Нередко Алелюхин брал противника хитростью. Вспоминая об одном из таких боев, Алексей писал: «Издали я увидел две шестерки Ю-88. Прикрытия поблизости не было. Какая самонадеянность! - подумалось мне.

- В атаку! - приказал я по радио своим ведомым. Дав полный газ, пошел первым. Следом за мной устремились и остальные летчики. Развернувшись в луча к солнца, мы пристроились в хвост бомбардировщикам фашистов, которые, по-видимому, приняли нас за своих. Обман удался! С короткой дистанции я поймал один «юнкерс» точно в прицел, нажал на гашетку, и снаряды прошили его. «Юнкерс» взорвался и рухнул на землю. Тут же мой самолет вздрогнул от взрывной волны. Впереди меня загорелись и пошли к земле еще два вражеских бомбардировщика» {34}.

Продолжая под прикрытием ведомого руководить боем, Алелюхин приказал четверке Тимофеенко атаковать следующую шестерку гитлеровцев. Эта атака также принесла успех: были уничтожены еще два «юнкерса».

Потеряв пять машин, фашисты пришли в замешательство и, не сбросив бомбы, покинули район боя.

За этот бой, за высокое летное мастерство и умелое руководство боевыми действиями эскадрильи А. В. Алелюхин был удостоен ордена Суворова III степени - полководческого ордена, свидетельства командирской зрелости.

Появление Алелюхина в воздухе вызывало растерянность и страх у фашистских летчиков. Нередко они настраивались на его волну и хитростью пытались увести с поля боя.

- Как-то раз, - рассказывал Алексей, - под Мариуполем я услышал по радио команду: «Внимание, Алелюхин! Я «Ракета -один». Приказываю вам идти на посадку. Задание отменяется». - И хотя прозвучал «позывной» нашей станции наведения, но голос был чужой и «отмена задания» не соответствовала обстановке. К позиции наших войск приближалась группа фашистских бомбардировщиков.

Подобные попытки обмануть Алелюхина предпринимались гитлеровцами еще не раз. Но провести Алексея Алелюхина им так и не удалось.

1 ноября сорок третьего года было весьма памятно для Алексея. В этот день десять истребителей под его командованием прикрывали наземные войска. Фашистские бомбардировщики под усиленным конвоем истребителей приближались к передовому краю.

Алелюхин опять применил хитрость и стал как бы удаляться от бомбардировщиков. Маневр удался. Экипажи «желтобрюхих», как окрестили на фронте «юнкер-сы», уже решили, что паши истребители уклонились от {боя, и перестали следить за краснозвездными машинами. Алелюхин выждал еще какое-то время, а затем дал команду:

- Разворот!

Развернулись все сразу и по команде - «Атакуем!» - обрушили шквал огня на бомбардировщики.

Немецкие истребители прикрытия стремились отсечь наседавшие советские машины. Один из них пытался -достать огнем Алелюхина, но наш ас на полных оборотах двигателя резко вырвался вперед, и пулеметная очередь прошла мимо. Спустя мгновение Алексей увидел совсем близко «мессер» и нажал на гашетку. Пушечный снаряд пробил правую плоскость и бензобак вражеской машины, и она тут же загорелась.

Стремясь отвлечь наши истребители от несущих бомбовый заряд бомбардировщиков и втянуть их в бои,. вражеские истребители пошли в набор высоты, рассчитывая, что и «Яки» последуют за ними. Но Алексей разгадал маневр фашистов и снова атаковал своей группой немецкие бомбардировщики.

Строй фашистских самолетов нарушился. «Юнкерсы», освобождаясь от груза, стали беспорядочно сбрасывать бомбы, чтобы уйти от огневых трасс наших истребителей…

После этого боя на земле Алелюхина ждала большая радость. Указом Президиума Верховного Совета СССР он был награжден второй медалью «Золотая Звезда» и стал первым в полку дважды Героем Советского Союза.

Эскадрилья Алелюхина первой в полку начала вести боевые действия по коммуникациям противника в направлении Николаев - Одесса - Крым с аэродрома на Килигейских хуторах.

«Возвращение в небо Одессы было для меня и всех тех, кто сражался здесь с первого дня войны, самым радостным и торжественным моментом. И 01мечали мы это возвращение, - вспоминает Алексей Алелюхни, - по-боевому, по-гвардейски, как учили нас при героической защите Одессы».

24 апреля сорок четвертого года, вылетев во главе восьмерки самолетов «аэрокобра» на блокирование вражеского аэродрома южнее Севастополя, Алелюхин и его ведомые зорко следили за воздухом, в то время как две группы «Илов» штурмовали аэродром Мыс Херсонес. После второй атаки штурмовиков ведущий заметил, что с аэродрома противника стали подниматься истребители ФВ-190.

Алелюхин своей восьмеркой сразу же связал боем двенадцать взлетевших «фоккеров». В результате смелых действий наши летчики сбили четыре самолета противника.

Правильное решение Алелюхина и смелые действия летчиков возглавляемой им группы истребителей обеспечили беспрепятственное выполнение задачи ИЛ-2, которые методично проштурмовали скопление вражеских самолетов на их базовом аэродроме.

А на второй день Алелюхин вел неравный бой с истребителями противника над занятой им территорией. При внезапной атаке снаряд пробил переднюю часть мотора, осколками были пробиты кабина и переднее бронестекло, разбит фонарь кабины. Алелюхину поранило шею и верхнюю часть предплечья. Выйдя из боя, он приземлился на своем аэродроме. Старший врач полка А. Л. Рудьков быстро поставил его на ноги, и уже 3 мая Алелюхин возвратился в строй. Это было третье, но не последнее ранение Алелюхина.

5 мая, прикрывая бомбардировщики, которые следовали на штурмовку аэродрома противника, группа истребителей Алелюхина подверглась нападению восьми «фоккеров». «При подходе к переднему краю, - писал в донесении заместитель командира полка по политической части гвардии подполковник Н. А. Верховен, участвовавший в этом боевом полете, - в районе Макензиевых гор были атакованы ФВ-190. В результате атаки моя пара оказалась в угрожающем положении. Тогда гвардии майор Алелюхин, который вел вторую четверку, сделал резкий разворот влево, отбивая атаки истребителей противника от меня. У самолета Алелюхина были повреждены рули высоты, и он стал штопорить. Летчик выпрыгнул с парашютом и приземлился в расположение 31-й гвардейской дивизии».

Продолжая бой, ведомые Алелюхина в то же время прикрывали своего командира, парашют которого все дальше относило от линии наших войск. По Алелюхнн имел немалый опыт прыжков и сделал пес необходимое, чтобы приземлиться на территорию, занятую нашими войсками. Правда, само приземление было не очень удачным: парашют зацепился за ветви деревьев, и летчик повис на стропах.

Алелюхина заметили не только наши воины, но и гитлеровцы. Возвратившиеся в полк летчики доложили, что их командир попал под обстрел противника. Сразу ж? позвонили в штаб наземных войск, чтобы узнать о судьбе Алелюхина. Однако выяснить что-либо не удалось. Тогда на передний край выехал Верховец, он нашел Алелюхина у пехотинцев и привез его в полк.

Осенью сорок четвертого Алелюхин был назначен заместителем командира полка, и 22 ноября вступил в бой с фашистами на подступах к Восточной Пруссии.

Памятным остался бой, происшедший 27 марта сорок пятого года, когда четверка «Лавочкиных» под командованием Алелюхина встретила четверку самолетов противника ФВ-190 западнее Пиллау. Алексей сделал удачный маневр и с первой же очереди сбил вражескую машину. Остальные «фоккеры» спешно покинули район боя.

Наша четверка стала вести поиски рассыпавшейся группы самолетов противника. Вскоре был обнаружен один ФВ-190 над морем на высоте 4000 метров и на удалении от берега около 30 километров. Его снова атаковал Алелюхнн. «Фоккер» загорелся и упал в море.