Звенислав по широко полю ехал на резвом коне.

Видит, дымы далёко, там град полыхает в огне.

Смотрит, тучею тёмной Змей в облаках летит.

А в лапе его огромной девица без чувств лежит.

Гнев охватил Звенислава, опять подлый враг на Руси,

Нужно дать знать заставе, и девушку нужно спасти.

Славные Терема стояли в дыму и огне,

Чёрные в саже дома на русской нашей земле.

Помчался вперёд Звенислав, чтоб Чёрного Змея догнать.

По оврагам и средь дубрав непросто было скакать.

Долго ли, коротко ль ехал, выехал к Лысой горе.

К логову Чёрного Змея, на серой большой скале.

Вышли Змиевы слуги, машут кривыми клинками.

У них изогнуты луки и пасти с большими клыками.

Конь бедный как ёжик стал, утыканный стрелами слуг.

Звенислава укрыв, умирал, его верный испытанный друг.

В коловрате кружил Звенислав, Меч Молния – всех разил.

Закрученным вихрем храбр, врагов беспощадно крушил.

Последний наземь упал на проклятой тёмной горе.

И хоть Звенислав устал, смело пошёл к скале.

И вылетел сам Чёрный Змей, пламя струёй изрыгнул.

На Звенислава насел, рёвом дубы погнул.

Яростен, длителен бой, сошлися в бою Правь и Навь,

Русь была за спиной, а значит, светлая Явь.

Вспыхнул меч-кладенец искрой Алатыря.

Ударил по Змею храбрец, по ночи прошлася заря.

Злоба со Змея лилась, и вспыхнула искра вновь,

Погасла и снова зажглась, не гаснет на свете любовь.

А где пролилася кровь Змея, жидкий огонь протекал,

Землю чернил не жалея, жутко и долго пылал.

Очнулась девушка Ясна, та, что пошла за людей,

Ладна, стройна и прекрасна, к солнышку вышла скорей.

Смотрит: лежит Чёрный Змей, рядом храбрец-богатырь.

Статный и сильный боец, погиб, защищая Мир.

Вдруг Звенислав шевельнулся, что-то едва прошептал,

В забвении вновь забылся, от яда он умирал.

Охнула Ясенька-дева, сердечко её забилося.

Врачевать и ведать умела, на колени она опустилася.

Руки к челу приложила, слёзы стояли в глазах:

«Вернись, возвращайся из Нави, – слышал слова Звенислав. —

Я же тебя нашла, негоже так поступать,

Спасти, чтоб сейчас же бросать, не смей мне тут погибать».

И шёл он во мгле, дымке серой, в забвении и в забытьи,

От дыханья Чёрного Змея ничто не могло спасти.

Серая пелена, лишь тёмные камни и пыль,

Не видно, где верх, где ниц, не чуешь, где небыль, где быль.

И вдруг проросла трава ярким зелёным цветом.

Солнце явило луч, повеяло свежим ветром.

Средь пыли – трава-зелена. Открылся дверной проём.

Мир яркий, милый, родной, уходящий за окоём.

Тропа из Нави открылась, пала дымки стена.

Створки ворот раскрылись, взошли цветы-семена.

Очи открыв, смотрит воин: дева с ним рядом сидит,

Просто, открыто и смело, синью глаз на него глядит.

Хоть слаб был ещё, приподнялся, у Ясны скатилась слеза,

Звенислав же красой любовался, слов не надо, коль рядом глаза.

За руки просто взялись, друг к другу они потянулись,

Просто когда есть любовь, в поцелуе их губы сомкнулись.

Радость пришла на Русь, свадьба игралась славно.

Ясенька и Звенислав – жили в душу, долго и ладно.

Вольная воля, Русь Великая. Раскинулся Мир Славянский.

Земля-Матушка обильная, плодородная.

Много великих вед хранит наша Русь милая, Русь Красная.

Древнее капище, тишь. Место славы Богам.

Филин ухает лишь, Огонь полыхает там.

Звенислава позвал Велегор, чтобы о многом поведать.

Тихо шумел летний бор, слушая тайные веды.

Знай, что в забытых руинах – Град Богов, Великий Аркам.

Хранятся источники силы, и много другое есть там.

Постепенно всё мхом зарастает, время его не щадит.

И пылью веков засыпает, но много там вед лежит.

Немного есть в мире краёв, мест, источников силы,

Что могут явить дар Богов – Правду, что жизнь воплотила.

Пришла береста из Арконы, великий и радостный миг,

Увиден был дар в Аркаме, Правды явился лик.

В пещере Великой Богини есть каменный древний круг.

Ярая чара – Ладмир, вспыхнет тогда не вдруг.

В просчитанной дате, в ведах, с исхода волнений планет.

В день летнего солнцеворота, явит Чара свой цвет.

Пламенный Огнь порождает оттенок Алатыря.

Миг, вспышкою исчезает, радость и свет даря.

Тускнеет огнь-яроцветный до нового счёта времён.

Великий творец бессмертный, над долей творивший закон…

Год – люди в ладе живут. В.Огне – первозданный свет дан.

Очищает Землю от боли, от чёрных шрамов и ран.

Он может отдать свою силу, исполнив одно лишь желанье,

Единственное, Одно, но искреннее мечтанье.

Можно познать Богов, коль хочешь ты пожелать

Видеть другие миры, творить, создавать, созидать.

Звенислав – Руси пожелай, чтобы она возродилась.

Я знаю тебя – дерзай, чтоб Правда опять воплотилась.

В это лето, в один только раз, пришёл её выход на свет.

Чара Желанья Богов, надежда в тьму тысячи лет.

Мы думали, нет уже Чары – Небесной Чары-Огня.

Но надо же… даже и я дожил до светлого дня.

Руны Аркам показали, а Чара уже там пылает,

Свой яркий свет неземной миру она посылает…

Но в день, просчитанный в ведах, вспыхнет великий свет.

Огненно-яркой вспышкой, до новой встречи планет.

Чару же нужно спасти, чтоб не досталась врагам.

На Буян её привезти, очень нужна она там.

Надежда наша зажглась, будет Аркона стоять,

Русские земли беречь, на подвиг людей вдохновлять.

Ведь даже Чара сама способна огонь будить

И Русский Дух пробуждать, радость и свет дарить.

Позже её перешлём в северный Китеж-град,

Град Хранителей рода, ей Добросвет будет рад.

Но знай, что и маг Удхан тоже за всем глядит.

И знает про град Аркам, там шарит и в навь всё зрит.

Велмира жаль с нами нет, я очень давно его знал.

За Землю, за Русь и за Свет он смертию храбров пал.

С тобой не смогу я поехать, раны ещё болят.

Не успеют Арконцы приехать, хоть помочь тебе очень хотят.

Не всех людей сможешь ты взять, лучших из лучших возьми.

Кто сможет пред тьмой устоять. Сейчас слишком тёмные

                                                                                         дни.

Из Новеградских волхвов – Бор – знает пути туда

И ведает тайны веков, хоть в этом есть тоже беда.

Знаю, как пал Велмудр, как многие пали волхвы,

Увы, сила многих дурманит, навьи морочные сны.

Добраться до места тяжко, далёко лежит Аркам.

Осталось и древнее зло, и земли туманные там.

Враг тоже туда поедет… Ты едешь на верную смерть,

Надежды лишь маленький луч, но пасть у меня – не сметь…

С бревна Звенислав приподнялся, не нужно уже лишних

                                                                                       слов,

Скажешь, когда отправляться, а к смерти всегда я готов.