Чтобы преодолеть подобные мифы и стереотипы, обществу понадобится не один день. Но уже сейчас очевидно, что оптимальной моделью реализации внешней политики Украины должна стать новая евроцентричная стратегия, которая может быть представлена как Национальный план развития. Его важное условие — достижение национальной консолидации и преодоление новых социальных расколов, возникших в ходе смены власти в Украине.

Компонентами такого Плана могут быть:

— Конкретная по срокам и задачам программа по вхождению Украины в экономические и политические структуры ЕС при сохранении внеблокового статуса Украины в плане военной безопасности. Этот план должен предполагать и вхождение Украины во ВТО, проведение ускоренных структурных реформ, адаптацию законодательства к требованиям законодательной системы ЕС.

— Инициативы по созданию новых коллективных структур безопасности, которые бы соответствовали интересам всех стран Европы и опирались на институциональные предпосылки ОБСЕ, ЗЕС. Возможно, в этом вопросе Украина могла бы выступить в роли активного и аргументированного инициатора, учитывая специфику ее социальной истории и региональные особенности.

В плане экономическом и геоэкономическом Украине следовало бы предложить ЕС своеобразный Инвестиционный план, который был бы привлекателен и перспективен для европейского капитала. Этот план должен быть привлекателен с точки зрения вовлечения украинских экономических ресурсов в единое европейское пространство и как способ продвижения интересов ЕС на Восток.

Что особенно важно, Украине необходимы новые геокультурные стратегии, связанные с взаимопроникновением евро-славянских культур в европейское пространство и других евро-культур — в украинское общество.

Крайне важно, чтобы такой Национальный план был принят и одобрен в ЕС, поскольку именно от активной и благоприятной позиции стран ЕС во многом зависит судьба и вектор начавшейся цивилизационной реформы в Украине.

В этой связи не может не беспокоить неожиданно пассивная позиция политической элиты стран ЕС, особенно — западноевропейских стран. После активной поддержки изменений в Украине, они вновь заняли выжидательную позицию. Украинцы внимательно следят за Европой, и новый позитивный романтизм может обернуться быстрым разочарованием и откатом от устремлений к евроинтеграции. В таком случае, нас ждут трудные времена и новые социокультурные конфликты.

Украина способна в сжатые сроки ускорить темпы интеграции в европейские структуры, если будет учтена возможность сохранения за ней статуса внеблоковой страны. ЕС имеет реальный шанс не только изменить геополитическую расстановку сил в Евразии за счет нового политического курса Украины, но и укрепить собственный цивилизационный проект путем более активного вовлечения в него стран «новой славянской демократии».

4. «Русский вопрос» в интеграционном контексте.

Россия недооценивает новую социальную и политическую ситуацию, сложившуюся в Украине. Не исключено, что будут попытки вернуть влияние на политический курс нашей страны за счет активной поддержки пророссийских политических сил на выборах 2006 года. Вместе с тем, у новой власти есть временной ресурс и пространство для маневра.

Прежде всего, это геоэкономические проекты, связанные с интересами России и ЕС, в частности, в сфере энергетики, поставок энергоносителей, транспорта, которые могут стать предметом совместной деятельности ЕС — Украина — Россия.

Приемлемым для нашей страны является участие в проекте ЕЭП по новой формуле — 3+1, где глубина интеграции Украины ограничена лишь зоной свободной торговли.

Украина заинтересована также в прагматизации двусторонних экономических отношений и сохранении культурных связей, способствующих поддержке внутренней социальной стабильности в Украине.

Важное значение будет иметь переходной 2005 год и выборы в парламент 2006 года. Угроза внутреннего социального кризиса в России и поражение сторонников пан-российских идей на выборах 2006 года могут стать решающим фактором для качественного изменения двусторонних отношений. Крайне важно, чтобы в этот период времени был укреплен имидж Украины как проевропейской страны, которая имеет поддержку среди стран ЕС как новый экономический и геополитический партнер. При этом неустойчивость позиций новой украинской власти и ее возврат к политике баланса может быть обусловлен как агрессивной, наступательной политикой России, так и пассивностью ЕС.

На многие десятилетия растянулась духовная дискуссия в украинстве о целеполагании украинской нации. 150 лет тому назад ответ на этот сокровенный вопрос казался очевидным — «свобода», в семье таких же свободных народов, разорвавших путы великих империй. Столетие тому — ответ был еще более ясным и даже осязаемым в реальной практике и общественной энергетике — свобода в независимости, равенство — в гражданстве, цель — в национальной республике.

Атрибутивно независимость и свобода были достигнуты в конце века XX, нация оформлена в своих социальных, географических и культурно-исторических границах. Свобода и Независимость — вот те два начала, два столпа, казавшиеся незыблемой духовной основой и сакралитетом украинской национальной идеи. Казавшиеся, ибо — недостаточные, исторически достигнутые и ввергнувшие украинский национальный дух в новую прострацию. Цели превратились в миражи текущей политики, а национальная идея все больше приобретала мифические очертания тайны.

«Смысл жизни — преодоление смерти». Так утверждал Арсений Гулыга, русский философ-современник. Продолжая эту мысль, смысл жизни молодого объединяющегося общества — преодоление угроз гибели человечества, предложение своего пути как рецепта и как ответ на эту угрозу. Лишь вселенский масштаб происходящего позволяет осознать ту «особенность», уникальность и одновременно — всеобщую значимость, которую может утвердить и донести отдельное, локальное общество-нация. Другими словами, учреждаясь и объединяясь, каждое общество-нация решают двуединый вопрос — свобода для себя и свобода для других, «национальное» — как осознание своей особенности и как рецепт для всех.

Национальное есть утверждение общности, идентификация единичного (личность) и коллективного (общество-нация) как уникального, неповторимого и своеобразного.

Излюбленная тема интеллектуалов конца XX века — коллективная и индивидуальная самоидентификация, расцвет и кризис национальной идентичности. Но это лишь одна сторона национального вопроса, и не самая важная.

Любая национальная общность, утвердившись в идентичности «для себя», с неизбежностью стремится к самоутверждению как универсальное, а идеал и идея нации — как особенный, уникальный путь к обустройству всего человечества, предлагаемое и даже навязываемое другим как путь единственно правильный. В этом — связь духовного всечеловеческого с особенным духовно-мирским национальным.

Национальная идея содержит в себе всю полноту духовной традиции мессианства и спасения мира.

Миф о мессии-спасителе (Осирис, Дионис, Христос) и о справедливом «Граде Божеском» достиг своей кульминации в средневековой идее единой христианской империи, реализующей волю божескую в свободе истинно верующего и в братстве по вере. История средневековых войн и крестовых походов тесно замешана на конкуренции за право быть единственным богоизбранным. В это же время рождается и идея «Москвы — третьего Рима» (а четвертому не бывать).