Сегодня он собирался сесть за передатчик раньше, чем обычно. Этого Шейби не делал еще никогда. Брэд постоянно твердил, что поступать так следует лишь в исключительных случаях. Но Шейби посчитал, что сегодняшний случай – исключительный во всех отношениях.

Надо было действовать очень быстро. Шейби вошел в спальню и снял с прикроватного столика ночник, потом перевернул столик и положил его на кровать кверху ножками. Затем он вынул из бумажника пятисантиметровой длины шпильку и вставил ее в маленькое отверстие, находившееся в нижней части одной из ножек столика.

«Этот тайник невозможно обнаружить, если не знать, где его искать», – уверял Брэд, и в его голосе звучали хвастливые нотки.

Когда шпилька вошла глубоко в отверстие, Шейби надавил на нее большим пальцем. Раздался глухой щелчок, и нижняя доска столешницы откинулась, как крышка. Под ней лежало три черных прямоугольных предмета – каждый в своем отделении. Один из них, передатчик, напоминал калькулятор с маленькой клавиатурой, оснащенной дополнительными кнопками: несколькими красными и желтыми и одной голубой. Два других предмета были того же размера, что и «калькулятор»: около десяти сантиметров в длину и шести в ширину. Толщина каждого приборчика не превышала сантиметра.

Несколько минут Шейби сидел молча и неподвижно, пытаясь собраться с мыслями и унять дрожь.

«Это самая опасная фаза операции – все оборудование на виду. Не теряй времени. Сконцентрируйся! – учил Брэд. – Разделайся с этим как можно быстрее. Когда приборы опять окажутся в тайнике, ты снова будешь в безопасности, поэтому не расслабляйся!» Слова инструктора звучали у Шейби в ушах так, словно Брэд был тут, рядом с ним, заглядывал через плечо и строгим голосом давал указания.

Шейби поспешно схватил «калькулятор» и щелкнул рычажком на нижней панели. Так всегда нужно было делать перед тем, как выйти на связь. Этот рычажок имел какое-то отношение к смене частоты, но Шейби не очень разбирался в таких вещах. Он знал только то, что сказал Брэд: ни в коем случае не забывать перед началом передачи передвигать эту пипочку на одно деление вправо. Потом Шейби составил шифровку. Это занятие тоже казалось ему ужасно таинственным. Он мог закодировать сообщение объемом до двухсот слов, а черный ящичек превращал текст в один-единственный импульс и посылал туда, где его ждали. Поэтому засечь передатчик было практически невозможно.

Сообщение звучало следующим образом:

«От Шейби:

1. В Европе организуется новая террористическая группа;

2. Ее возглавляет палестинский офицер просирий-ской ориентации, псевдоним – Фокс;

3. Акция планируется в ближайшее время;

4. К деятельности террористов подключился бывший сотрудник восточногерманской Штази (который, весьма вероятно, имеет своего агента в Мос-саде);

5. Дальнейшая информация – через несколько дней;

6. В ближайшее время буду в Европе. Пришлю подтверждение;

7. Ожидаю сообщения о гонораре за информацию;

8. Конец х конец.»

Шейби нажал другую кнопку, и на жидкокристаллическом экране, расположенном над миниатюрной клавиатурой, стали появляться слова. Убедившись, что сообщение получилось ясным, четким и полным, Шейби уложил «калькулятор» обратно в предназначенную для него ячейку тайничка и соединил черным проводом с другой панелью, после чего нажал желтую кнопку. Маленький «калькулятор» начал кодировать и конденсировать текст, готовя его к передаче. Затем Шейби вынул из третьего отделения миниатюрную спираль. Раскручивая ее, он вышел на небольшой полукруглый балкон. Здесь Шейби прикрепил расправленную проволоку к железной кованой балюстраде, которая вместе с проволокой должна была выполнить функцию антенны.

Он на минуту задержался на балконе, глядя на раскинувшийся-перед ним Дамаск, тонувший в дрожащем мареве знойного сентябрьского вечера. Вдали, на западе, виднелись изящные очертания гор Ливана; над ними возвышался пик Маунт-Хер-мон, увенчанный белой короной снега и напоминающий застывшую волну с пенным гребнем. От всей этой картины веяло прохладой и умиротворением.

Шейби бросил взгляд в глубь комнаты. На одной из панелей передатчика замигал зеленый огонек. Это был сигнал, что можно выходить на связь. Шейби быстро вернулся в комнату, нагнулся и нажал на красную кнопку. Сама передача длилась менее секунды.

Первая часть сеанса связи закончилась. Теперь надо было ждать две бесконечно долгие минуты, пока вновь не загорится зеленая лампочка, а потом повторить передачу.

«Нужно быть уверенным, что сообщение принято», – объяснял Брэд.

Шейби ждал.

Звук громко хлопнувшей двери подействовал на его уже и так переполненный адреналином организм как ледяной душ. Шейби с головы до ног покрылся холодным потом. Он был не в состоянии пошевелиться. Перепуганный и дрожащий, как мышь, он не сразу осознал, что это захлопнулась дверь соседней квартиры, а из-за тонких, словно картонных стен казалось, будто шум доносится из его собственной прихожей.

Шейби поспешно нажал на красную кнопку, и через секунду передача была закончена. Шейби быстро смотал проволоку и спрятал все части передатчика в тайничок. Тихий щелчок возвестил, что Шейби снова в безопасности.

Поставив столик на место, Шейби рухнул на кровать, словно марионетка, у которой внезапно перерезали все нитки. Лежа навзничь, он мысленно перенесся в другую страну и другое время, не такое уж далекое, хотя все, что случилось тогда с Шейби, происходило как будто в какой-то совершенно иной жизни.

Рим.

Шейби отдал бы все на свете, чтобы вернуться в этот город. Сириец думал о Кэролайн, о ее гладкой молочно-белой коже и длинных пушистых волосах цвета липового меда. При воспоминании о ее великолепных, возбуждающих формах у него даже появилась резь в паху. В течение тех двух недель они практически ни на минуту не покидали своего гостиничного номера, а уж если быть совсем точным – находившейся в этом номере постели. Ну, за исключением тех часов, которые Шейби проводил, занимаясь с Брэдом. Во всем остальном это было время непрерывных наслаждений и восхитительных, ни с чем не сравнимых переживаний.

Странные вещи происходят с нашим мозгом в минуты сверхчеловеческого напряжения… С какой точностью он способен воссоздавать фрагменты прошлого!..

Шейби провел рукой по лицу, вытирая выступившие на лбу капли пота. Сирийцу оставалось только одно – ждать. Страх не выпускал его из своих леденящих объятий, а дыхание смерти ласково щекотало ему шею.

5 сентября, время: 17.45 – штаб-квартира Моссада, к северу от Тель-Авива

– Есть что-нибудь новенькое? – спросил Арик, молодой гигайт с великолепной мускулатурой и лицом ребенка. Черные вьющиеся волосы и такого же цвета курчавая борода подчеркивали нежность его кожи.

Он вошел со своим младшим коллегой в комнату шифровальщиков, которая находилась на предпоследнем этаже шестиэтажного бетонного здания, своими очертаниями напоминающего Пентагон.

Здание, где размещалась штаб-квартира~Мосса-да, скрывалось в осиновой роще позади большого торгового центра и было совершенно незаметно с проходившей мимо автострады, которая связывала Тель-Авив с Хайфой.

В комнате шифровальщиков пахло свежей краской, выдохшимся кофе и сигаретным дымом. Резкий свет флюоресцентных ламп, казалось, лишал это помещение даже намека на какие-нибудь цвета. Надо сказать, что место это производило довольно гнетущее впечатление.

– Ничего нового, все та же белиберда, – отозвался лысеющий мужчина, всем своим видом выражая удовольствие: наконец-то появился его сменщик! – А как там снаружи?

– Как в общественном сортире. Жарища, вонища, духота. Как я ненавижу эту погоду! – вздох-нул Арик.

– Ну, здесь у нас только вонь, – успокоил его собеседник. – А это кто? Твоя тень?

– Это новый член нашей группы, – ответил Арик и положил громадную руку на плечо своему более щуплому коллеге. Можно было подумать, что это отец и сын. – Он будет сменщиком Ави, когда как следует освоится.