Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

После февральско-мартовского (1937 г.) Пленума ЦК партии (накануне застрелился Серго Орджоникидзе) проходили активы. На них упоеннее, чем когда-либо, пелась «аллилуйя» Сталину и предавались анафеме «враги народа». А как ведет себя в это время Ян Гамарник?

«Возьмитесь за Ленина, читайте том за томом, это будет лучший метод изучения марксизма-ленинизма».

Это из выступления Я. Б. Гамарника 22 марта 1937 г. на собрании актива Балтийского флота.

Он в ту свою последнюю весну в каждом выступлении: читайте Ленина, том за томом. Будто заклинает, будто знак, ключ дает.

10 июня 1937 г. Вету и ее маму сослали в Астрахань. Вместе с ними в Астрахань были сосланы жены и дети Тухачевского, Уборевича и других военных. По дороге в Астрахань узнали приговор трибунала «по делу военной группы». Приговор уже был приведен в исполнение.

В Астрахани женщины сбивались с ног в поисках работы. Работы им нигде не было.

1 сентября 1937 г. дети пошли в астраханскую школу. Через пять дней арестовали их мам, а самих детей отправили в астраханский детприемник. Потом — в детдом. Мира Уборевич, Вета Гамарник и Света Тухачевская попали в один детдом, Нижне-Иссетовский, что в восьми километрах от Свердловска.

В течение года Вета, Мира и Света переписывались с мамами, которые сидели в это время в Темниковских лагерях (Мордовия). Через год переписка оборвалась навсегда. Спустя восемнадцать лет стало известно: мамы были расстреляны.

Вспоминает Р. М. Лучанская, член партии с 1915 г.: «Никогда не забыть мне последние дни жизни Яна. Кругом творилось страшное, непонятное — аресты старых, испытанных большевиков, лучших людей партии. Незадолго до гибели Ян заболел. Войдя к нему в спальню, я увидела, что он ест мороженое. „Почему вы едите мороженое? Это для вас отрава“, — сказала я. В ответ он только махнул рукой.

В тот вечер жена Яна Борисовича сказала мене об аресте Якира, Уборевича и Тухачевского. Я вскрикнула. „Так и мы приняли эту новость“, — сказала она.

31 мая 1937 г. у Гамарника был сильнейший приступ сахарного диабета. В тот же день к нему домой приехал маршал В. К. Блюхер. Разговаривали долго и наедине.

В 1964 г. на юбилейном вечере, посвященном 70-летию Яна Борисовича Гамарника, к его дочери подошла вдова Блюхера и сказала: „Вета! Знаешь, в тот день, 31 мая 1937 г., мы с Василием Константиновичем должны были пойти в театр. Но он приехал от твоего отца сам не свой и сказал: „Театр отменяется. Сегодня Гамарника не станет“.“

Все в тот же день в пятом часу вечера к Яну Борисовичу приехали управляющий делами Наркомата обороны И. Смородинов и еще один сотрудник. Они пробыли в спальне Гамарника не более 15 минут. Едва они вышли из комнаты, раздался выстрел.»

Одна из легенд гласит: Блюхер передал Гамарнику слова Сталина: пусть выбирает — либо ему самому быть судимому вместе с другими «заговорщиками» — Тухачевским, Уборевичем, Якиром и другими. Либо судить их. Гамарник сделал свой выбор. Возможно, он сказал о своем выборе Блюхеру. Это всего лишь легенда, документально никак не подтвержденная. И узнаем ли мы когда-либо со всей достоверностью о том, что на самом деле происходило в тот роковой день в доме Яна Борисовича Гамарника?..

В любом случае, тут не обошлось без зловещей тени «мудрейшего вождя». А уж он-то любил тайну и умел убирать свидетелей.

Через несколько дней жена Гамарника на общем партийном собрании Института красной профессуры держала «ответ за мужа, врага народа». Таков был порядок: близких обвиняли в потере бдительности.

«Как это вы не заметили около себя врага народа?» Она улыбнулась и посмотрела — не отрываясь — в глаза оратору: «О какой бдительности вы меня спрашиваете? Были еще люди, которые не „заметили“ около себя врага народа. Например, товарищ Сталин. Ведь именно товарищ Сталин на одном из последних приемов в Кремле поднимал бокал за Гамарника как за лучшего члена партии».

Дорого обошлось жене Гамарника это заявление. Но она знала, на что шла.

Двадцать лет спустя стало известно, что из жены Гамарника в тюрьме «выколачивали» показания на многих, в том числе и на Анну Михайловну Панкратову, видного историка, подругу по революционной борьбе. Следователь парткомиссии Кузнецов сказал дочери Гамарника: «Вы можете гордиться своей матерью так же, как отцом. Из двух тысяч „дел“, которые я вел в связи с реабилитацией, только в двух нет никаких показаний ни на кого из друзей, близкий, знакомых — в „делах“ Мейерхольда и вашей матери. А какие тогда были допросы — не вам рассказывать».

Однажды Колька Митлянский прислал Вете в детдом письмо, где сообщил следующее: «Был на параде. Генералам выдавали сабли. Сказались уроки Ивана Кузьмича!» Вета должна была прочитать «между строк»: Тухачевский, Уборевич, Гамарник и другие среди прочего призывали в подготовке к будущей войне не уповать во всем на конницу. Но за конницу горой стояли Ворошилов и Буденный. Точку зрения последних разделял и Сталин.

6 мая 1937 г. в «Красной звезде» маршал Советского Союза Михаил Николаевич Тухачевский писал: «Нам пришлось столкнуться с теорией особенной маневренности Красной Армии — теорией, основанной не на изучении и учете нового вооружения как в руках наших возможных врагов, так и в руках советского бойца, а на уроках гражданской войны, на взглядах, более навеянных героикой гражданской войны, чем обоснованных ростом могущества, культуры, ростом крупной индустрии социалистического государства, а также ростом вооружений армий наших возможных противников из капиталистического лагеря».

Статью эту читали на «часе газеты» вслух.

Через пять дней маршал Тухачевский был освобожден от обязанностей зам. наркома обороны, а 11 июня 1937 г. месте с другими «заговорщиками» расстрелян.

И вот: «Генералам выдали сабли».

Так за что же была арестована Вета Гамарник в сорок девятом году, мать маленьких дочек, двух и шести лет? Да, конечно, только за то, что она — дочь своего отца.

Из выступления Я. Б. Гамарника на совещании начальников политорганов Белорусского военного округа 26 ноября 1935 г.:

«…Тут задавался один вопрос, на котором я хочу остановиться. Это вопрос о семьях начсостава, в частности о женах начсостава. Здесь многие выступали и говорили, что жена такого-то командира — дочь попа, что жена такого-то командира — дочь торговца. Но, товарищи, было бы величайшей ошибкой, если бы мы начал и „лупить“ того или иного командира эскадрильи или летчика, или молодого комвзвода за то, что он женился на дочери попа или внучке торговца, которой сейчас 18–20 лет. Я думаю, что многие из вас прикрывают свою плохую работу среди семей начсостава, отыгрываясь на том, что жена командира — дочь попа. Разве мы с вами не можем воспитать ту или иную жену командира, которая не имеет никаких грехов кроме того, что она дочь попа, если это вообще за грех можно считать».

«Страх лежал в основе тоталитарного советского государства, — говорит дочь Гамарника. — А ведь еще Монтескье утверждал: „Государство, основанное на страхе, стоит на грани политического небытия, а его подданные почти не люди“.

Вот этих „нелюдей“ и стремились сделать из нас на протяжении долгих лет.

К счастью, не всегда это удавалось…»

Геббельс Йозеф

В то же утро, когда Гитлер принял решение покончить с собой — 29 апреля 1945 г. — Йозеф Геббельс сделал «приложение» к завещанию фюрера:

«Фюрер приказал мне в случае крушения обороны имперской столицы покинуть Берлин и войти в назначенное им правительство в качестве ведущего его члена.

Впервые в жизни я категорически отказываюсь выполнить приказ фюрера. Моя жена и мои дети тоже отказываются выполнить его. Иначе — не говоря уже о том, что мы никогда бы не могли заставить себя покинуть фюрера в самую тяжелую для него минуту просто по человеческим мотивам и из личной преданности, — я в течение всей своей дальнейшей жизни чувствовал бы себя бесчестным изменником и подлым негодяем, потерявшим вместе с уважением к себе уважение своего народа, которое должно было бы стать предпосылкой моего личного служения делу устройства будущего германской нации и германского рейха.

39
{"b":"243414","o":1}