Партии «шляп» временно удалось, хотя и ценой унижений, справиться с опасностями, но ее положение все еще оставалось стесненным. Русское влияние в стране, в связи с принудительным выбором престолонаследника, значительно усилилось, и Швеции грозила русская опека. При поддержке русских оппозиционная партия «колпаков» перешла в наступление. Партия «шляп», тем временем привлекла на свою сторону Адольфа Фредрика и его талантливую, но властолюбивую супругу, Ловизу Ульрику, сестру Фридриха II Прусского. Во время следующей сессии риксдага—1746–1747 гг. — волна сильного национального подъема устранила влияние партии «колпаков» и России; подозрительные лица подвергались жестокому преследованию. Второй кризис был преодолен.
Война с Россией и последовавший за ней мир, однако, лишили Швецию военной славы, которая была ее немалым преимуществом в международных делах с эпохи Карла XI и Карла XII. При возобновлении работы по укреплению обороны имелась неуверенность относительно того, какой путь надо избрать, но все прекрасно понимали необходимость полной модернизации. Эта модернизация произошла в направлении, начертанном еще в начале «периода свободы» генерал-майором Акселем Лёвен. Эта модернизация сопутствовала географическо-стратегическому изменению в положении страны. Был создан гребной флот по типу средиземноморского. Он был приспособлен для ведения войны в Финском заливе и назывался армейским или шхерным флотом. Под руководством Аугустина Эренсверда началось строительство большой крепости в Свеаборге, около Гельсингфорса. Были тщательно взвешены планы обороны Финляндии путем взаимодействия всех родов оружия. Таким образом, была заложена основа для будущей работы.
То, что партии «шляп» с помощью нового руководителя партии — Карла Густава Тессена — удалось привлечь наследную чету на сторону самостоятельной политики, враждебной по отношению к России, было следствием обещаний, данных этой чете, — усилить королевскую власть после того, как Адольф Фредрик прочно займет престол. Но когда в 1751 г. старый король Фредрик I умер, эти обещания не были выполнены. Создалось напряженное положение. Началась борьба не за власть согласно существующей конституции, а за изменение конституции, за расширение королевской власти. Вокруг королевской четы образовалась придворная партия, существовавшая вплоть до конца этого периода. Шведскому парламентаризму, который теперь уже развился, противопоставлялись занесенные с континента новые конституционные идеи — прежде всего тезисы физиократов о значении сильной центральной власти. Противоречие между парламентаризмом и континентальными идеями вызвало третий кризис партии «шляп». Кризис достиг кульминационного пункта во время сессии риксдага 1756 г. Была сделана попытка роялистского государственного переворота, но он был подавлен в самом начале. Королевская чета оказалась в унизительном положении, и разрыв между нею и партией «шляп» был неотвратим. Обстановка еще более ухудшилась, когда партия «шляп» сделала новую попытку спекулировать на внешнеполитической европейской конъюнктуре и во время Семилетней войны, в 1757 г., присоединилась к противникам Пруссии и Фридриха II. Ловиза Ульрика приняла это как личное оскорбление. В действительности же борьба шла за устье реки Одер; Швеция хотела его удержать, а Пруссия хотела им овладеть. Война окончилась неудачно для Швеции, и только с большим трудом партии «шляп» удалось выйти из четвертого серьезного кризиса. Но благодаря помощи королевы с Пруссией был заключен сносный мир (1762), сохранявший status quo.
Программа партии «шляп» включала также и экономические мероприятия. В «период свободы» между отдельными партиями по многим вопросам имелись расхождения только в частностях. Это относится прежде всего к политике покровительства промышленности, которая наметилась еще до прихода к власти партии «шляп», но стала проводиться в жизнь этой партией более энергично. Политика в области промышленности заключалась в организации монополий под государственным контролем и исходила из необходимости держать производство на постоянном уровне, чтобы таким образом стабилизовать цены и беречь топливо. В результате этого экспорт железа из Швеции держался во все время «периода свободы» в среднем на одном уровне — 50 тыс. тонн в год.
Если в этом вопросе между партиями наблюдалось некоторое единство, то в других вопросах у них были серьезные расхождения. Партия «шляп» придерживалась строгого меркантилизма и была склонна благоприятствовать мануфактурной промышленности. Один из видных деятелей партии — Андерс Юхан фон Хёпкен изложил меркантилистские воззрения в 1740 г. в своей известной речи «о пользе изобилия». Партия «шляп» применяла все средства для того, чтобы добиться искусственного расцвета промышленности. Однако товары были дорогие и плохого качества, и только энергичная пропаганда создала долго сохранявшееся, но ошибочное представление, будто работа в этой области протекает успешно.
Непрерывно печатались, главным образом в связи с войной, бумажные деньги; вскоре стало заметно расстройство денежного обращения.
Хотя правящие круги интересовались главным образом мануфактурной промышленностью, все же с 40-х годов XVIII в. начался некоторый прогресс в земледелии и улучшение положения крестьян. Политика в области сельского хозяйства, проводившаяся в то время, отнюдь не имела своей первоочередной целью помочь развитию земледелия. Эта политика, исходившая из принципов меркантилизма, преследовала прежде всего цель способствовать увеличению народонаселения. Правительство считало, что этого легче всего достигнуть путем смягчения старых жестких правил, касающихся сельского хозяйства. Так, в 1747 г. было разрешено раздробление крестьянского надела до размера одной восьмой доли манталя (манталь первоначально был наиболее мелкой единицей обрабатываемой земли). В 1757 г. вышло положение о всеобщем размежевании, благодаря чему для земледельца впервые стало возможным объединить множество своих разбросанных и узких полосок в единые участки пахотной земли. Старательный крестьянин после этого мог обрабатывать землю по своему усмотрению, независимо от способов обработки, применявшихся его соседями [75].
До этого времени размежевание земли проводилось в незначительных масштабах, и даже после всеобщего размежевания число пахотных участков в наделе оставалось большим. Но несмотря на все эти ограничения, закон о размежевании заложил на много десятилетий основу политики размежевания в будущем. Число участков вновь поднятой целины с течением времени, по-видимому, стало быстро расти; в провинции Нерке площадь пахотной земли за период с 1700 г. до второй половины XVIII в. увеличилась с 5,3 до 7,5 % общей площади.
Важным новшеством в это время явилась посадка картофеля, имевшая большое значение для будущего, хотя вначале она проводилась лишь в небольших размерах.
Интерес к вопросам народонаселения породил в «период свободы» еще одно замечательное явление. Создана была статистика народонаселения. Благодаря этой статистике теперь известны точные цифры народонаселения Швеции и его роста в XVIII веке.
Это решение вопросов сельскохозяйственной политики было принято спокойно, несмотря на все партийные споры, и не вызвало таких бурь, как многие менее важные вопросы.
Этот период представляет резкий контраст со старым временем. Может быть, больше всего это было заметно в вопросах внешней политики. Над Швецией нависла опасность, состоявшая в том, что партии «периода свободы» приспособлялись к желаниям великих держав. С другой стороны, попытки проведения самостоятельной внешней политики были часто опрометчивыми. Создается впечатление, что руководящие государственные деятели совершенно не могли правильно оценивать имеющиеся в их распоряжении военные средства и возможности.
Были также и другие отрицательные стороны господства сословий, особенно заметно выступавшие в годы партийной борьбы. Сведение партийных счетов часто задевало безопасность отдельных лиц, и победившая партия беззастенчиво использовала победу для удовлетворения своих требований.
