Интереснее другое. Случайно или осознанно, но А. Исаев своим длинным пассажем («первая кампфгруппа состояла из..., вторая кампфгруппа состояла из..., третья кампфгруппа состояла...») практически точно воспроизвел хрестоматийно известный каждому образованному человеку фрагмент из романа Л.Н. Толстого «Война и мир». Да-да, тот самый, где австрийский генерал перед Аустерлиц-ким сражением долго и нудно зачитывает свою замечательную диспозицию: «В1е ег$1е Ко1оппе тагзсЫеН... 01е гьэеИе Ко1оппе таг$сН1ег1...» На протяжении всего романа Лев Николаевич противопоставляет этот тупой механистический подход полководческому гению Кутузова, который «долголетним военным опытом знал, что решают участь сражения не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти». Не отвлекаясь на дискуссию о том, насколько реальный исторический персонаж соответствовал тому образу Кутузова, который создал Л.Н. Толстой, отметим главное — почти мистический дар предвидения, проявленный великим писателем. В романе, посвященном событиям Отечественной войны 1812 г., с абсолютной точностью названы и главная причина поражения 1941 г., и главный источник победы советского народа в Великой Отечественной войне. Увы, нынешняя молодежь (к которой я уже не могу себя причислять) «Войну и мир» не читает, а «проходит». Зато много и долго играет в компьютерные «стрелялки».

Поверьте, я ничуть не шучу и не ерничаю. Игра в «стрелялки» роковым образом препятствует понимаю простой причины военной катастрофы 41-го года. И вот почему: забавный человечек на экране монитора всегда абсолютно послушен вам. Легким движением компьютерной «мышки» вы можете направить его в переулок, который кишит злобными монстрами — и он пойдет. Без вопросов. Монстры сожрут его, другого, десятого — следующий пойдет по «трупам», беспрекословно выполняя ваши команды. Компьютерные игры совершенно не предполагают возможность того, что человечек вдруг вылезет из летающе-ныряющего ракетного танка, бросит на землю лазерный бластер и, матерно ругаясь, покажет вам большую дулю. В игре такого не бывает. А в реальной истории такое уже случалось бессчетное число раз. Огромная армия персидского царя Ксеркса, воинов которой гнали в бой кнутами (не в переносном, а в прямом смысле этого слова), не смогла совладать с маленьким «пятнышком» на карте, называемым «Древняя Греция». Численно ничтожная армия Александра Македонского завоевала огромные пространства Персидской империи вовсе не потому, что кони в персидской коннице были «безнадежно устаревшими», а серпоносные колесницы «выработали почти весь моторесурс». Крохотный Израиль раз за разом громил многочисленные арабские армии, а вооруженные силы богатейшей страны мира так и не справились с вьетнамскими партизанами, ловившими вертолеты сетями, сплетенными из дикорастущих лиан...

Строго говоря, ни советская, ни считающая себя продолжательницей ее дела часть российской историографии никогда и не отрицала роль «человеческого фактора». Ни в коем разе! Наоборот, неустанное повторение «мантры» про «обстановку всенародного патриотического подъема» было неотъемлемой частью любой публикации, посвященной событиям советско-германской войны. Появилась даже новая отрасль военно-исторической науки: «героика войск».

И я опять не шучу. На полке у меня стоит книжечка, которая просто потрясла меня потоком грубейших фактических «ляпов». На первой же странице текста в первом абзаце сообщается, что Тимошенко сменил Ворошилова на посту наркома обороны СССР... знаете когда? «В декабре 1940 г.». Дальше — больше, и все в том же духе. Кто же автор? На обложке читаем: «полковник, доктор исторических наук, профессор, автор 300 печатных (лучше было бы сказать — непечатных) работ по теории и истории военного искусства и героике войск». Разумеется, писать про «героику войск» доходнее и прелестней. И гораздо проще — не надо проверять ни одной цифры, ибо какая, в конце концов, разница: 15-я или

0 1 -я, танковая или стрелковая дивизия совершила свой подвиг в ок-

1 ябре или ноябре 14-го или 41 -го года? Вообще же логика советской пропаганды не может не изумлять: она (пропаганда) готова была признать почти любой «негатив». Могла согласиться с тем, что в хоте раскулачивания имели место «отдельные перегибы», а сплошная коллективизация не всегда была добровольной, что во время массовых репрессий 37—38-х гг. были допущены «нарушения социалистической законности», да и жизнь в «коммуналках» и бараках была не очень сытной и веселой. Но вот допустить хотя бы тень сомнения в том, что подданные сталинской империи «как один человек с радостью готовы отдать жизнь за великое дело Ленина — Сталина, и во имя этой идеологии бойцы, командиры и политработники готовы всегда отдать свою жизнь» (Ворошилов, речь на XVIII съезде партии) — нет, нет и еще раз нет! Этого не могло быть, потому что не могло быть никогда!

Впрочем, не будем сверх меры и разума преувеличивать роль пропаганды. Пропаганде верят тогда, когда очень хотят в нее поверить. Раз уж мы заговорили про литературу, то как тут не вспомнить бессмертную пушкинскую строку: «Ах, обмануть меня не трудно — я сам обманываться рад» . Тупой и примитивной советской пропаганде верили не всегда. Сколько ни талдычили по радио и ТВ про «загнивание Запада и третий этап общего кризиса капитализма», а народ так и норовил на этот самый «загнивающий Запад» слинять — если уж и не навсегда, то хотя бы в турпоездку за джинсами и японским «двухкассетником». Сколько ни предупреждали знающие специалисты и умеренно приличные политики о том, что рыночная экономика — это не молочная река с кисельными берегами, а в конкурентной борьбе не может «победить дружба», никто их не услышал и им не поверил. В героические мифы советской истории по сей день верят потому, что очень хотят в них поверить. Что другое может найти современный россиянин в истории XX века, что могло бы подкрепить и оправдать его великодержавные амбиции? Чем еще ему гордиться? Нынешним статусом, извините за выражение, «великой энергетической державы»? Московскими офисами, построенными из финских и итальянских материалов на немецкой технике турецкими строителями, в которых несколько тысяч «менеджеров среднего звена» протирают импортные штаны импортными стульями, подсчитывая на импортном компьютере доходы от экспорта российской нефти?

Меня часто спрашивают: когда мы узнаем правду о Великой Отечественной войне и узнаем ли мы ее вообще? Ответ и на этот вопрос очень прост. Узнаем. Когда? Не раньше, но и не позже, чем закончится нынешнее, изрядно затянувшееся, «смутное время» и Россия займет наконец достойное ее место в общем ряду цивилизованных стран.

Только тогда мы сможем честно признать, что в нашей недавней истории были не только славные победы, но и позорные поражения.

Марк Солонин

УДАР

ПО АЭРОДРОМАМ -МИФЫ И ФАКТЫ

рц Из всех мифов о начале войне, созданных советской «научно-исторической» пропагандой, этот — самый абсурдный и самый живучий. «На рассвете 22 июня 1941 г. немецкая авиация нанесла сокрушительный удар по аэродромам советских ВВС... Атаковано 66 аэродромов... В первый день войны на земле было уничтожено 800 самолетов... 1200 самолетов... Более 2000 самолетов... Еще до полудня 22 июня на аэродромах было уничтожено 1200 самолетов... Уничтожив в первые же часы войны главные силы советской авиации, противник...»

Это «знают» все. Об этом написаны (буквально такими или же похожими словами) сотни книг и десятки тысяч газетных статей. В отстаивании этой «истины» оказались едины партийные «историки от ГлавПУРа» и автор «Ледокола». Каждый школьник, готовясь к выпускному экзамену, должен был выучить эти заклинания наизусть.

Как и положено настоящему мифу, этот живет по своим собственным законам, не только не нуждаясь в каком-либо документальном подтверждении, но и не ослабевая от того потока новых фактов, которые стали доступны всем желающим с начала 90-х гг. Уже одно только сравнение сакраментального числа «1200 самолетов» с общей численностью группировки советской авиации на Западном ТВД показывает, что 87% (шесть из семи) самолетов от «внезапного нападения» не пострадали вовсе. И на следующий день после пресловутого «1200, из них 800 на земле», советские ВВС должны