Все это лишний раз показывает, что попытки отечественной историографии объяснить вслед за Сталиным поражения советских войск в начале войны то количественным, то качественным превосходством германской техники необосноваУны. Вооружение войск сторон было вполне сопоставимым по своим качественным параметрам, не имел Вермахт в целом и количественного превосходства. Поэтому на первое место выходит вопрос об уровне подготовки войск и о рациональном использовании наличных сил Красной Армии, об умении ими правильно распорядиться. Именно этого умения и не хватило советскому военно-политическому руководству, что и привело к столь трагическому началу войны. Неправильная оценка международной обстановки накануне германского нападения и недостатки в боевой выучке войск стали главными причинами, предопределившими поражения Красной Армии в начале войны. Войска, не будучи развернутыми и укомплектованными, должны были с ходу вступать в сражение с превосходящими их в каждом отдельном бою силами противника, который действовал в целом более профессионально. К сожалению, героизм воинов Красной Армии не мог компенсировать недостатки в боевой подготовке личного состава и отсутствие налаженной системы управления войсками.
Таким образом, анализ отечественной историографии показывает, что за прошедшие десятилетия представления по вопросу о численности войск сторон к началу Великой Отечественной войны кардинально изменились. Соответственно, оказалась опровергнута версия о полном численном превосходстве противника, бывшая привычным объяснением причин «временных неудач» Красной Армии. Имеющиеся цифровые данные показывают более сложную картину. Выяснилось, что в принципе советское военно-политическое руководство имело возможность сосредоточить на ТВД группировку войск, которая превосходила бы войска противника. Однако Красная Армия должна была завершить стратегическое сосредоточение и развертывание не ранее 15 июля 1941 г. В результате германскому командованию удалось развернуть компактные полностью боеготовые группировки, которые смогли создать в полосах своих главных ударов практически подавляющее превосходство над советскими войсками прикрытия. Внезапное нападение и высокие темпы наступательных операций позволили Вермахту громить войска Красной Армии по частям, навязывая противнику свою волю. Ныне совершенно очевидно, что при анализе проблем трагедии 1941 г. ключевыми становятся вопросы об умении советского командования распорядиться наличными силами и о боеспособности советских войск.
Вместе с тем следует отметить, что проблема качественного состояния вооруженных сил (а не только вооружений) сторон требует прежде всего разработки соответствующей методики исследования этого непростого вопроса. К сожалению, сегодня ничего подобного нет и, насколько можно судить по литературе, сама эта методологическая проблема все еще плохо осознается. Однако отсутствие подобной методики ведет к тому, что в исследованиях будут превалировать субъективные оценки, а проблема так и останется нерешенной. Современное состояние историографии по вопросу о соотношении сил сторон к началу войны показывает, что он все еще окончательно не решен. Так, по германским войскам окончательно выяснено лишь количество дивизий и самолетов. Для выяснения всех остальных показателей требуется тщательное изучение документов вермахта, которое пока не проводилось. Столь же тщательное исследование требуется и в отношении вооруженных сил бывших союзников Германии. Что касается Красной Армии, то здесь необходимо введение в научный оборот более подробных данных по численности отдельных соединений и объединений, что позволит получить более точную картину распределения сил к 22 июня 1941 г.
Примечания:
1 Военная энциклопедия. В 8 т. М., 1994—2004. Т. 1. С. 420; Т. 2. С. 307—308; Т. 3. С. 196, 214, 461; Т 4. С. 33,422—423; Т. 5. С. 273—274; Т. 6. С. 148, 309, 600; Т. 7. С. 438, 467, 624; Т. 8. С. 195, 317.
2 Русский архив: Великая Отечественная: Приказы Народного комиссара обороны СССР.1937 г. — 21 июня 1941 г. Сборник документов. Т. 13(2— 1), М., 1994. С. 321.
3 РГВА. Ф. 4. Оп. 15. Д. 22. Л. 22.
4 РГВА. Ф. 4. Оп. 15. Д. 21. Л. 28, 35; Главный военный совет РККА. С. 257, 261; Российско-монгольское военное сотрудничество (1911 —1946). Сборник документов. В 2 ч. Москва — Улан-Удэ, 2008. Ч. 2. С. 62, 64.
5 Главный военный совет РККА. С. 261.
6 РГВА. Ф.4. Оп. 15. Д. 22. Л. 204.
7 Там же. Ф.35084. Оп. 1. Д. 1. Л. 43; Д. 193. Л. 200—202.
8 Там же. Ф.4. Оп. 15. Д. 21. Л. 57.
9 ГАРФ. Ф. р-8418. Оп. 23. Д. 15. Л. 1, 3—5; Оп. 28. Д. 73. Л. 4; РГВА. Ф.4. Оп. 15. Д. 22. Л. 235—236.
10 Тайны и уроки зимней войны. 1939—1940. СПб., 2000. С. 37—39, 41—42. Решение о формировании управления Мурманской АГ было принято по инициативной записке командования ЛВО от 14 сентября 1939 г. 15 сентября это предложение было утверждено Политбюро ЦК ВКП(б) и в тот же день оформлено постановлением Комитета Обороны № 338сс (РГАСПИ. Ф.17. Оп. 166. Д. 614. Л. 34—35; Оп. 162. Д. 26. Л. 5; ГАРФ. Ф. р-8418. Оп. 28. Д. 73. Л. 94).
11 РГВА. Ф.4. Оп. 15. Д. 21. Л. 64—65; Великая Отечественная. Т. 13 (2—1). С. 119—120.
12 РГВА. Ф.4. Оп. 15. Д. 22. Л. 244.
13 Там же. Л. 280.
14 Там же. Л. 293. Этот приказ дублировал распоряжения, содержавшиеся в направленной 15 ноября 1939 г. командующему ЛВО директиве наркома обороны № 0200/оп (Тайны и уроки зимней войны. С. 75—76).
15 Великая Отечественная. Т. 13 (2 — 1). С. 329.
16 ГАРФ. Ф. р-8418. Оп. 24. Д. 1475. Л. 22—25; РГАСПИ. Ф.17. Оп. 166. Д. 622. Л. 24—25.
17 РГАСПИ. Ф.17. Оп. 162. Д. 27. Л. 70.
18 ГАРФ. Ф. р-5446. Оп. 1в. Д. 523. Л. 88; РГВА. Ф.4. Оп. 15. Д. 26. Л. 3—Зоб; Д. 28. Л. 111 —112.
19 РГВА. Ф.34980. Оп. 1. Д. 784. Л. 283; Оп. 3. Д. 358. Л. 47—48; Оп. 5. Д. 275. Л. 95; Д. 360. Л. 175; Д. 365. Л. 108, 124—125; Оп.б.Д. 92. Л. 119— 120, 171; Оп. 8. Д. 26. Л. 7—8, 18—18а, 25—26, 32, 106, 146—14боб.
20 Там же. Ф.4. Оп. 19. Д. 71. Л. 258—259, 260—261, 267—268.
21 Там же. Ф.25871. Оп. 2. Д. 716. Л. 90983; Великая Отечественная. Т. 13(2—1). С. 321.
22 РГВА. Ф.9. Оп. 29. Д. 572. Л. 63—69, 98—103; Ф.25880. Оп. 4. Д. 58. Л. 10; Ф.37977. Оп. 1. Д. 684. Л. 219, 232; Д. 687. Л. 125.
23 РГАСПИ. Ф.17. Оп. 162. Д. 28. Л. 5, 28—34; Красная Армия за год до фашистской агрессии//Военно-исторический журнал. 1996. № 4. С. 22—23; Военно-исторический журнал. 1989. № 11. С. 18; Полпреды сообщают... Сборник документов об отношениях СССР с Латвией, Литвой и Эстонией: Август 1939 г. — август 1940 г. М., 1990. С. 462—463.
24 РГАСПИ. Ф.17. Оп. 162. Д. 28. Л. 52—55; ГАРФ. Ф. р-5446. Оп. 1в. Д. 516. Л. 226—229; РГВА. Ф.4. Оп. 15. Д. 27. Л. 204—204об.; Командный и начальствующий состав Красной Армии в 1940 —1941 гг.: Структура и кадры центрального аппарата НКО СССР, военных округов и общевойсковых армий. Документы и материалы. М., 2005. С. 23—25.
25 РГАСПИ. Ф.17. Оп. 162. Д. 28. Л. 66—67; ГАРФ. Ф.Р-5446. Оп. Зас. Д. 2. Л. 156—159; РГВА. Ф.4. Оп. 15. Д. 27. Л. 209; Командный и начальствующий состав Красной Армии в 1940—1941 гг. С. 25—26.
26 РГВА. Ф.4. Оп. 15. Д. 26. Л. 18; Командный и начальствующий состав Красной Армии в 1940—1941 гг. С. 55.
27 РГВА. Ф.9. Оп. 29. Д. 578. Л. 21.
28 Командный и начальствующий состав Красной Армии в 1940 —1941 гг. С. 62—63.
29 РГАСПИ. Ф.17. Оп. 162. Д. 34. Л. 30; Оп. 3. Д. 1038, Л. 49; Д. 1040. Л. 18; ГАРФ. Ф. р-5446. Оп. Зас. Д. 5. Л. 34; 1941 год. Документы. В 2 кн. М., 1998. Кн. 2. С. 106. Решение ГВС КАот 22 апреля 1941 г. см.: Главный военный совет РККА. С. 303.
30 1941 год. Документы. Кн. 2. С. 358—360,413—414; 1941 год — уроки и выводы. М., 1992. С. 83, 86—87; Хорьков А.Г. Грозовой июнь: Трагедия и подвиг войск приграничных военных округов в начальный период Великой Отечественной войны. М., 1991. С. 169.
