Джаз не думал сносить подобного к себе отношения.

— Эй, Эриксон! — крикнул он. — Ты снова совершенно случайно оказался первым на месте преступления, а?

В комнате мгновенно наступила тишина. Все находившиеся там полицейские разом посмотрели на Эриксона. Помощник шерифа густо покраснел, судорожно сглотнул, но ответ словно застрял у него в горле.

Уильям схватил Джаза за локоть и рывком вытолкнул в коридор. Прежде чем шериф с грохотом захлопнул дверь, Джаз успел услышать, как Эриксон наконец проскрежетал:

— Я не намерен выслушивать подобные…

— Какого черта ты тут развыступался? — прошипел шериф, хорошенько встряхнув мальчишку. — Ты что, подозреваешь Эриксона? Ты на это намекаешь, да? Так вот, к твоему сведению, сегодня не он первым прибыл на место преступления, а Хэнсон.

Ну да, конечно. Разумеется. Джаз своими глазами видел Эриксона на поминовении Джинни. В этот раз он просто не мог успеть на место раньше всех.

Он взглянул в злые, лихорадочно блестевшие глаза шерифа.

— Простите меня. Я просто смертельно устал. А Эриксон меня все время достает.

— Тебя весь мир достает, Джаспер Фрэнсис.

— Пойти извиниться перед ним? — От одной мысли об этом Джаза начинало тошнить.

— Да нет, не надо. Переживет как-нибудь. — Шериф проводил его до входной двери. — Извини за резкость. Не сдержался.

— Ничего, все нормально.

— Я тут верчусь как белка в колесе. Должен тебе сказать, Джаз… Хотел сохранить это в тайне, но больше не вижу в этом смысла. Завтра утром из Куантико прибудут федералы, и полицейское управление в Атланте тоже пришлет своих людей. Будет создана межведомственная розыскная группа. А еще у меня пресс-конференция. Нынче вечером. Мои ребята уже готовятся к приему журналистов. И мне надо будет что-то сказать. Предупредить следующую потенциальную жертву.

Следующая жертва… Блондинка, двадцать шесть лет. Секретарша. Инициалы Б. К. Снова укол жидкости для чистки труб, снова сексуальные надругательства, тело снова зафиксировано в определенной позе, на сей раз на кухне.

— Понятно, — произнес Джаз.

— Машина у твоего дома остается. На случай, так сказать, непредвиденных обстоятельств.

Что в переводе означало: в случае, если разъяренная толпа решит, что покончить со второй волной преступлений Билли Дента можно только одним способом — уничтожить потомка Билли Дента. А старый дом будет гореть очень даже живописно.

— Ясно.

— Хочешь поехать со мной? На пресс-конференцию?

Джаз уставился на Уильяма так, словно тот вмиг посинел, а на лбу его образовался третий глаз.

— Я скажу, что ты вне подозрений. Скажу, что ты помогаешь следствию.

— Нет. Спасибо, конечно, за заботу, Уильям, но… — Всеобщее внимание. Объект повышенного интереса. Еще одна общая с Билли черта: упорное нежелание оказаться на виду у всех.

— Я все понимаю, Джаз. Обещаю, что сделаю все, что в моих силах, чтобы сбить накал страстей.

Они пожали друг другу руки. Лапища шерифа сжала ладонь парнишки не с силой, а скорее с каким-то отчаянием. Потом Джаз запрыгнул в джип. Ему надо было побыть наедине с собой и своими мыслями.

Он завел машину и поехал в Убежище.

Когда Джаз находился уже на половине пути к Убежищу, радио, настроенное на программу рок-музыки, прервало свои передачи для срочного сообщения. Джаз услышал голос шерифа. Он представил себе, как Уильям стоит на наспех сколоченном импровизированном подиуме возле полицейского участка и вытирает пот со лба одним из своих знаменитых носовых платочков, хотя на улице было совсем не жарко. Повсюду сверкали фотовспышки, слышались возбужденные голоса репортеров. И тут Уильям объявляет…

— …тревожные новости о том, что недавние убийства и еще одно, которое произошло в другом штате, — все связаны между собой…

Джаз прикусил нижнюю губу. И снова эти бесконечные фотовспышки. Гул толпы стихает. Похоже, все присутствующие затаили дыхание. Что он только что сказал? Неужели…

— …похоже, что все эти убийства совершил один и тот же человек, который называет себя Импрессионистом. Импрессионист повторяет преступления, которые первоначально много лет назад совершил Уильям Корнелий Дент…

Вот оно! Толпа озверела, как иногда пишут в книгах. Камеры теперь сверкают беспрестанно, вопросы выкрикивают, стараясь заглушить друг друга. Кто-то требует дать пояснения. Уильям пытается как-то угомонить разбушевавшихся репортеров. Он хочет, чтобы его не только услышали, но еще и правильно поняли. Дуг Уэтерс, разумеется, во главе этой дикой стаи. Он сияет от счастья, он уже представляет себя выступающим на телевидении, причем на одной из ведущих программ. Вот он между своими старыми рассказами о Билли, может быть, вставляет и свежий случай, как он подрался с сыном Билли, причем тот был закован в наручники.

Джаз со злостью выключил радио, чуть не свернув при этом ручку громкости. Значит, все решено. Свершилось. Растиражированное прессой имя Билли Дента как по волшебству пробудило воспоминания о самом зловещем серийном убийце всех времен. Теперь демоны прессы, пользуясь интересом толпы, все это выплеснут в мир. Вот теперь жизнь Джаза — и без того не ставшая нормальной — снова превратится в страшную сказку.

Проезжая на своем джипе сквозь густые заросли, ведущие к Убежищу, Джаз сразу приметил припаркованную впереди маленькую «хонду» металлического голубого цвета, принадлежавшую Хоуви. Но Хоуви никак не мог приехать сюда. Значит, его машиной пока что по-прежнему пользуется Конни. Это должна быть она.

Он остановил джип и несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Перед мысленным взором Джаза предстала Ирэн Хеллер. Причем так, как успел расположить ее тело в душевой кабине Импрессионист. Джаз ясно видел все гвоздики и сложную систему переплетенной лески, поддерживающей тело в нужном положении. Картинка никак не хотела покидать его. Все тело женщины словно обвиняло его самого.

Нет, конечно, в своей жизни ему приходилось видеть и более страшные вещи. Да, Импрессионист был убийцей, но после себя он оставил слишком уж чистое, тщательно убранное место преступления. Только маленькая точечка на шее жертвы там, где он воткнул иглу от шприца со средством для чистки труб. И отрезанные пальцы. И больше никакого насилия над телом. Да, это очень больно, но при этом и очень быстро. И чисто. «Если бы кто-то хотел погибнуть от руки серийного убийцы, — подумал Джаз, — то ему нужно было бы выбирать Импрессиониста. Это не самый плохой способ умереть. Особенно если при этом человек мечтает быть похороненным в открытом гробу».

И все же. Ирэн Хеллер. Поставлена в кабине так, будто принимает душ.

«Ты ни в чем не виноват».

Так сказал ему шериф, и Джаз поверил в это.

Но это же не так. Вернее, не совсем так. Если бы Джаз был умнее или прозорливее или… еще что-то, тогда, может быть, Ирэн Хеллер не умерла бы. И ее муж не говорил бы двум их детям: «А знаете, что случилось, ребятишки, когда вы пошли к школе в тот вечер поминать вашу погибшую учительницу? Никогда не догадаетесь! Так что теперь у мамочки и вашей училки даже есть что-то общее, так сказать».

Он медленно вышел из джипа и направился в Убежище.

— Салют, крошка! — выкрикнул он, стараясь, чтобы голос его прозвучал достаточно весело, но получилось неубедительно. — Я уже дома.

Конни сидела в кресле-мешке, поджав под себя ноги. Тусклый свет едва проникал через молочный слой пластика, вставленного в окошко. В полутьме Конни больше напоминала вырезанную из темной породы дерева статую.

Она скрестила руки на груди и посмотрела на него.

— Нам надо поговорить.

Джаз продолжал широко улыбаться.

— О чем? Нам с тобой не о чем говорить. Послушай, а если Хоуви вдруг резко станет хуже, ты думаешь, его родители разрешат тебе пользоваться этой машиной?

От этого черного юмора у Конни буквально отвисла челюсть.

— Что ты сказал?

— Просто мысли вслух, — небрежно ответил он.