— Ты считаешь? — с сомнением пробормотала Джуд, вспомнив о ссоре с Юэном.

— Да. Ему вряд ли понравились твои обвинения.

— У меня была причина. Шок, потрясение… О, черт, неужели я выглядела такой дурой?!

— Полагаю, он тебя простит.

Слушая, как сестра защищает Юэна, Джуд улыбнулась.

— Так он женат?

— Нет, разведен. Но не думай ничего такого, — поспешила заверить Клер. — Колется, как каштановая скорлупа! И ужасно скрытный.

Джуд, деланно обороняясь, подняла руки вверх:

— О, мне и в голову не пришло.

«Как же давно в жизни Клер не было мужчины…»

— Я слишком независима. Вечно их отпугиваю, — призналась она года два назад после пары бокалов вина.

Ее отношения с мужчинами были короткими и свирепыми. Джуд не раз видела, как сестра влюблялась по уши, а вскоре уже швыряла тарелки в поклонника, после чего тот спешно откланивался. Никто не знал отца Саммер. Клер отказывалась назвать его имя.

— Это поп-певец, которого она встретила в арт-центре, — утверждала мать.

Клер никогда ни в чем не признавалась, но Джуд считала, что мама права. Его звали Джон: грива курчавых соломенного цвета волос и мечтательные голубые глаза, как у Саммер. Однажды Клер привела его домой к рождественскому ленчу, потому что тот поссорился со своим отцом. Это было первое Рождество с тех пор, как умер отец девочек, и им было не до веселья. Джон приехал поздно, и Клер с ним почти не разговаривала, потому что он то и дело выходил во двор выкурить очередной косячок. А вскоре и вовсе уехал.

— Даже спасибо не сказал, — сердито прошептала Валери.

Валери и Клер немедленно поссорились из-за этого.

Клер ушла в спальню, громко хлопнув дверью, совсем как подросток.

— Ей слова нельзя сказать без того, чтобы не слетела с катушек! — с горечью пробормотала Валери.

— Возможно, тебе не следовало ей советовать «встречаться с кем-то приличным, хотя бы для разнообразия», — вздохнула Джуд.

Она часто думала, как схожи по темпераменту Клер и мать. Валери могла быть капризной, потому что материнские обязанности временами слишком ее обременяли, и она часто орала на детей. Зато на спокойствие отца можно было положиться. Все ужасно по нему тосковали.

Джуд не выносила мирить Клер с матерью. Миролюбивая от природы, она никогда не затевала скандалы, хорошо училась, поступила в университет, нашла прекрасную работу и вышла замуж. Клер, умная и способная, считалась в школе мятежницей, а хромота мешала ей заниматься спортом. Но она презирала Джуд за конформизм и нежелание спорить с кем бы то ни было. Клер ушла из дома в семнадцать лет, но каждый раз, когда ее увольняли с очередного места няни и выгоняли со съемных квартир, ненадолго возвращалась.

После того Рождества Джон больше не появлялся, а несколько недель спустя, когда Джуд позвонила сестре и нерешительно спросила о нем, та пренебрежительно бросила:

— А, этот…

Больше о Джоне речи не шло, но через пару месяцев Клер с мрачным восторгом объявила о беременности.

Рождение Саммер помогло Клер повзрослеть.

— Как тебе Саммер? — Клер начала ставить тарелки в микроволновку, чтобы разогреть. Джуд не видела ее лица, но за небрежным тоном пряталось беспокойство. Она искренне считала, что Клер готова отдать жизнь за Саммер.

После рождения ребенка стало ясно: Клер обрела цель в жизни. Она оставила работу в магазинчике винтажной одежды и начала новый бизнес с подругой Линдой. Скопила денег на первый взнос и купила этот милый маленький домик, красиво его обставила. Стала лучше относиться к семье, регулярно навещала бабушку, позволяла Валери нянчить Саммер и засыпать ее подарками. Хотя это случалось не часто. Переезд Валери в Испанию оказался для Клер куда большим ударом, чем это можно было ожидать. И не только потому, что Валери перестала сидеть с внучкой. Клер искренне скучала по матери.

— Саммер, как всегда, весела и счастлива, — ответила Джуд.

— Да, — кивнула Клер, открывая холодильник. — Это-то и странно. Если она видит кошмары из-за стресса, то что это за стресс — непонятно.

Джуд внимательно наблюдала за сестрой. Та нашла в ящике стола кухонные ножницы, открыла коробку с соком розового грейпфрута. В тридцать шесть лет Клер сохранила красоту феи. Светлые с более темными прядями волосы средней длины, такие же тонкие, как у Саммер, обрамляли овальное личико. Одежда, терпеливо разыскиваемая в благотворительных магазинах и бутиках с винтажной богемной одеждой, идеально подчеркивала ее стройную фигуру. Да и цвета были подобраны так, чтобы выгоднее оттенить лицо и волосы.

Как могут две сестры быть такими разными? Джуд только плечами пожала, глядя в зеркало над кухонной раковиной, отражающее ее круглое лицо и густые светло-рыжие волосы.

— Когда начались кошмары? — спросила она.

— Примерно месяц назад, — отозвалась Клер. — На каникулах. Не каждую ночь. Через две-три.

— Похожи на те, что я видела в детстве.

— Правда? Я почти о них забыла. А ведь именно из-за них я попросила выделить мне спальню. Ты вечно стонала и металась во сне. Когда они прекратились?

— Не помню. — Джуд пожала плечами. — Наверное, я их переросла.

Она не упомянула о кошмаре, который видела недавно. Скорее всего это случайность.

— В таком случае для Саммер это нормальная фаза роста, — произнесла Джуд вслух.

Эта мысль будто успокоила Клер.

— Позволишь мне накрыть на стол? — спросила Джуд.

— Разумеется. Скатерть в верхнем ящике. Возьми, Саммер его любит. — Она протянула Джуд фруктовый сок. — Откроем вино, которое ты привезла?

Джуд убрала книги и бумаги с обеденного стола, постелила полосатую льняную скатерть и поставила посредине два подсвечника в форме свечи. Увидев ноутбук Клер на пристенном столике, она вспомнила о «Бичемс» и информации, которую должна послать боссу.

Джуд вернулась в кухню за стаканами.

— Я хотела спросить: потерпишь немного, пока я сделаю кое-какую работу? Нужно подготовиться к совещанию в понедельник.

— Конечно, — кивнула Клер. — Передай мне миску для брокколи! Я все принесу, а ты позови Саммер.

— Прошлой ночью звонила мама, — сообщила Клер, когда все уселись за стол. — Наконец-то. Там ужасно жарко. Почти сорок градусов. Кондиционер не работает, строители испортили канализацию, так что они живут у друзей, пока Дуглас все уладит.

— Бедная мама, — вздохнула Джуд.

— Счастливая мама, — язвительно откликнулась Клер. — Вспомни, у нее есть добрый старый Дуглас.

Джуд расплылась в улыбке. После многих лет безнадежного вдовства мать пошла на курсы латиноамериканских танцев и встретила нового спутника жизни. Дуглас Хопкерк, ушедший на покой актуарий, во многом походил на их отца: спокойный, практичный, надежный.

— Но он такой скучный, — жаловалась Клер после знакомства с ним. — В наши дни никто не одевается, как Дэвид Нивен, не говорит «точно» и не пьет «Чинзано». Неудивительно, что его жена сбежала.

— После тридцати лет брака, — парировала Джуд. — Должно быть, в нем что-то было. И он очень славный… пока не спрашиваешь о гольфе. Он способен целую вечность рассуждать о гандикапах.

— Или о своих черепахах. Полвечера талдычил мне о своих чертовых черепахах, — с чувством добавила Клер.

— Что они сделали с черепахами? — вспомнила Джуд. — Их берут в самолет?

— Оставили у его дочери. Но Дуглас планирует отвезти их в Испанию и там разводить. Я знаю больше об их привычках спариваться, чем кто бы то ни было на свете.

— Что делают черепахи? — полюбопытствовала Саммер, которая вынимала из ризотто грибы и складывала в отдельную ложку.

— Они… э… очень стараются родить черепашек, — поспешно ответила Джуд.

— Стараются? Больше, чем люди?

— Иногда для людей это очень сложно, — с чувством заметила Джуд.

— Чтобы сделать малыша, нужен папа, верно? — не унималась Саммер. — Я сказала маме Эмили, что у меня нет папы, а она ответила, что, должно быть, я появилась на свет чудом.