Ученые республики не отгораживаются от запросов, которые диктует производство. Не стоят они в стороне и от бурной общественной жизни. Многие наши ученые являются лекторами, страстными пропагандистами советского образа жизни.
В связи с этим вспоминается ряд встреч с зарубежными коллегами. По приглашению Общества советско-финской дружбы мы выступали с докладами в ряде высших учебных заведений Финляндии. Эта поездка была во многих отношениях интересной. Особенно ценными были следовавшие за докладами беседы. Большинство вопросов свидетельствовали об искреннем желании узнать побольше о нашей республике. Я делал доклад о путях и темпах строительства социализма в национальных республиках Советского Союза — на материалах Эстонской ССР. Об экономике Советского Союза в целом в Финляндии имелось более или менее ясное представление, но об экономике союзных республик этого сказать нельзя. Слушатели интересовались тем, как в союзной республике ведется текущее и перспективное планирование, как происходит распределение материальных ресурсов и т. п. Когда я сообщил, что за послевоенные годы капиталовложения в народное хозяйство Эстонской ССР превысили 4,5 миллиарда рублей и притом у республики нет ни копейки долга, в зале послышались возгласы изумления.
Мне пришлось подробно освещать такие проблемы, как конституционные права и обязанности республики, технология составления и утверждения народнохозяйственного плана, государственного бюджета. Особенно обстоятельно комментировались названные мною цифры, что 90–95 процентов доходов государственного бюджета Советского Союза и его республик дает народное хозяйство и только 5–10 процентов поступает за счет налогов с населения. Большой интерес вызвало также сообщение о том, что если какая-нибудь союзная республика не в состоянии покрыть за счет доходов от своего народного хозяйства запланированные ею капиталовложения, то ей оказывается различная помощь, и в первую очередь посредством соответствующего регулирования союзного налога с оборота.
Активно интересовались слушатели проблемой производства и распределения в народном хозяйстве. Видимо, дал себя знать затрепанный лозунг белоэмигрантской пропаганды, будто в Советском Союзе в целом и в каждой республике в отдельности много производят, но народ получает из всего лишь незначительную долю. Для экономистов абсурдность этого утверждения ясна, но на недостаточно компетентных людей оно производит некоторое впечатление. Задавались мне и вопросы, в которых явно ощущалось влияние враждебной пропаганды. Но на них довольно легко было давать удовлетворяющий большинство слушателей ответ.
Через несколько месяцев после этой поездки из Финляндии поступила просьба прислать экономиста для серии докладов об экономической политике Советского Союза. Мы направили в Финляндию директора Института экономики доктора экономических наук А. Кээрна, который весьма успешно выступил с докладами в ряде университетских и других аудиторий.
Расширяя контакты с учеными зарубежных стран, Академия наук ЭССР, естественно, не забывала проблем идеологической борьбы. В 1969 году совет координации Академии наук ЭССР предложил нам в научно-исследовательской работе обратить больше внимания на экономику и культуру наших северных соседей. Это представляло тем больший интерес, что контакты с Финляндией имели давнюю традицию. Этому способствовали и поездки, об одной из которых я рассказал выше.
Что касается Швеции, то более тесные взаимоотношения с ней могли бы содействовать нейтрализации проживающих там враждебно настроенных к СССР эстонцев. Среди них участники кровавых злодеяний фашистов над трудящимися в нашей республике и другие злобствующие элементы. Они распространяют контрреволюционную клевету о положении в Советской Эстонии, которую доверчиво воспринимают обыватели, особенно в среде интеллигентов, бежавших от войны и искавших в Швеции «спокойного мира». В Швеции оказался ряд эстонских писателей, филологов, музыкантов. Наши республиканские учреждения культуры со своей стороны уже вступили в контакт с некоторыми из них. Так, композитор Э. Тубин написал оперу «Барбара фон Тизенхаузен», которая была поставлена в Таллине и оценена как высокохудожественное произведение, прогрессивное и в идеологическом отношении. Были предприняты и другие шаги подобного рода, особенно в отношении деятелей языка и литературы. Поэтому предложение Академии наук ЭССР наладить более тесные контакты с нашими северными соседями вместе с тем открывало хорошие возможности для воздействия на тех из эмигрантов, кто очутился за рубежом случайно.
В этом плане мы широко использовали и уже упоминаемый мной международный конгресс. Приглашения прибыть на конгресс в качестве гостей были посланы живущим в эмиграции бывшим гражданам Эстонской ССР, в том числе известному в Эстонии литературоведу и финноугроведу профессору Мягисте из Швеции.
Учитывая, что среди эмигрантов довольно широко распространена клевета о «железном занавесе», что мы якобы не позволяем гостям близко изучать действительность Советской Эстонии, мы решили предоставить делегатам конгресса возможность увидеть все, что они захотят, любой колхоз или совхоз (о колхозах и вообще о сельском хозяйстве Эстонии в Финляндии и в Швеции распространялось особенно много лжи). Поездки мы никому не навязывали, это было делом совершенно добровольным. Кто хотел, мог принять участие; кто не хотел, мог выразить другое желание, которое мы старались удовлетворить. Однако абсолютное большинство охотно согласились совершить поездку в хозяйства. Мы предупредили, что из-за экономии времени покажем им колхозы, расположенные недалеко от Таллина.
С группой зарубежных гостей я побывал в рыболовецком колхозе и в одном из совхозов. И надо сказать, что это была самая убедительная пропаганда. Рыболовецкий колхоз «Маяк» довольно внушительное хозяйство. 17 его судов ловили рыбу даже в океанах. В колхозе хорошо оборудованный цех по обработке рыбы, настоящий комбинат, автопарк на 50 грузовых машин. Знакомство с хозяйством началось с того, что председатель в колхозном клубе показал нам фильм о развитии хозяйства. В фильме откровенно показывались и трудности, которые колхоз испытывал на первых порах. Но все это осталось позади. Колхоз крепко стал на ноги, его денежный доход достиг в 1970 году, если память мне не изменяет, 17 миллионов рублей. Труд колхозников хорошо оплачивается. Многодетные семьи получают пособия. В школе дети обеспечены бесплатными завтраками, учебниками и т. д., во время летних каникул ребята старшего возраста помогают в обработке рыбы, конечно, за соответствующую плату.
Затем был устроен обед. Стол был богато накрыт, преобладали блюда из колхозной продукции — рыба и овощи. Колхозники показали гостям свою художественную самодеятельность, выступал квартет, декламаторы. Гости были поражены всем увиденным и не скупились на похвалы. Пожилой профессор из Швеции сказал, что он уже давно живет на северном берегу моря, много видел в жизни; и из того, что он читал и слышал, у него сложилось превратное мнение о жизни в Советской стране. И вот теперь здесь, в эстонском колхозе, он увидел, где правда и где ложь. В заключение ученый пошутил:
— Еще не совсем ясно, что произвело на меня большее впечатление — то, что я видел и слышал, или то, что попробовал за столом. Во всяком случае, мое прежнее представление о вашей жизни дало сильную трещину. И я рад сказать об этом. Я сам вырос в нужде и поэтому особенно рад видеть, когда хоть где-нибудь делается что-то серьезное для трудового человека.
Выступали и другие гости. Все они с одобрением отзывались о том, что увидели в колхозе. А профессор Юлиус Мягисте сказал мне:
— Какие же это колхозники, это же настоящие буржуи! Мы посмеялись, потом он уже серьезно заявил, что у него создалось самое хорошее впечатление о колхозной жизни. Он доволен, что увидел все это своими глазами.
— Это большое дело, что вы тут делаете. Я от всего сердца желаю вам дальнейшего быстрого развития, — сказал ученый на прощанье.
