— Почему ты ни с кем не видишься, мама?
— Я вижусь со столькими людьми, — пыталась я защищаться.
— Но у тебя нет ни одной близкой подруги, ты никогда никого не приглашаешь к себе в гости.
Гости? Гости — понятие, в высшей степени для меня чуждое. Иногда ко мне заходили, но эти визиты всегда были по делу — кто-то из института, студент, коллега с кафедры, коллега-преподавательница. Обычно я угощала их чаем. Но приглашать кого-нибудь в гости?..
А теперь мы как раз пригласили гостей. Должны были прийти Джордж, который через несколько дней покидал Париж, и чета Ростовых. Я тревожилась, как все пройдет, ведь я никакого понятия не имела о готовке. К счастью, оно имелось у Александра, по крайней мере, он так утверждал.
Первая ночь в нашей квартире. Широкая тахта, на которой можно вытянуться во весь рост. Невероятно, мы лежали на ней оба — и нам не было тесно.
— Ты не тоскуешь по нашему скромному ложу в гостинице? — спросил Александр, когда я потушила свет.
— Представь себе, нет, — рассмеялась я в ответ.
— А я тоскую, — вздохнул он.
— Ты, должно быть, испытывал массу неудобств, ведь ты выше меня.
— Да нет, всего лишь длиннее!
Я знала, что он перефразировал высказывание Наполеона. Увы и ах! Я не добилась в жизни ничего, что могло бы отметить мое существование на этом свете. Была средним преподавателем в среднем институте, а кем буду теперь — вообще неясно.
Хвастовство Александра по поводу умения готовить ни в коей мере не было преувеличением. Сперва был составлен список необходимых продуктов. В их покупке требовалась и моя помощь, но, очевидно, он не очень верил в мои способности в этой области. Потому что большинство закупок: мясо, овощи и вино — оставил за собой. Мне было поручено приобрести макароны, муку и приправы.
В тот день, когда мы ожидали у себя гостей, наша кухня была завалена всякой всячиной. С раннего утра в ней царил Александр, колдовал над какими-то заправками, следил за огромным казаном, где булькал бульон из овощей. Вел себя очень таинственно — не хотел мне признаться, что собирается подать на стол.
— Это будут блюда русской кухни? — допытывалась я.
— Французской, — скупо ронял он, а потом вообще попросил меня с кухни, добавив, что лучше мне пойти прогуляться.
— Будешь возвращаться — купи цветов.
— Каких?
— Большой букет маргариток, — крикнул он вдогонку.
Договорилась встретиться с Эдит Муллен. Мы сели с ней за столик открытого кафе на улице, где по-прежнему царили оживление и сутолока, но толпа была еще не парижской — большинство в ней были приезжие. Рядом с нами сидела группка немцев, они пили пиво, громко о чем-то рассуждая. Краснолицый толстяк с рыжей щетиной на щеках и веснушками то и дело разражался гоготом. Меня его гортанный смех сильно раздражал, я предложила Эдит пройтись. Возле собора Нотр-Дам у нас разболелись ноги, и мы присели на скамейку.
— Как вам живется в вашей новой квартире? — спросила француженка с приветливой улыбкой.
Немного поколебавшись, я ответила:
— Я там живу не одна…
— Ах так…
Мы смотрели на двух воробьев, устроивших у наших ног странные танцы. Быть может, то были какие-то птичьи любовные игры. Они то наскакивали друг на друга, то отпрыгивали, топтались, поворачиваясь вокруг своей оси. Определить их пол было весьма затруднительно. Клевок клювиком в голову партнерши, словно поцелуй, забавное растопыривание куцего хвостика, опять клевок.
— У меня связь с мужчиной моложе меня, — сказала я. И не без мазохизма добавила: — Намного моложе…
— Ах вот как… — повторила Эдит. Это был весь ее комментарий.
Мне бы на этом остановиться, но я любой ценой хотела узнать ее мнение по поводу такого союза, как мой.
— Вы, наверное, на такое бы не решились…
Эдит молчала довольно долго, и я подумала, что она уже не ответит мне.
— Если бы встретила такого, как он… — услышала я.
— Он?
— Молодой светловолосый мужчина, который приходил за вами в университет. Ведь это о нем речь, правда?
Я лишь кивнула головой.
Поднимаясь по лестнице, я размышляла над ее неожиданным ответом: она действительно так думала или сказала из вежливости? Мне показалось, она была искренней. Что ж, Эдит могла себе позволить искренность, прожив столько лет в тепличных условиях законного брака. Почему бы и не помечтать о молодом любовнике? Иное дело, когда начинаешь такие отношения. В реальности связь с молодым мужчиной может обернуться ловушкой. Я вошла в нее добровольно, не оставив себе ни одной лазейки. И хотя меня все еще раздирали сомнения, самое плохое было уже позади. Труднее всего одолеть порог, который я уже переступила — мы вместе с Александром переступили.
Иду к нему, друг от друга нас отделяет всего несколько ступенек. Сейчас я открою дверь… И вдруг меня захлестнуло волной дикой радости — через минуту я увижу Александра. Его лицо. Его глаза, которые глянут на меня тепло. Возможность физического осязания куда больше слов и заверений оберегала меня от сомнений. Протянуть руку и прижаться к нему — этого было достаточно, чтоб все страхи мгновенно улетучились.
Стол был накрыт на пятерых, а поскольку одного стула не хватало, Александр поставил вместо него чемодан, накрыв его пледом.
— Ничего, я посижу на нем, — сказал он, поймав мой взгляд.
Я покачала головой:
— На будущее — мы можем приглашать только двоих гостей.
— Или если б ты согласилась посидеть у меня на коленях.
— Ну если только… — сказала я. — Может, мне помочь тебе?
— А ты купила цветы?
— Ой, нет, — смутилась я, — совсем о них забыла.
— Ладно, сбегаю на угол, — сказал он, снимая с бедер полотенце, которым был подпоясан.
Он даже не разозлился на меня, не выказал ни малейшего раздражения. Приготовить такой ужин стоило больших усилий, а я мало того что ни в чем не помогала, так еще забыла о цветах.
— Давай я схожу. Каких купить? Ты говорил вроде… э-э… белые такие…
— Незачем тебе мотаться по лестнице туда-обратно, — крикнул он уже в дверях, — я быстро, одна нога здесь, другая там…
Он ушел, а я стояла посреди комнаты, не зная, куда себя деть. Как будто случайно оказалась в квартире, где жил молодой мужчина. И этот мужчина пригласил меня в гости. Надо поскорее уйти отсюда, чтоб не путаться под ногами…
Вернувшись, Александр застал меня на том же месте. В руках у него был букет белых цветов, чем-то напоминавших наши садовые ромашки. Должно быть, вид у меня был тот еще, потому что он склонился ко мне и ласково спросил:
— Ты чего стоишь? Почему не готовишься к приходу гостей?
— Потому что… потому что все это не может быть правдой… Есть в этом какая-то фальшь… Раньше… когда ты кричал на девушку Надю, у тебя это выходило естественно… а со мной… ты ведешь себя так, будто ты в доме покойника…
Под веками закипала соленая влага.
Александр положил букет на стол и взял меня за плечи.
— Что ты несешь?! — сказал резко. — Прекрати наконец себя мучить. А не кричу я на тебя, потому что не бунтую против твоего присутствия. Ты не мешаешь мне, ты мне нужна!
И слезы брызнули по моим щекам.
— Юлия, ну что ты как маленькая девочка… — сказал он с укором.
— Это все потому, что боюсь тебя любить, — шмыгнула я носом.
— Я тоже боюсь. Боюсь чего-то страшного… не дай бог, попадешь под машину или еще что случится. И останусь один…
«А что будет, когда я совсем постарею?» — подумала я.
Шаги на лестнице всполошили нас. Мы не успели ни принять душ, ни переодеться, а гости уже у порога. К счастью, пока только один Муский. Вручил Александру бутылку рейнского вина. Александр глянул на этикетку.
— Ого, десятилетней выдержки, — присвистнул, — как положено. — И скрылся в ванной.
— Прошу вас, не обращайте на меня внимания, — сказал Джордж, — позабочусь о себе сам.
— Может, выпьете что-нибудь?
— И обслужу себя сам.
