И он понял. Без всех принцепсов, кто был раньше, без Магнус Экхарда, который есть сейчас, “Тираннус Максимус” всего лишь бесполезная оболочка. Раньше его предшественники поддерживали жизнеспособность титана, а теперь гигант без старого принцепса стал ничем.

В молодости он очень хотел быть одним из командующих шагающими военными храмами Омниссии, попирать ногами города и сокрушать танки механическими руками. Тогда это желание стало сильнее любого ранее испытанного чувства.

Так почему же сейчас он боялся? Из-за того, что остался один? Но это не так. Он уже давно не отдельная личность. Он стал состоявшей из плоти и крови половиной “Тираннус Максимуса”. Без него после разрыва связи титан столь же слаб, как и он сам, если не хуже. С ним Экхард силён как “Владыка войны”, кем и был “Тираннус”. Так почему он бежит от судьбы? Он посмотрел вверх на бесчувственные черты могучей машины и на этот раз осознал, что она его.

— Да, я понял.

— ТОГДА ПРИШЛО ВРЕМЯ ВЕРНУТЬСЯ НА АРМАГЕДДОН, — с воодушевлением ответил дух титана.

Перед принцепсом снова появились извивавшиеся усики-кабели, двигаясь подобно плеть-червю. Пауза. Магнус Экхард протянул им навстречу руки и мехадендриты устремились к нему. Они подползли ближе, обернулись вокруг тела, оплели руки и ноги. Затем, когда бронированные щупальца заняли свои места, связь заработала.

Штыри-скальпели вонзились в плоть, штекеры ввели плоские металлические наконечники в вены нервных окончаний. А когда зондовый соединитель проколол кожу на шее и устремился к основанию черепа, внутри головы Экхарда вспыхнул сине-белый цвет.

Соединение…

Холодная тьма. Чёрный туман. От ледяного конденсата кожа покрылась пупырышками. Поток ослепительного, неразличимого света. Белый шум. Оглохшие уши снова начали различать звуки.

— Пульс растёт.

— Я думал, что мы его потеряли.

— Нет, он ещё крепкий старикан.

Яркие чёрные тени стали аметистовыми и превратились в фиолетовые облака, расплываясь как молоко в воде.

— Что это? Короткое замыкание?

— Соединение хорошее.

— Тогда почему он не прекратит всё это?

Серые вспышки разлетелись жёлтыми звёздами. Фиолетовый нагрелся до тёмно-бордового.

— Тестирование на смерть ствола головного мозга.

— Мозговая деятельность устойчива и увеличивается.

— Сэр? Вы слышите меня, сэр?

Ощущение. Давление на вены. Тупой зуд в центре мозга. Скальп покалывает статическим электричеством. Липкая влага слепила веки. Во рту пересохло. Запах пота и прогорклого масла. Тёмно-бордовый раскалился до алого и оранжево-розового с красными прожилками.

Экхард смотрел на собственные веки, затем моргнул и открыл их.

Он увидел три встревоженных кибернетических лица — свой экипаж. Второе, на что Магнус обратил внимание — насколько тихо на мостике. Единственным различимым звуком было ровное гудение. В рубку проникло пятнышко золотого солнечного света, отразившееся от козырька шлема над глазами титана.

— Сэр? — спросил Дворад сквозь сетку респиратора.

Экхард пробормотал что-то неразборчивое.

— Как вы себя чувствуете, принцепс? — произнёс Оррек.

Он попытался ещё раз:

— Что случилось?

— Электромагнитный импульс, сэр, — пояснил модератус-оружейник, — вызванный атомным взрывом. Древние схемы перезагрузились, и всё отключилось.

— Как долго я был без сознания?

— Почти два часа, — ответил Варн.

— Вас ударило, и вы отключились на некоторое время, — пояснил Дворад.

— Мы думали, что потеряли вас, сэр, — продолжил Варн, мигая от волнения глазами без зрачков.

— Потеряли меня? Думаю, что вы потеряли веру в Бога-Машину, — откашлялся Экхард, с трудом пытаясь усесться поудобнее на троне. — Мне пришлось ничуть не хуже, чем в тот день на Солусе, когда мы сражались с гигазаврами. И что с великим тираном?

— Системы жизнеобеспечения заработали примерно час назад, но это всё, — осторожно ответил старший инженер, опасаясь, что вслед за принцепсом пробудился и его характер.

— Нет энергии? — недоверчиво кашлянул Магнус.

— Техножрецы благословят реактор, прежде чем попробуют его перезапустить, — пояснил Дворад.

— Оружие тоже не функционирует?

Оррек приблизился к принцепсу подобно заговорщику, лицо модератуса покрывала засохшая кровь.

— Магна-оружие необходимо перекалибровать, а духов когитатора продуть, — ответил он. — Кроме того, без вас, принцепс, “Тираннус Максимус” не мог двигаться. Из-за разрыва связи мы не смогли бы получить доступ к орудиям, даже если бы они функционировали.

Экхард приподнялся на командном троне на дрожащих от напряжения руках.

— Прежде чем я… потерял сознание, произошёл взрыв, атомный взрыв. Где находился его эпицентр?

— Все системы авгуров отключились, повелитель, — ответил Варн, голос звучал так, словно тактик чувствовал себя виноватым.

— Император, прокляни их! — прошипел принцепс, так сжав кулаки, что побелели костяшки пальцев.

— Но, — торопливо продолжал офицер, — прежде чем электромагнитный импульс вырубил наши системы, сканеры зарегистрировали такой скачок радиации, что приборы зашкалило.

— Где? — потребовал Экхард, часть былого огня вернулась в его голос.

— Двадцать семь километров к западу, направление два-шесть-три. База титанов в Хеллсбриче, сэр.

Подобно савану на мостик опустилась тишина, её нарушала только непрерывная работа систем жизнеобеспечения.

Они оказались в безвыходном положении, став лёгкой мишенью: не было ни энергии, чтобы начать движение, ни оружия, чтобы сражаться с врагом. Титан не только ничего не видел, но и не слышал, даже, если из Хеллсбрича и поступали сообщения.

Они застыли посреди токсичной пустоши, беззащитные и, по всей видимости, в одиночестве.

Слепые и беспомощные.

Всё равно что мёртвые.

Сержант Джелкус Бэйн смотрел в прямоугольную обзорную щель рокритового бункера посреди раскалённой пустыни. Раньше сооружение было герметизированным, защищая людей от токсичной атмосферы. Единственными окнами в метровой толщины стенах служили узкие длинные горизонтальные отверстия, где вместо стёкол установили толстую прозрачную пласталь. Но теперь бункер больше не был полностью изолирован от смертоносных пустошей. Глядя в разбитые амбразуры Бэйн обдумывал все варианты, способные помочь их взводу выбраться из передряги живыми. Хотя для некоторых уже слишком поздно.

Гвардейцев отправили на “особое задание”, но сейчас оно выглядело спланированным самоубийством. Полковник Праксис сказал, что специально выбрали именно их взвод. Тогда Джелкус посчитал это поводом для гордости. А теперь ему было интересно — кто в высших эшелонах Стального легиона втянул их в неприятности.

Имперские десантные корабли высадили гвардейцев более чем в ста километрах к востоку от Тартара. Он не знал где точно — где-то посреди пепельных пустошей. Легионеры должны были найти имперского агента, а при необходимости оказать ему помощь. Ещё Бэйну сообщили пароль и координаты места эвакуации.

Вот так всё начиналось.

Раньше ядовитый воздух не мог попасть в бункер, но защита больше не функционировала, а потому людям Джелкуса пришлось надеть противохимические капюшоны и респираторы.

Конечно солдаты Стального легиона привыкли к противогазам. Они были столь же обязательным предметом снаряжения как шлемы, широкие защищавшие от химикатов шинели до колен, сапоги и тяжёлые кевларовые перчатки. Но они не так уж сильно помогали после того как пропотели и воняли смесью из горячей резины, дезинфицированных средств и прокисшего дыхания самих гвардейцев. Солдаты использовали малейшую возможность, чтобы снять в безопасности капюшон и насладиться обычно не слишком продолжительной передышкой. Бэйн отвёл взгляд от унылого пейзажа и снова посмотрел на укрывшихся в бункере выживших грязных бойцов.