Металлурги и заинтересованные службы завода предпринимали все усилия для повышения производительности мартеновских печей. (Помните обязательство повысить производительность одной из мартеновских печей на 60 процентов?) Усилия предпринимались по различным направлениям. Одним из таких направлений было изготовление машины для завалки шихты в мартеновскую печь.
Она обслуживала все мартены цеха. Производительность каждой (не одной, как в обязательствах, а каждой печи!) резко возросла. Позже экономисты назовут цифры: на 20–25 процентов. А той, где проводился ремонт, — на 60 процентов.
Сталелитейщики сдержали слово. К 23 февраля были переведены со штамповки на литье и серый чугун семь наименований деталей, что позволило в месяц экономить 80 тонн проката. На пяти деталях заменены легированные марки стали на другие марки. Это привело к значительному уменьшению расхода никеля.
Непросто решался вопрос о переводе отливки ФАБов на литье в кокилях. В том, что это нужное мероприятие, которое даст значительную экономию станко-часов, снизит загрузку кузнечного и сварочного оборудования, никто не сомневался. Отдел главного металлурга в срок выполнил чертежи кокилей. Своевременно также были отлиты плиты и прошла их предварительная обработка. А вот что касалось остальных деталей, главным образом кокилей и труб, то здесь произошла заминка. Металлургические цеха были перегружены, и работники отдела главного металлурга решили договориться с руководством соседнего завода об отливке и обработке кокилей на их предприятии. Но по какой-то причине договоренность не состоялась. Эти работы пришлось выполнять на нашем заводе.
Работники цеха вели настойчивую борьбу за достижение доставленной цели и в январе перекрыли показатели декабря, снизив брак. Тенденция эта продолжалась. Выпуск стали в 1943 году по сравнению с 1942 годом увеличился почти вдвое. Шел рост и в последующие годы. Главным условием такого достижения наряду с техническим обеспечением явилось непрерывное политическое воспитание сталелитейщиков, повышение ответственности каждого труженика за выполнение своих обязанностей. Немаловажную роль сыграло техническое обучение рабочих и, конечно же, социалистическое соревнование, которое разгоралось все ярче и ярче.
Не менее напряженно работал и цех ковкого чугуна. Начали его строить еще в 1942 году. Когда я стал директором завода, он уже выдавал продукцию. Но качество ее не могло нас удовлетворить. Шутка ли — 40 процентов брака. Брак шел от несоблюдения технологии выплавки чугуна, а главным образом от нарушений, допускавшихся при термической обработке отливок. Возглавивший цех сталинградец В. Л. Букатин обратил на это особое внимание. Существенную помощь ему в борьбе за повышение качества продукции оказывало руководство завода. Особенно хочу выделить начальника металлургического производства П. И. Солнцева. В становлении цеха ковкого чугуна он сыграл решающую роль. Опыта Порфирию Ивановичу не занимать: он был главным металлургом ленинградского завода «Арсенал». И здесь проявил себя с самой лучшей стороны.
Специалисты под руководством П. И. Солнцева быстро разобрались с причинами отставания цеха и наличием большого процента брака, наметили пути совершенствования технологии плавки ковкого чугуна, формовки и отжига. Улучшалась политико-воспитательная работа в коллективе, были приняты меры по укреплению дисциплины и организованности, повышению квалификации рабочих, меры, идентичные тем, которые принимались и в других цехах. Нет нужды подробно на них останавливаться. Скажу только, что повышенное внимание руководства завода к цеху ковкого чугуна диктовалось и рядом других обстоятельств.
Некоторые детали к зенитным пушкам (и в немалом количестве) изготовлялись из бронзы. Этот металл был очень дефицитным, поступал к нам неравномерно, и мы нередко из-за этого попадали впросак. Выход нашли. Проведя испытания и получив на это соответствующее разрешение, заменили бронзу на ковкий чугун.
На ковкий чугун решено было перевести и некоторые детали, изготовлявшиеся раньше из стали. Ведь по прочности и живучести (и это подтвердила практика) он не уступал ни бронзе, ни стали.
Вот такие мотивы побуждали нас серьезно заняться расширением и повышением мощности цеха, увеличением производства ковкого чугуна. Это нашло отражение и в принятых обязательствах к 23 февраля. Коллектив цеха решил ввести в строй новую электропечь и реконструировать все остальные печи, построить обрезное отделение.
Нелегко шла борьба за выполнение обязательств, приходилось преодолевать немалые трудности. Руководство цеха, твердо отстаивая свои позиции, своевременно предъявляло обоснованные претензии по качеству работы монтажникам, ремонтникам, представителям других служб завода. В то же время шла повседневная кропотливая работа в самом коллективе. В цехе наладили техническую учебу. Начальник цеха Букатин и секретарь партийной организации Маслов сумели сплотить людей, мобилизовать их на ударную работу. Пример подавали кадровые рабочие.
Память сохранила фамилию сталевара Волкова. Илья Васильевич прибыл к нам из Ленинграда. Более двадцати лет он проработал на ленинградских заводах, был настоящим мастером своего дела. Например, плавку он вел 2,5–3 часа, тогда как другие едва укладывались в 4,5–5 часов. И «секреты» скоростного метода не держал при себе, охотно делился опытом с молодыми плавильщиками.
На ветеранов равнялась молодежь. Члены фронтовой бригады формовщиков, которую возглавлял комсомолец Василий Дмитряков, при норме 25 опок за смену формовали по 45–50 опок. А Василий Хатунцев в соревновании по профессиям завоевал первое место среди формовщиков завода.
Медленно, но упорно цех набирал темпы. И когда пришла пора подводить итоги соревнования, выяснилось, что металлурги значительно перевыполнили некоторые пункты обязательств. Итоги работы практически двух месяцев показали, что цех может поставлять такое количество ковкого чугуна, которое полностью обеспечит возрастающие потребности механических цехов. В дальнейшем так оно и оказалось.
Напряженно трудился коллектив листоштамповочного цеха под руководством Л. И. Файбисовича, прошедшего школу сталинградских металлургов. Цех изготовлял крупные листоштамповочные детали для платформ-повозок, люлек, верхних и нижних станков зенитных пушек. Часто на его работе сказывались неравномерные и неполные поставки листового проката. Но Л. И. Файбисович и его заместитель М. Ф. Федотов всегда находили выход.
Листоштамповочный цех расширялся, здесь проводилась основательная техническая реконструкция. В короткий период смонтированы 1200-тонный гидравлический пресс, горизонтальная ковочная машина «Кизерлинг», переведены нагревательные печи с жидкого топлива на газ. Все это увеличило мощность цеха на 2400 листоштамповок в год.
Несколько подробнее остановлюсь на работе кузнечного цеха и цеха цветного литья. Именно коллективы этих цехов, начиная с января 1943 года, по месячным показателям неоднократно выходили победителями социалистического соревнования среди металлургических цехов и завоевывали заводское переходящее Красное знамя.
Сперва о кузнечном цехе. Его начальник Михаил Ильич Бренман, опираясь на специалистов, партийный актив, много сделал для того, чтобы поставить цех на ноги. Принятые тогда меры в значительной степени способствовали увеличению количества заготовок, необходимых механическим цехам. Но надо было идти дальше. И по инициативе Михаила Ильича были определены направления развития цеха.
Собирая материал для книги, я встречался с ветеранами предприятия и цеха. Все это помогло оживить в памяти многие примеры самоотверженного труда кузнецов.
В борьбе за выполнение плановых заданий, за наращивание производства руководство цеха, партийное бюро использовали большую силу социалистического соревнования. Соревновались смена со сменой, отделение с отделением, рабочие стремились полностью выполнить и перевыполнить индивидуальные обязательства. Впереди соревнующихся чаще всего шло отделение свободной ковки. Тон в нем задавала бригада в составе кузнеца Ефимова, подручного Федорова и машиниста Зыряновой.
