Можно нисколько не сомневаться в том, что и отношение к ним во время прохождения службы было со стороны их командиров особым: более снисходительным к «шалостям» и более щедрым при поощрениях за любые сколь-нибудь приметные служебные «подвиги» — как охранительный щит работал авторитет родителя, его дружеских связей.

Подобная практика повсеместно существовала во все времена и в основе её отнюдь не какие-то рациональные начала, а исключительно неодолимые инстинктивные императивы продления благополучия рода, передачи по наследству накопленного, достигнутого высокого социального статуса, который для множеств «элитных» человеческих особей является наивысшим благом.

Безусловно, есть в таком положении дел и нечто рациональное: реализуется природный принцип выживания и доминирования более сильных и дееспособных особей. А в социальном плане — ускоренное, наименее затратное и достаточно устойчивое воспроизводство различных сущих фрагментов «элиты» общества.

Однако, в отличие от живой природы, где выживает и даёт потомство сильнейший и способнейший, в социумах действие этого закона в изрядной мере деформировано с весьма существенными издержками и ущербами для человеческих сообществ.

Причины здесь тоже просты и очевидны: если родоначальники именитых кланов, семей пробивались в элиту личными незаурядными делами (ратные подвиги, сокрушительный деловой, финансовый успех, лидерство в победных революциях и т. п.), то уже их дети, а тем более — внуки, вырастали в довольстве, неге, безопасности, иные просто в роскоши. Не являя и не формируя в себе никаких воинских или гражданских доблестей. Но при этом наследуя весьма значимые должности, собственность и управляя через них впечатляющими фрагментами, сегментами социумов.

А если и преуспевая при этом в чём-то, то исключительно только в разнообразных непотребствах, потребительстве, роскошестве, мотовстве. Что, естественно, воздействует на общества только разлагающе, причём, часто настолько «успешно», что уже через 2–3 поколения приводит социум в состояние полного упадка, расстройства и социальных потрясений.

Подобное происходит во всех без исключения фрагментах «элиты», хоть с известным своеобразием в каждом, включая генералитет спецслужб. Стремительные же карьеры в элите спецслужб детей бывших высших руководителей, не получивших достаточного «боевого» опыта оперативной работы и связанных с ней реальных рисков и опасностей, неизбежно серьёзно снижает качество «штабных» управленческих решений, разработок.

А кроме этого привносит в и без того сложные, напряжённые взаимоотношения сотрудников спецслужб элементы блата, кумовства, торгашества, в сильнейшей степени разлагающие их «трудовые коллективы». Не столь, возможно, масштабно и интенсивно, как в правительственных, иных госучреждениях, но вполне достаточно, чтобы сделать службы безопасности государства неконкурентными со своими основными оппонентами.

Что само по себе вовсе не гарантирует неизбежных геополитических потерь, поражений страны — сильное политическое руководство способно успешно функционировать определённое времени и при слабых спецслужбах. А при слабом политическом режиме и сильные спецслужбы бесполезны, разве что, только могут как-то этот политический режим «укрепить». Если, конечно, найдутся в них руководители, способные рискнуть собственной головой (опасность в том, что донесут свои в случае провала попытки «коррекции»).

Таким образом, элитаризм неотъемлемо присущ и спецслужбам. Как и всем прочим разновидностям корпоративных образований в любых сферах человеческой жизнедеятельности. Почти в точном соответствии с ответом известного в советское время героя анекдотов — «армянского радио», — объявившего, что сын генерала не может стать маршалом, потому что у маршала тоже есть сын.

И это, как ни анекдотично звучит, почти всегда так и бывает: дети масонов высших посвящений двигаются в иерархии лож через несколько степеней сразу. Так же примерно обстоит карьерная судьба детей большинства военачальников, видных учёных и всех прочих, отцы которых оказалась наверху хоть какой-то иерархической пирамиды, включая оргпреступность. И везде, и всюду такой незаслуженный лично карьерный рост оборачивается деградационными процессами тех структур, где засилье такой практики наиболее интенсивно.

Учитывая, что спецслужбы обязаны присматривать, а где-то и плотно контролировать практически все виды человеческой жизнедеятельности общества, кроме, разве что, работы общеобразовательных школ, то и подготовка кадров в них имеет множество самых разнообразных специализаций. Одних готовят в качестве мирных, тихих «технарей», разрабатывающих и изготавливающих спец-технику и спецсредства для различных разведывательно-контрразведывательных функций.

Из других «лепят» специалистов «наружного наблюдения» — весьма важной профессии в органах не только госбезопасности, но и внутренних дел. Из третьих — «специалистов широкого профиля», способных работать и во внешней разведке, и в контрразведке. Кого-то готовят на морских диверсантов, кого-то для работы с агентурой из числа «церковников», гомосексуалистов, педофилов и т. д. и т. п.

По ряду вполне объективных фильмов, вроде французского «Никита», можно получить представление о том, что сотрудники спецслужб должны уметь хладнокровно пристрелить, отравить «нужного» человека, при необходимости, растворить его труп в ванной и слить то, что образовалось, в городскую канализацию.

Нужно уметь допрашивать так, чтобы исключить возможность объекту допроса что-то не сообщить, о чём-то умолчать, где-то приврать. Нужно уметь заставить себя на глазах допрашиваемой матери взять её грудного младенца за ножку и выставить за окно на лютый мороз и многое другое подобное. И каково должно быть педагогическое мастерство профессорско-преподавательского состава иных учебных центров спецслужб, чтобы внушить своим «студентам» чувство гордости за свои способности нетрепетно творить любые душегубства, гнусности во имя великих целей — обеспечения безопасности государства и аж целого народа.

Сильно помогает этому знание законов человеческого поведения в группах: человеку для устойчивого самоуважения достаточно знать о высоком мнении о себе нескольких значимых для него близких людей. В тюремной камере для этого достаточно снискать к себе благосклонность пары опытных зеков сообщением о числе лично убиенных и проявленных при этом крайней жестокости и спокойствии. Для каскадёра важно заполучить высокую оценку некоторых своих трюков со стороны именитых коллег и т. д.

Преподавателям разведшкол в этом помогают обильные числом люди-легенды, которых в истории любой спецслужбы всегда имеется изрядное число.

Нетрудно и потом удерживать таким образом уже вовсю «практикующих» сотрудников спецслужб в системе своих «корпоративных» ценностей, представлений о достойном и недостойном, полностью противоречащих почти всем «общечеловеческим» нравственным, религиозным предписаниям.

Из откровений киногероев фильмов о разведчиках-шпионах, сценарии к которым пишут или режиссёров которых обязательно консультируют бывалые, матёрые сотрудники спецслужб, массовый мировой кинозритель давно осведомлён о таких «истинах», как «убить трудно только первого человека», «невиноватых людей не бывает», «человеком больше, человеком меньше — какая разница?» и т. п.

Правда, как свидетельствуют многие писатели из бывших разведчиков и контрразведчиков, процесс «нейролингвистического программирования» в процессе обучения сотрудников спецслужб нередко изобилует элементами профессиональной «шизы»:

«Текучесть кадров в ЦРУ сегодня высока, как никогда. С 1989 года число сотрудников сократилось на 20 процентов. Скандалы внутри ЦРУ не способствуют повышению авторитета «конторы» среди потенциальных кандидатов на работу в разведке. Часто ещё на этапе подготовки к приёму на работу или учёбу у кандидатов возникают сомнения в правильности сделанного выбора. Молодые специалисты, закончившие престижные колледжи, не удовлетворены качеством преподавания на «ферме» (школа ЦРУ), манией использования «детекторов лжи», а также всякого рода интеллектуальных и медицинских тестов, которые зачастую применяются, как мера наказания сотрудников. Произвольное толкование полученных результатов позволяет администрации допускать всякого рода злоупотребления в отношении сотрудников».[13]