По дороге они сделали остановку в Фениксе, чтобы навестить родителей Рида. Патриции, выросшей в Калифорнии, первое знакомство с семьей Рид показалось достаточно странным. Подъехав к трейлеру, она увидела огромную доску, на которой Сирил большими буквами обозначил свое мнение по поводу предстоящих выборов. Консервативная позиция Сирила и такой нахальный способ ее выражения удивили девушку, придерживавшуюся либеральных взглядов. Дома никого не было. Дин и Патриция вошли внутрь, и Рид решил принять ванну, чтобы немного облегчить боль. В ту минуту, когда Патриция поливала Рида из душа — интимный момент неженатой пары начала 60-х — вошла Рут-Анна. «Таким было наше первое знакомство. Она благосклонно отнеслась ко всему», — вспоминала Патриция. Проведя пару дней с родителями Рида, парочка втиснулась в автомобиль, набитый всякой всячиной, и продолжила свое путешествие на юг. Казалось, что дорога оживила любовь, погибшую неделей раньше.

«Поездка была прекрасная, удивительное время, — говорила Патриция. — Был октябрь, в деревнях зажигали свечи на День Мертвых ^{12}, и это выглядело очень романтично. Мы преследовали диких ослов. Дин радостно гонялся за ними в своей шляпе-сомбреро. Это была одна из безобидных поездок. Иногда мы опускали у машины верх и любовались звездами. Затем мы добрались до места, он изменился и снова решил, что не хочет серьезных отношений».[86]

Дорога до Мехико заняла почти пять дней, и казалось, что ее план работал. Она была уверена, что их отношения налаживаются, особенно после того, как они поселились вместе. Но у Рида были другие мысли. Он настаивал на том, чтобы Патриция сделала аборт здесь, поскольку в Штатах они были запрещены. Она отказывалась и выдвигала встречное предложение — пожениться. Рид был непреклонен, и его беременная подруга в конце концов сдалась.

«Он высадил меня в каком-то небольшом грязном квартале, где находилась обшарпанная клиника, — рассказала Патриция. — Врач с ног до головы был заляпан кровью, а Дин высадил меня, сказал "пока" и уехал. Я расплакалась. Мне дали какой-то наркотик, чтобы я почувствовала себя счастливее. Столом там служила доска, покрытая простыней с заплатами. Когда Дин вернулся, чтобы забрать меня, я была вне себя от гнева. Я была в бешенстве. Я думала, что он специально попросил меня отвезти его. У меня были страшные боли и, кроме того, я получила заражение».[87]

Рид отправился в Мексику частично из-за полученной им роли в фильме «Многоликая любовь» («Love Has Many Faces») кинокомпании «Коламбия Пикчерз», в котором снимались такие звезды как Лана Тернер, Хью О’Брайен, Клиф Робертсон и Стефани Пауэрс. Фильм снимался в Акапулько, и Рид оставил Патрицию в Мехико приходить в себя после операции, пока находился на натурных съемках. Перед отъездом он сообщил ей, что они больше не будут вместе. Рид сказал Патриции, что у него слишком много планов и что она лишь будет мешать их осуществлению. Она проревела целый час, но Рид оставался непреклонен. Он велел Патриции одеться к запланированному ужину со своим местным агентом, Лонкой Беккер. Она подчинилась безо всякого желания, спрятав свои горести под вечерним макияжем и надеясь, что утром все может измениться к лучшему. Ничего не изменилось. Рид был отстранен, и с той же холодностью и жестокостью, с какой настаивал на аборте, сейчас он бросал женщину, которую так настойчиво добивался всего несколько месяцев назад. Такое равнодушие шло вразрез с его возрастающим беспокойством и трудами во имя угнетенных южноамериканцев и чернокожего населения в Соединенных Штатах. Джонни Розенберг свидетельствовал это ранее. Первоочередной задачей для Рида все еще являлась карьера, и он был готов сделать все, что бы ни потребовалось, для ее продвижения.[88]

Когда эпизод с его участием был отснят, Рид не вернулся домой в Мехико, а направился обратно в Голливуд. Однако и Патриция не сидела, томясь в ожидании его возвращения. Беккер, которая также представляла интересы Энтони Куинн и на которую Патриция произвела благоприятное впечатление, пробила ей роль в том же фильме, в котором снимался Рид. Роль была небольшая, Патриция сыграла еще одну девушку, живущую у моря, но отнеслась к ней как к возможности продвинуть свою карьеру. Она запрыгнула в старенький автобус, заполненный курами и бедняками-крестьянами, и добралась до Акапулько, где представители кинокомпании поселили ее в прекрасном отеле и объяснили, куда нужно явиться на следующий съемочный день.

О’Брайену, уже завоевавшему славу исполнением роли Уайатта Эрпа в телевизионном сериале «Жизнь и легенда Уайатта Эрпа», выходившем еженедельно на канале «Эй-Би-Си» с 1955 по 1961 год, понадобилось немного времени на выяснение имени новой актрисы, играющей в эпизоде его фильма. Он сам представился Патриции и пригласил на свидание. О’Брайену не пришлось долго уговаривать ее составить ему компанию, несмотря на то, что он был на 14 лет старше 24-летней Патриции. Вскоре они вместе занялись дайвингом. Когда О’Брайен давал публичные интервью или участвовал в рекламных съемках, он обязательно брал с собой Патрицию и непременно упоминал о ней как о перспективной начинающей актрисе, которая также участвует в фильме. Она переехала жить на его шикарную виллу, и их постоянно видели вместе в различных уголках курортного города.

Рекламные снимки достигли севера, и очень скоро Рид увидел фотографию своей бывшей возлюбленной и прочитал рассуждения Хью О’Брайена и его нового объекта обожания. Газетное фото, датированное 13 февраля 1964 года, к примеру, было озаглавлено «Новости Акапулько» и изображало стильную Патрицию Хоббз и О’Брайена вместе с мексиканской актрисой Долорес дель Рио «на коктейльной вечеринке в отеле «Акапулько Хилтон», проведенной в честь Дель Рио.[89]

Фотография вызвала у Рида жутчайшую ревность и желание, которое его удивило. Он побросал в чемодан необходимые вещи, заказал билет на самолет до Мехико вместо того, чтобы завести свою машину, и позвонил Патриции из квартиры, в которой они прежде жили. Разговор был кратким. «Я не хочу иметь с тобой ничего общего», — сказала она ему и повесила трубку.[90]

Рид был ошеломлен. Но недолго. На следующий день он разработал план — схему действий безумного мачо. Он с парой приятелей направился из Мехико в Акапулько. Рид намеревался разыскать О’Брайена и при помощи товарищей отмутузить его как следует. Каким образом это привело бы Патрицию обратно в его объятия, оставалось неясным, но от самой идеи Рид почувствовал себя лучше. В плане Рида содержался еще один существенный изъян — ему не удалось разведать место обитания врага. По прибытии в Акапулько он обнаружил, что О’Брайен и Патриция в тот же день улетели в Мехико. Так что Рид с приятелями, настроенные уже не так воинственно, потащились обратно.

Неудачный день завершился удивительно: войдя в квартиру, Рид увидел там свою возлюбленную. Однако радость, которую мог испытать Дин от одержанной победы, прошла очень быстро. Патриция велела ему убираться вон, поскольку ему здесь никто не рад. Риду не удалось призвать на помощь присущую ему энергию и сокрушить ее доводы. Он был уставшим, как гончая, и растраченным эмоционально. Рид прибег к мольбам, говоря о том, как он сожалеет о той боли, которую причинил ей, упрашивал пожалеть уставшего человека и позволить ему остаться на ночь. Патриция не дрогнула. Он провел ночь в гостинице. «Я снималась в других фильмах в Мексике, у меня действительно начиналась новая жизнь, и я наслаждалась ею», — объясняла она.[91]

В письме домой она описывала муки, причиняемые двум мужчинам, и ее собственные сомнения. «Что за треугольник складывается между мной, Хью и Дино, — писала Патриция матери. — Они оба настроены решительно, особенно Дино, он уже много раз предлагал руку и сердце. Хью тоже серьезен, но мы не так долго вместе, чтобы делать предложение, хотя наши отношения могут привести к чему-то подобному. Сейчас один успешнее другого, оба ревнуют и не хотят меня делить. Каждый попросил меня принять решение. Оба влюблены, оба великолепны и достойны, и я сейчас в таком смятении, что не знаю, от кого из них я хочу иметь детей, когда и где! Хорошо, если бы ты была здесь, чтобы рассудить».[92]