Так обстоит дело с численностью людей — потребителей природных ресурсов. А сбылся ли другой прогноз Мальтуса, основанный на якобы доказанном им «законе» убывания плодородия почв?

Мальтус просчитался и здесь. В промышленно развитых странах и в мире в целом производство пищи растет быстрее, чем численность населения. Если население планеты с 1950 года по 1975 год выросло на 62 процента, то производство зерна за тот же период увеличилось на 102 процента, то есть прирост на душу населения составил 24 процента. Особенно показательны данные по промышленно развитым странам, располагающим значительным научно-техническим потенциалом. Например, в США, где население росло особенно быстро за счет массовой эмиграции из стран Европы, с 1840 года по 1940 год оно стало больше в 8 раз. Но за это же столетие производство пшеницы здесь выросло в 10 раз, риса — в 18 раз, а хлопка — почти в 10 раз.

В чем же ошибался Мальтус? Прежде всего в том, что свел развитие народонаселения к одним только биологическим законам. Численность населения планеты на самом деле изменяется под решающим воздействием социальной организации общества, зависящей от способа производства, а не от природы.

Мальтус и мальтузианцы неправильно оценили и роль научно-технического прогресса, который, по их мнению, способствует только росту числа потребителей и не в состоянии обеспечить достаточный прирост производства средств существования людей. Как показала история, развитие научных знаний и технический прогресс осуществляются в темпах вполне достаточных для удовлетворения растущих потребностей человечества в продуктах питания. Наука и техника выступают здесь не как враги, а как друзья человечества, как необходимое ему для существования и развития средство. Это видно особенно отчетливо, если обратиться к последним событиям в мировом сельском хозяйстве.

Речь идет о резком повышении урожайности всех основных сельскохозяйственных культур, увеличении производства зерна и других продуктов питания, которое даже назвали «зеленой революцией». Действительно, в этой области во второй половине XX века человечеству удалось достичь впечатляющих успехов, позволяющих оптимистически глядеть в будущее. В 70-е годы XX века человечество расходовало около 4 миллиардов тонн растительной массы и примерно 75 миллионов тонн продуктов моря — рыбы, морских растений, креветок и т. д.

За счет чего совершена «зеленая революция»? Как показал опыт, внесение одного центнера основных удобрений (фосфора, азота и калия) на гектар земли дает прибавку урожая зерна на 4,2 центнера, сахарной свеклы на 29,1 центнера и картофеля на 26,5 центнера. Внедрение последних достижений сельскохозяйственной науки, успехи селекционеров, вооруженных знанием генетики и биологии, высев лучших семян современных сортов и гибридов сельскохозяйственных культур повышают урожаи в 2–3 раза по сравнению с теми, что считались хорошими 30–40 лет назад. К этому, конечно, надо добавить широкое развитие ирригации, ликвидирующей многовековую зависимость человека от погодных условий и связанных с ними недородов, развитие сельскохозяйственной науки, способной теперь выдавать исчерпывающие рекомендации и позволяющей буквально программировать будущие урожаи. Огромный рывок совершила сельскохозяйственная техника. Своевременная, в лучшие агротехнические сроки обработка почвы и растений, уничтожение вредителей и сорняков, уборка и переработка урожая без потерь приносят колоссальные прибавки в производстве пищи. Ликвидировав болезни растений, можно увеличить производство продуктов питания еще в два раза, ведь вредители сельскохозяйственных культур ежегодно уничтожают пищу 400 миллионов человек.

Широкое и разумное использование мобилизованных продовольственных ресурсов морей и океанов, еще далеко не полностью реализованных ресурсов суши, «зеленая революция», современная наука и техника в состоянии обеспечить благоденствие всего человечества и сегодня и в будущем. Проблема не в том, что земля якобы не может прокормить всех. Дело в структуре потребления, в социальной справедливости, в целях и средствах развития сельского хозяйства.

Ясно и другое — залог успеха «зеленой революции» не только в биологической науке и химии. Новейшая техника обработки земли и ухода за посевами делает человека практически не зависящим от погоды и страшной угрозы засухи, ранних заморозков, поздней весны. Значит, и здесь техника станет могучим средством достижения власти над землей. Надеясь на технику, мы, конечно, понимаем, что речь идет не о том, чтобы умножить число уже работающих на полях комбайнов и тракторов, — такое решение заведет человечество в дебри экологического кризиса. Ведь чем больше машин, тем больше нужно произвести металла, угля, руды и т. д. Нет, задача должна решаться за счет коренного изменения качества сельскохозяйственного машиностроения. Минимум металла, максимум производительности, как можно меньше отрицательных воздействий на почву и окружающую среду, как можно больше пользы для земли и урожая — такова проблема, и нет сомнения в том, что хоть она и сложна, но обязательно будет решена.

Надеются специалисты и на дальнейшее повышение урожаев. Подсчеты ученых показали, что в принципе возможно получить с каждого гектара пашни 120 центнеров зерновых, 2 тысячи центнеров сахарной свеклы или 1 тысячу центнеров картофеля. Это позволит с лихвой обеспечить медицинские нормы потребления продуктов питания населением Земли.

Человечество накопило немалый опыт революций в науке и технике. Революции промышленная и электротехническая, электронная и информационная, «новейшая революция в естествознании» и даже «зеленая революция»… Но начиная с середины XX века сведения об этих многочисленных и разнообразных переворотах в мире науки и техники меркнут в свете развертывающейся во всем мире научно-технической революции, охватывающей практически все области науки и техники.

…Не так давно я умудрился заблудиться в небольшом подмосковном лесу, вернее, в лесочках да перелесках, и тогда пошел напропалую на шум пролегавшего, как хорошо было слышно, неподалеку шоссе. Автомашины, казалось, мчались совсем рядом, но пройти пришлось порядочно, и когда я вышел на крутой косогор — зеленый откос автострады, он уже был освещен косыми лучами заходящего солнца. Широченное стального цвета дорожное полотно, прямое как натянутая лента, вырывалось из-под высокого железнодорожного моста и резко перечеркивало привычный сельский ландшафт — невысокие холмы, рощицы по-осеннему рыжих берез, долину небольшой синей речушки…

Но главное, что бросалось в глаза, — два разноцветных, даже пестрых, мчащихся друг другу навстречу потока огромных автомашин, гигантский, почти фантастический конвейер «мазов», «камазов», «зилов» — с прицепами и без них, с брезентовыми фургонами и яркими контейнерами на открытых площадках, сложные стальные конструкции, голубые и белые цистерны — чего только не было на этой ясно высвеченной солнцем подмосковной дороге! Она как бы демонстрировала возможности современной промышленности. Мимо мчались целые квадраты стен с окнами, поблескивавшими уже вставленными стеклами, ярко-желтые гусеничные краны летели мимо на низких платформах, устало положив огромные стальные руки на кабины тягачей. А вот промчался большущий самосвал — уж не с игрушками ли? Нет, эти метровые кубы, вспыхивающие фиолетовыми, золотыми и алыми искрами, — прессованный металлолом для мартенов. Следом — машины с аккуратными белыми ящиками, снабженными заметными издали предупредительными надписями; не кантовать! Приборы, должно быть… На ребристых красных, синих, бежевых контейнерах — названия фирм со всех концов света. Вереница огромных трейлеров — грузовиков-фургонов с надписью на бортах «Совавтотранс» пронеслась и исчезла, подобно облакам за иллюминатором авиалайнера…

Иногда вписывался в поток зеленый «Жигуленок», а то «Москвич» или «Нива» цвета слоновой кости, и снова— с равными промежутками — на большой скорости мчались мимо разнообразнейшие грузы, уже, должно быть, ожидаемые на складах торговых баз, у ворот контейнерных площадок речных и морских портов или железнодорожных станций.