкой, гласившей: "Подполковник Рамазанов Р.Р." Тот, кого дежурный назвал майором, для проформы постучав, толкнул дверь.