Послушный, робкий и необщительный мальчик, к тому же худенький и болезненный, он уже тогда отличался упрямством, нежеланием выслушивать советы, неискренностью и осторожностью. К девочкам подросток Франсиско проявлял нормальный интерес, особенно нравились ему изящные брюнетки. Он даже писал стихи, посвященные подругам сестры. Впрочем, Франко навсегда сохранил склонность к литературному творчеству, в конце 40-х годов написав роман автобиографического типа «Раса» и сценарий для его экранизации. Однажды он даже снялся в кино, сыграв эпизодическую роль офицера испанской армии.
На всю жизнь Франко сохранил и скрытность. Поэт, сторонник правых политических убеждений Хосе Мария Пеман, в 1930 году познакомившийся с уже известным генералом и героем войны в Марокко Франко, говорил потом, что «познакомился с человеком, который молчит лучше всех в Испании».
То же самое можно сказать и о его осторожности и умении выжидать. Когда в 1941 году вермахт вторгся в Россию, Гитлер настойчиво предлагал Франко принять участие в боевых действиях. Однако Франко всячески уклонялся от этого: обескровленная и разоренная гражданской войной, Испания не могла участвовать в новой большой войне.
В итоге на Восточный фронт была отправлена добровольческая Голубая дивизия (название получила по цвету рубашек членов фашистской фаланги), сформированная в основном из отбросов общества — выпущенных из тюрем за согласие записаться в ее ряды уголовников, авантюристов и бедняков. Разумеется, были там и убежденные фалангисты, а также немало республиканцев, ехавших в Россию с единственной целью — поскорее сдаться в плен.
Военных лавров Голубая дивизия не стяжала, тем более что легионеры не столько воевали с красноармейцами, сколько дрались с немецкими солдатами, а заодно лупили и своих офицеров. Впрочем, две операции испанцы провели вполне успешно. Едва их эшелоны въехали на территорию Германии, они отчаянным штурмом захватили вагон-холодильник с сыром, сразу исчезнувшим в их прожорливых глотках. А на берлинском вокзале легионеры мигом украли чемоданы немецких офицеров, сиротливо стоявшие на перроне в ожидании своих хозяев, которые окопались в окрестных пивнушках.
В октябре 1943 года, когда перспективы победы Германии становились все призрачнее, Франко, всегда державший нос по ветру, отдал приказ о возвращении остатков Голубой дивизии на родину. Гитлер не стал возражать, поскольку военная промышленность Германии крайне нуждалась в вольфраме, поставляемом из испанских рудников.
Но вернемся к юности Франко. В 1907 году он поступил в военную академию (так пышно назывались в Испании обычные военные училища) в Толедо, где перенес множество тягот и унижений из-за своего маленького (164 см) роста и совершенно неатлетического сложения. Даже винтовку для него пришлось укорачивать на 15 сантиметров. Но выход был найден. Во-первых, кадет Франко стремился безукоризненно и с полной ответственностью выполнять все задания и упражнения. Во-вторых, он стал формировать в себе новые качества — в робком подростке появились черточки будущего героя африканской войны и диктатора. Так, на все попытки однокашников привлечь его к тайным ночным вылазкам в самые низкопробные толедские притоны он отвечал необычайно резким и жестким отпором.
После далеко не блестящего (251-й из 312 человек выпуска), несмотря на все старания, окончания академии Франко, отслужив два года в гарнизоне родного Эль-Ферроля, получает долгожданное назначение в Марокко, где испанская армия вела тяжелые бои против восставших в 1904 году рифских племен. В Африке молодой лейтенант Франко показал себя с самой лучшей стороны, обнаружив не только смелость, но и хладнокровие, выдержку и расчетливость. Маленький и хрупкий офицер именно тогда проявил умение навязать свою волю физически более внушительным и сильным людям, как бы компенсируя тем самым свою тщедушность.
Но внешне он держался очень скромно. Автор первого лестного для Франко биографического очерка, опубликованного в одном из журналов в 1923 году, известный каталонский журналист и писатель Хуан Феррагут писал, что «его загорелое лицо, черные блестящие глаза, курчавые волосы, определенная робость в речи и жестах и открытая улыбка делают его похожим на ребенка. Когда его хвалят, он заливается румянцем, словно девушка, которой сделали комплимент».
Вообще, до конца 20-х годов Франко мало напоминал типичного галисийца, в которого превратился на склоне лет, — хитрого, скрытного и медлительного. Но совершенно очевидно, что все эти качества были у него прирожденными, хотя его манера держаться многих вводила в заблуждение. Перед ними представал не суровый и жесткий солдат, а мягкий, сдержанный и вежливый человек.
Любопытно в этом отношении описание, данное Франко известным американским журналистом-международником Джоном Уайтекером в 1942 году: «Низкого роста, руки как женские и всегда влажные. Очень робкий, всегда настораживается, вступая в разговор. Голос резковатый и высокий, что немного странно при его манере говорить тихо, почти шепотом». Нечто женственное в облике Франко отмечали все, кто с ним встречался. Особенно характерными в этом отношении были его типично испанские глаза — большие, сияющие, с длинными ресницами. Британский дипломат Роберт Ходжсон имел основание в 1938 году писать, что обаяние Франко — «в глазах, желто-коричневых (расхождение с Феррагутом. — А. П.), умных, живых, излучающих доброту». Но когда Франко приходил в ярость, его красивые глаза становились холодными и жесткими, как сталь.
В 1951 году Ходжсона почти повторил и председатель британской корпорации «Рио Тинто» граф Бессборо, который вовсе не увидел в каудильо типичного диктатора. Граф отмечал, что «говорит он так просто, вежливо и естественно, мерным и тихим голосом. Диктатор проявляется лишь в его абсолютном убеждении, что всякое выраженное им мнение неоспоримо и является последним словом по данному вопросу. Но справедливости ради следует добавить, что слушает он весьма терпеливо и с добрым юмором воспринимает сказанное».
Несколько наивная характеристика. Получается, что типичный диктатор рычит с утра до вечера, за обедом пьет кровь младенцев, а на визитеров кидается с ножом или пистолетом. Ведь и Гитлер, и Муссолини, и Сталин умели очаровать собеседника и произвести самое превосходное впечатление. Думается, каждый великий диктатор — это и великий актер. И вершин власти обычно достигает тот, кто играет лучше своих конкурентов. Особенно типичен в этом смысле Сталин.
Несмотря на приятные манеры, Франко всегда держал на расстоянии даже своих друзей, если кого-нибудь можно назвать его другом. К концу гражданской войны, когда уже занималась заря победы, Франко становился все более чванливым и надменным. Даже министр труда Хосе Антонио Хирон жаловался, что Франко порой холоден настолько, что «душу замораживает».
Показателен в этом отношении такой эпизод. В 1963 году Хосе Санчис, дядя зятя диктатора, управляющий его поместьем и многолетний товарищ по охоте, рискнул предложить Франко перейти на «ты», но в ответ услышал, что к собеседнику следует обращаться «Ваше превосходительство».
Высокомерие Франко проявлялось даже в его манере подавать руку на уровне пояса, так что посетителю при маленьком росте каудильо непременно приходилось склоняться, чтобы пожать ее. Франко был любезен с подхалимами, но холоден со всеми, кто не раболепствовал, вел себя независимо и говорил правду, невзирая на то, нравилась она каудильо или нет.
Характеристика Франко будет неполной, если не упомянуть, что его отличала удивительная работоспособность. Он мог без труда по 12–14 часов просиживать за письменным столом. Даже в конце жизни, уже одряхлевший, 75-летний диктатор был в состоянии проводить заседания кабинета, длившиеся иногда по десять часов. Члены правительства постоянно выходили из зала то покурить, то в туалет, но Франко оставался на месте. Один из министров с ядовитым юмором заметил, что такая способность каудильо — это триумф воздержания над недержанием.
