Среди членов контуберния заядлых охотников, как и предполагал русский, не оказалось. Поэтому он вызвался сам выбраться на промысел. Разумеется, «под конвоем». А как же иначе?

Понятное дело, что кроме заботы о пище телесной для новых товарищей, журналист лелеял и свою тайную мысль. Прежде всего, он хотел провести разведку местности. Куда это его судьбинушка забросила? Опять же таки, если Фработак разыскивает его, то охота — это неплохая возможность для того, чтобы подать пастуху какой-нибудь знак.

Марк Сервий, для порядку покряхтев и порычав, согласился. Он и сам не прочь был полакомиться свежатиной. Но снова взял с бактрийца слово, что тот не станет искать средств к побегу. Вероятно, в продолжение этих мыслей центурион не стал перечить и тогда, когда племянница выразила страстное желание поучаствовать в охоте. (Дескать, раздобудет парочку черепах отцу на бульон.) Из-за того, что это опасно для юной девушки, воин не переживал. С такой-то охраной ее отпускать не страшно. А вот варвар вряд ли бросит Валерию одну на произвол судьбы посреди пустыни. Обязательно вернется хотя бы для того, чтобы вручить девушку горячо любящим родственникам.

Годилось бы испросить позволения и у отца. Но с послом приключилась некая странность. Он постоянно спал. Ненадолго просыпался, словно специально для того, чтобы толстяк-лекарь с варваром осмотрели его, накормили черепаховым супом и напоили лекарствами, порывался немедленно заняться допросом пленных колдунов и… погружался в объятия Морфея.

Соран дивился такому феномену, но осмотр пациента неизменно показывал, что сонное состояние его не было чем-то болезненным или результатом употребления каких-либо снотворных зелий.

Роман списывал сомнамбулизм сенатора на его анемию. Организм, потерявший много крови, вынужден был бороться за выздоровление. Сытная горячая пища, травяные отвары возвращают больному силы и заставляют его спать здоровым сном, что в его положении чрезвычайно полезно.

Медикус соглашался, да сам утроил бдительность, наблюдая за манипуляциями младшего «коллеги». Но где уж ему углядеть, когда и какие именно точки нажимал Роман во время сеансов лечебного массажа. Профессионал есть профессионал. Особенно когда речь идет о судьбе двух твоих современников, случайно оказавшихся в иновременье.

Едва солнце показалось над горизонтом, Роман и его небольшая команда охотников, состоявшая из Садая, Децима Юния, громилы Луция и увязавшейся вслед за ними Валерии, тронулась в путь. Ничего лишнего с собой брать не стали — только по комплекту оружия для каждого мужчины, немного провизии и воды.

Из-за непривычки пехотинцев к верховой езде (да и для того, чтобы не давать пленнику лишний повод к побегу) мужчины двигались пешком. Лишь племяннице заботливый Марк Сервий выделил ослика, дабы любимое чадо слишком не утомилось в погоне за черепахами.

Роман глядел по сторонам и удивлялся.

Древнехорезмийский пейзаж представлял собой резкий контраст с тем, к которому привык его глаз в родном двадцать первом веке. Унылые в «будущем» холмы Султануиздага покрывала густая растительность. Тут был и ковыль, и вереск, и еще много неизвестных Градову трав, которые, возможно, уже и не встретить в его родном времени. Кое-где проглядывали ярко-красные цветки степных тюльпанов. Среди кустов колючего терновника изредка виднелись невысокие акациевые деревья.

В воздухе веяло прохладой и свежестью. Наверное, река близко. В эти времена русло Амударьи еще не изменило своего направления, и воды в данной местности хватало.

— Ну что, достойнейшая, поможете нам? — помог Валерии спешиться «бактриец». — Здесь должны водиться черепахи, столь необходимые для выздоровления вашего родителя. Да и нам тоже похлебать черепахового супчика не помешало бы.

Он перемигнулся с легионерами.

— А как их ловить-то, этих черепах? — захлопала густыми ресницами римлянка.

Как их готовить, девушка знала. Но рептилии попадались ей обычно в уже разделанном виде. Она не думала, что сама бы смогла убить несчастное животное.

— Смотрите между кустарника и в высокой траве. Особенно хорошо, если обнаружите гнездо — в окрестностях обязательно должны быть взрослые особи. Только учтите, — дал напутствие товарищам питерец, — яйца есть не пытайтесь — они абсолютно не похожи на птичьи. Сам не пробовал, но, наверняка, гадость редчайшая…

Садай брезгливо скривился. Вот же неженка. Как девчонка.

— Разделимся на команды и устроим соревнования, — предложил русский. — Децим отправится на ловлю черепах с… Луцием…

Облегченный вздох здоровяка, опасавшегося находиться слишком близко к дикому варвару, от которого в любое мгновение можно ожидать какой-либо пакости.

— Я пойду с Садаем…

Носатая физиономия паренька засветилась удовольствием.

— Домина же Валерия двинется с…

Умоляющий взгляд прекрасных глаз. — …с нами.

…И плохо скрываемое торжество.

Хорошо, что они вышли из лагеря засветло.

Кто же знал, что гоняться по холмам за черепахами почти так же сложно, как ловить черную кошку в темной комнате.

Нахальные рептилии совсем не хотели ловиться. Словно заговор какой между собой устроили.

За несколько часов бесплодных поисков троице охотников попались пара ящериц да пяток тушканчиков и сусликов. Эти нахальные грызуны, застыв столбиками, сопровождали розыскные работы людей утонченно-издевательскими трелями. Дескать, искать вам, не переискать.

Одна ящерица, правда, оказалась довольно крупных размеров. Заправский варан. Хвостяра метра на полтора, толщиной в руку здорового мужчины. Голова кулака в четыре. Застыла на вершине бархана египетским сфинксом, с гордым презрением взирая на осмелившихся вторгнуться в её владения людишек и угрожающе шевеля длинным раздвоенным языком.

Садай предложил поймать монстра и зажарить на обед.

— Говорят, они вкусные…

И тут же стушевался под негодующе-изумленным взором девушки.

— Нет, сам я не пробовал, но…

Чтобы как-то сгладить неловкость ситуации, юноша схватил с земли увесистый булыжник и запустил в ящерицу. Не прицельно, а дабы только напугать.

Камень лег близко от надутой морды, вмиг ощерившейся острыми мелкими зубами. Вместо того чтобы, как положено, улепетнуть от греха подальше, зверюга стала в боевую стойку и зашипела на людей. Потом, взрыв песок когтями, кинулась прямо на обидчиков.

— Да она ненормальная! — взвизгнул арабчонок и, взяв ноги в руки, пустился наутек.

Ящерица, проигнорировав оставшихся на месте Романа и Валерию, припустилась вдогонку за юношей.

— Спасите! — вопил тот, как ужаленный. — Ромул! Она бешеная!

Римлянка, донельзя обрадованная комическим зрелищем, захлопала в ладоши.

Бедному же парню было не до смеха. Куда ему тягаться в скорости со злобной рептилией. Та в мгновение ока догнала его и намертво вцепилась зубами в кожаную сандалию незадачливого легионера.

— Ой-ой-ой! — возопил араб. — Она мне сейчас палец откусит! Ромул! Заклинаю тебя всеми богами, спасай!

Про себя посмеиваясь, Градов пошел выручать нового коммилито. Приблизившись к взбесившейся твари со стороны хвоста, он протянул руку и сжал двумя пальцами, большим и указательным, её шею. Не хотел причинить животине вреда, потому как чувствовал на себе взгляд дивных голубых очей Валерии и не желал заработать себе репутацию живодера.

Просто нажал две точки прямо в тех местах, где у ящерицы должны были располагаться уши. Монстр и обмяк, раскрыв пасть.

Журналист поднял его на вытянутой руке, попутно прикинув вес (приличная туша, килограмма на три-четыре потянет). Потом размахнулся и отшвырнул ящерицу прочь. Она с противным звуком шмякнулась на песок и…

От упокоившегося на земле тела рептилии в разные стороны рванули крупные и мелкие черепахи, черепашки и черепашата.

— О, да их здесь целая семья! — воскликнул питерец. — Ребята, не зевай!

И сам первым кинулся на промысел. Всего на шаг отстала Валерия Руфина. Замыкающим был хромающий на правую ногу рядовой Зуль-Карнайн.