Обессиленный Маг падает на пол, потеряв сознание. В глазах дневальщика загорается огонь разума, и Влад просыпается от долгого сна.

Шерхан стоит, расслабленно облокотившись на поручни балкона на верхней террасе, обрамляющей большой оружейный зал. Внизу, между стеллажами с амуницией и боеприпасами, одетые в боевые костюмы каиниты завершают свою экипировку. Даже с учетом вновь приобщенных людей войско Ватека едва насчитывает половину от того состава, с которым он начинал свой крестовый поход. Рядом уже нет тех сил, с помощью которых он мог стать реальной угрозой для остального сообщества вампиров. Но даже эта, изрядно поредевшая стая, а иначе и не назовешь, еще умела кусаться. И каждый из каинитов Ватека стоил весьма дорого, чтобы раньше времени списывать со счетов восставшего кровососа.

Прошло так мало времени, и в плотно сжатом кулаке этого призрачного песка становилось все меньше с каждым сокращением сердца. Ватек не в первый раз задумался над этим. Ведь сердце каинита не бьется, оно вообще не работает. И кровь больше не течет по венам, питая все тело. Не функционируют легкие, ведь вампиры не дышат воздухом, желудок не источает сок, а печень не вырабатывает соответствующие ферменты. А то, что перепадает каиниту вместе с кровью жертвы, сразу же впитывают омертвевшие ткани, чтобы совсем не распасться на составные части. На мельчайшие атомы… чтобы не исчезнуть навсегда.

— Ведь это еще не конец? — Тихий голос Терцио выводит Шерхана из забытья.

— Смотря о чем мы говорим.

— О нас с тобой.

— Он давно настал… просто мы были упрямее других, потому и прожили такие долгие жизни. Пора бы уже поставить точку.

— Тогда к чему все это?

— Хранитель ауры испугался. Но напомню, что у тебя был шанс не вмешиваться. Ты его не использовал.

— Было бы глупо умирать от руки твоего Пса.

— Значит, суждено погибнуть от руки совсем других псов. Да, да, нас растерзают. Но до этого дня еще очень далеко.

— Что все это значит?

Ватек направляется к витой лестнице, ведущей вниз.

На первой ступени он останавливается и оборачивается к Терцио.

— Пойдем вооружимся. А после я тебе кое-что расскажу.

Внизу к Ватеку подходят техники. Они помогают ему надеть модули «каина». Это особая модель, с изменениями, которые Ян внес собственноручно.

Обычная броня типа «каин» устроена так же, как аналогичные модели ВАОП.[2] Помимо защитных функций подобные агрегаты усиливают мышечный потенциал носителя, давая возможность использовать те виды оружия, которыми обычный солдат может манипулировать только как оператор. Это крупнокалиберные баллистические виды оружия, ракетные установки, плазмоэнергетические бластеры и прочее. ВАОП увеличивает скорость передвижения, маневренность, жизнеспособность, тактическая программа определяет меткость, позволяет ориентироваться в любых условиях, делает солдата независимым от видимости, погодных условий и характера окружающей среды. Если когда-нибудь будет создан искусственный интеллект, способный полностью заменить живой мозг, то такая платформа станет настоящим заменителем живого бойца. Конечно, такие системы все еще уступают эхолетам, ховер-танкам и другой тяжелой технике, но они увеличивают конкурентоспособность живого человека на поле боя.

Каинит, чья плоть так же уязвима, как и человеческая, в тех случаях, когда речь заходит об оружии тяжелых классов, не может обойтись без подобной машинерии. В таких случаях он облачается в «каина» и использует всю его мощь.

«Каин» Ватека использует самые новейшие разработки в области средств уничтожения. В основном это тяжелые частотные энергоизлучатели с длиной луча в тысячные доли микрона. Такой лазер несет на себе энергию, сравнимую с системами планетарного подавления, установленными на внеатмосферных кораблях космического флота Земли и колоний. Миомерные кристаллоформы, используемые в конструкции мышечного каркаса, увеличивают силу Шерхана многократно. Удар закованной в полиметалл руки сравним деленным на три взрывом квазитермальной бомбы класса «один-один». Для сравнения, чтобы уничтожить Луксор полностью, необходимо шесть таких бомб. Правда, в случае их применения о Марсе как об обитаемой планете придется забыть на очень долгое время.

Джет-блок «каина» дает возможность левитировать, не используя врожденную способность каинита к полетам. Таким образом сохраняя магическую энергию вампира для более эффективных ментальных атак. А микрокапиллярный фасет-слой, которым покрыты внешние слои брони, делают Ватека невидимым для любых средств обнаружения.

Шерхан играет со своей броней, проверяя точность и скорость реакции, с которыми отзываются системы контроля оружия. Настройка брони происходит через коррекцию нейросигналов, которым мозг каинита обменивается с тактическим процессором «каина». Когда результат достигнут, оператор и платформа становятся единым целым.

— Как я выгляжу? — пытается шутить Шерхан.

— Отвратительно.

Позже, уединившись в личных покоях, Ян и Терцио обсуждали стратегические подробности. Терцио прямо заявил, что конфликт завис на той стадии, когда любая пассивность ведет только к гибели. Ватек спокойно слушал все доводы хранителя аур, пока наконец тот не закончил свою весьма эмоциональную эскападу.

— Я все это прекрасно понимаю. Но я не собираюсь наносить главный удар до тех пор, пока не расквитаюсь со старыми врагами.

— Ты постоянно распыляешь наши силы, Ян. Это глупо. Тебе не стоило так расточительно использовать ресурсы.

— И в чем же я допустил промах?

— Сперва мне показалось, что та внезапность и таинственность, с которой ты начал войну, станет нашим преимуществом. Но потом ты повел себя весьма странно. Твоя эмоциональность привела нас на край гибели!

Терцио в порыве слепой ярости ударил по столу кулаком. Ватек удивленно вскинул бровь. «Ты ли это, спокойный и рассудительный хранитель ауры, который пошел бы за мной до самого конца, не терзая себя пустыми страхами и сомнениями? Ты ли это…»

— Послушай, умерь пыл, Терцио. Ты столького не знаешь.

— Так объясни мне.

— Я не хотел говорить об этом при всех. Саша не знает многих подробностей, составляющих жизнь истинного каинита, древнего как все наше мироздание. А Хант ослеп в своей вере в иную правду, по его мнению определяющую суть нашего существования.

— Ты не веришь ему?

— Почему же… в ряде его слов есть смысл. Выводы… неверные.

— Его словам я вообще не склонен придавать значения.

— Вот именно, словам. А вот задумайся над тем, откуда он вообще взялся.

— Что ты имеешь в виду?

— Слушай меня очень внимательно, Терцио. И все встанет на свои места…

Возвращение наемника к жизни было процессом куда менее драматичным. Пока комбайны занимались психологической обработкой его и Влада, Магу выпало несколько часов передышки. Он спал простым, спокойным сном. Гладкая водная поверхность, без единого изъяна, спокойная и уравновешенная — вот лучшая метафора, описывающая состояние его души. Холод и осознание правильности выбранного пути выполнили свою целительную функцию, восстановив баланс сил. Фелиаг спал, и сон наполнял его энергией.

Ты сделал все правильно. Неожиданно тонкое решение. Мне как-то показалось, что данная тебе информация может оказаться недостаточной. Но ты все понял, Фелиаг. А значит, мой выбор верен.

Этот голос зазвучал в голове Мага в тот самый миг, когда Морфей был готов полностью освободить его сознание.

Но ты по-прежнему враждебно настроен ко мне. Да, ты не показываешь этого открыто. Но то, с каким упорством ты спешил, заставило меня задуматься над тем, что твои мысли обо мне не так чисты. Подумай, ведь тебе нечего бояться. Мне нет смысла подвергать твою жизнь каким-либо угрозам. Ты сам сотворишь свой конец. Это предначертано. Не в моей власти перечить божественной воле.