Нет! Все-таки не понятно… Ну, кто может объяснить, зачем грозному Императору, владыке половины обитаемого мира наследство какого-то волшебника, чье имя никто не помнит, а если и помнит, то не в силах произнести? У этих варваров имена - язык сломаешь…

Ну, да ладно! Будь трижды благословен этот мерзкий колдун! Будь он тысячу раз благословен!

Из-за него он все-таки выбрался!

Патрикий шел по теням, словно попирал ногами своих врагов.

"Опять дрянь какая-то, - подумал он. - Воры, разбойники, дезертиры, землепашцы. Ни одного настоящего солдата! Если уж так нужно послал бы сюда десяток центурий…" Правым глазом он видел ноги, а левым - тени от людей, которые сами скоро станут тенями. Ноги - тень, ноги - тень, ноги - тень, ноги… Он встал как вкопанный. Ноги были, а тени… Тени не было!

Поднимая глаза, уже догадывался, кого увидит.

- А-а-а-а! Старый знакомый!

Раб непонимающе смотрел на него - не узнавал. Тогда он добавил.

- Спасибо за воду.

После этого все встало на свои места и тот расплылся в улыбке.

- Патрикий!

Губы у Патрикия сами собой расползлись в улыбку. Этот человек словно был приветом из той жизни, которой он так удачно - слава Императору Оттону! - избежал. Вспомнив человека, он вспомнил и все, что его с ним связывало.

- Ну, что тут что ли, твой обидчик живет?

Улыбаясь в ответ, словно с появлением знакомого все неприятности прекратили существовать, Гаврила уважительно отозвался.

- Тут, похоже, ты живешь… А я… мы просто мимо проходили.

- Как сюда попал? Мы ж с тобой…

- Долго рассказывать, - перебил его Гаврила и Патрикий закивал. Вообще-то и так все было ясно. Как еще мог оказаться посреди пустыни человек, с которым он два десятка дней тому назад познакомился в Императорской тюрьме, из которой - он видел это собственными глазами - его увели на продажу? Сбежал, конечно. Он посмотрел строй внимательнее, обращая внимание на лица. Верно. Так и есть. Вон и товарищ его, что купцом назывался. Точно сбежали… Конечно могло по-разному получиться, но все же как-то не верилось Патрикию в доброхота, купившего полтора десятка рабов, чтоб отпустить их на волю с наказом добраться до этих Богом забытых мест. Да только какая теперь разница?

- Верно. Это уже не важно, - сказал Патрикий. - Ну, а раз сам сюда пришел, значит, судьба у тебя такая - тут оказаться. Считай, Бог тебя сюда привел.

Он посмотрел на строй, возвысил голос.

- Мне помочь.

Его палец взлетел вверх.

- А ни за Императором, ни за мной служба не пропадет.

- Мы купцы, - встрял в разговор Марк, обнадеженный встречей со старым знакомым. - Ты же помнишь Нам бы…

- Это ты там купцом был, - Патрикий махнул рукой в сторону, - А тут… Какой ты купец? У тебя и товару-то нет никакого… Ну, разве только жизнь твоя никчемная.

Он отвернулся от него - все сказал, добавлять нечего…

- До вечера всем отдыхать… А там посмотрим.

Патрикий взмахнул рукой, и по его знаку стражники опустили копья. Строй покорно шагнул за ними. Гаврила сделал шаг вместе со всеми, но старый знакомый удержал его за рукав.

- А ты - со мной.

Вытащив из строя, повел его к палатке. Масленников закрутил головой, отыскивая глазами Мусила, но того уже не было рядом.

- Зачем? Зачем я тебе?

Страх ворохнулся в нем, но Самовратский, словно почувствовав что-то, успокаивающе похлопал его по плечу.

- На счастье, дружок, на счастье… Ты, похоже, мне счастье приносишь…

Он посмотрел за спину Гавриле, помрачнел и в пол голоса добавил.

- А счастье нам сегодня вечером еще ох как понадобиться…

Что он имел в виду, Масленников понял, едва стемнело.

Он уже привык, что темнота тут падает быстро, словно кто-то наверху задувает свечку. Так произошло и в этот раз.

Ночь упала с неба и прижалась к песку.

Еще до того как на небе появились первые звезды, им выдали какое-то оружие, доспехи. Все это Гавриле было уже не в диковинку. За то время, что они добирались до замка волшебника, Мусил каждодневно учил новых товарищей обращаться с оружием, зная, что рано или поздно это умение им понадобится для того, чтоб защищать свою жизнь, или отобрать чужую.

Журавлевец вспомнил боль от ударов притупленным мечом и покривился, потер плечо. К сожалению Мусил и тут оказался прав.

От реки тянуло прохладой. В темноте, да еще после дня, проведенного в воинском лагере, она уже не казалась грязной. Оттого и свежести в воздухе было теперь куда как больше, нежели чем в лагере. Но это Гаврилу не радовало. Реку нужно было переплыть.

Но это было только половиной беды.

Хуже самой воды были чудные звери, похожие на знакомых ему по прежней спокойной жизни ящериц, только, божьим упущением, выросшие до размеров хорошего бревна. И в длину тоже. Одна из этих тварей лежала на берегу с распоротым брюхом и раскроенным почти надвое черепом. Верхней челюсти не было, но оставшуюся нижнюю украшало столько зубов, что Гаврила остановился. Кто-то рядом назвал тварь как-то, но Гаврила уже не слышал. Он представил, как распахивается пасть, как появляется из темноты блестящие зубы…

Марк, что держался рядом, увидел, как Гаврила задергался, толкнул Мусила и тот, сообразив, что все может кончиться, не начавшись, не щадя, ногой кинул товарища в воду и прыгнул следом.

Днем с башни было видно далеко окрест: и окоем и дальние барханы, и реку, а вот ночью - только темноту. Хайкин смотрел в нее, надеясь, что что-нибудь да произойдет. Рядом, также бестолково таращился в темноту Белоян. Они сидели тут уже дня три, непонятно чего ожидая.

Белоян рассказал, что это замок великого волшебника Джян-бен-Джяна. Первое время Хайкин чувствовал себя не в своей тарелке - все-таки вломился в чужой дом, но потом понял, что нынче замок пуст.

- А куда он сам-то, хозяин, делся?

Белоян покрутил башкой.

- А кто ж его знает? Мало ли дел у мага? Может, улетел куда-нибудь, а может, и в безвременье сгинул. Слышал про безвременье-то?

Хайкин кивнул.

- А может, заперся где-нибудь в подвале и думает. Или в пещеры ушел…

- Чтоб о Высоком думать - дерево нужно, - заметил журавлевец, усмехнувшись. - Или кусты погуще.

Белоян начал чертить в воздухе какие-то фигуры. Видно было, что он-то о хозяине не думал, что есть он, что нет…

- А он, что знакомый тебе? Уж больно ты тут по-хозяйски обосновался.

- Да нет…

- А тот, другой приятель твой где? Что-то давно его не видно, - сказал Хайкин вроде бы просто так. - Пропал куда? Или ты его снова в кувшин засадил?

Не прекращая крутить руками, Белоян так же безразлично ответил:

- Живой и бойкий. Сегодня его увидишь.

- Сегодня?

- Сегодня…

- Ага! - с сарказмом отозвался Хайкин. - Две недели не было его, а тут на тебе…

Белоян все также стоя спиной к нему ответил.

- Да.

- Что "да"? - не понял Хайкин. Это ожидание неизвестно чего он считал потерянным временем. Ну не совсем уж безвозвратно потерянным, все-таки кое-чего он от Белояна нахватался, но все-таки это было неприятным - чего-то ждали, а чего - непонятно.

- Да, - отозвался прежним голосом Белоян. - Сегодня он придет.

- Почему сегодня? - упрямо спросил Хайкин. Белоян рассказывал много, но про то, что Хайкина интересовало теперь больше всего, предпочитал помалкивать или отвечал так, чтоб отбить охоту спрашивать дальше. Однако журавлевского волхва это не смущало. Он не стеснялся спрашивать и получать уклончивые ответы.

- Чувствуешь?

- Знаю…

Киевлянин, конечно, знал и умел побольше него. Хайкин замолчал. Этот и вправду мог знать. Не зря вчера пропал куда-то на пол дня, оставив его наедине с людоедами. Те, правда, его не замечали, но все равно соседство было неприятным, особенно когда те собирались трапезничать.

- И что делать будем?

- Что нужно, то и сделаем, - ответил Белоян как бы, между прочим. - А не получится что нужно, так сделаем что получится… Погляди.