— Отлииииично! За полчаса парень может успеть многое. Особенно в свой день рождения. Ты знаешь, я задул все свечки и загадал желание на тебя.

— Да ладно, у тебя не сегодня день рождения.

— Сегодня. Я родился 22 сентября 1938 года. Мне сегодня исполнилось 25 лет, и встреча с тобой превратила этот день рождения в самый счастливый из всех. Но расскажи мне о себе. Чем ты занимаешься в городе?

— В настоящий момент снимаюсь в рекламе сигарет. А когда ты меня видел сегодня, я обсуждала роль в новом ТВ-шоу. Какая-то детективная история. Называется «Шах и мат», и Швартц думает, что я получу роль подружки Дага МакКлура. МакКлур играет главного героя, так что и для меня это была бы отличная роль. Настоящий прорыв.

Рид слушал внимательно, побуждая вопросами к продолжению беседы, о себе говорил, только когда она спрашивала, и следил за тем, чтобы, не затягивая монологи, переводить разговор опять на нее. Он ее веселил. Он спел пару своих песен. Полчаса перетекли в час, затем во второй. Хоббз забыла о том, что собиралась послушать Леса Брауна и его оркестр. И только после того, как Рид наконец положил трубку, она обнаружила, что от слишком долгого держания телефонной трубки возле уха появилось горячее розовое пятно. За разговором время пролетело незаметно.

«Он был очарователен и обладал прекрасным чувством юмора, — вспоминала она. — Он был похож на деревенского парня и много путешествовал. Он не был типичным представителем Голливуда. Он не был зациклен только на себе. Он пригласил меня на вечеринку к Роджеру Смиту, рассказал о Патоне Прайсе, и я подумала, что с ними может быть весело. Я подумала, что через него могла бы познакомиться с людьми».[82]

Следующим вечером они отправились на вечеринку к Смиту, и отлично провели время в обществе молодых и признанных знаменитостей. Рид «обрабатывал» зал, но на этот раз ради Патриции, представляя ее всем, кому только можно, таким образом завершая тактический маневр по завоеванию ее сердца. Ей нравилось знакомиться со звездами и завязывать отношения. А теплые чувства, посеянные предыдущим телефонным разговором, дали прекрасные всходы. Прихвативший с собой гитару Рид с легкостью дал уговорить себя Смиту и другим порадовать их несколькими песнями. Он чувствовал, что его кампания проходит успешно, но не торопил события. Наконец, тем поздним вечером он заметил, как Патриция проскользнула в ванную комнату. Его сердце учащенно колотилось, а по телу прокатывались волны дрожи. Он прошел в холл. Когда Патриция появилась, он уже ее поджидал. Обхватив за талию, он притянул девушку к себе. Его поцелуй был страстным, и она с готовностью ему ответила. Они на секунду прервались, затем снова слились в поцелуе. Его рука скользнула вниз по ее спине, и он еще крепче прижал нижнюю часть ее живота к своей. Теперь она физически ощущала его намерения, и для нее не стало сюрпризом предложение вернуться в отель. Она согласилась, не раздумывая. Поблагодарив хозяев, парочка быстро направилась к машине. Рид находился в приятном возбуждении, когда они добрались до номера, и все же он старался не спешить, напоминая себе о том, что в последние годы у него были красивые женщины. Но как только платье Патриции упало на пол, и она расстегнула лифчик, Рид затрепетал мелкой дрожью, уставившись на ее полные груди и точеные ножки. Влюбленные упали на кровать, и она позволила ему всё. Они предавались любви, пока не уснули обессиленными в объятиях друг друга.

Утром в дверь постучали. Патриция, медленно приходя в сознание после глубокого сна, вспомнила, что попросила маму зайти примерно в 9 часов, поскольку они намеревались отправиться на поиски квартиры. Почувствовав прикосновение, она обернулась и увидела все еще спящего рядом Рида. В панике Патриция крикнула матери, что сейчас подойдет, и, закрыв ладонью рот Дина, принялась его будить. Она велела ему не издавать ни звука, собрать вещи и спрятаться в шкафу. Затем впустила маму, извинилась за то, что проспала, попросила ее спуститься в ресторан отеля и принести чашечку кофе. Когда мать удалилась, Рид, уже успевший одеться, поцеловал Патрицию и вышел из номера. Ушел он, однако, недалеко — только сбегал за пончиками. Миссис Хоббз одурачить не удалось. Намасленные волосы Рида оставили пятно на подушке, которое она заметила сразу же, как только вошла в комнату, но не подала вида. Мать и дочь безуспешно провели тот день в поисках жилья. Вечером Рид и Патриция отправились ужинать, а затем поднялись в его квартиру. Рид занимал верхнюю половину двухквартирного дома, отличительной особенностью которого было растущее во дворе огромное дерево. Дом находился на холме и был очень уютным. Рид предложил Патриции переехать жить к нему. Она ответила отказом. Но он не отступил. Полночи они провели в разговорах, и Рид выкладывал ей свои доводы, чередуя обаяние и практичность. К утру сочетание Рида, усталости и любви сломило ее сопротивление. Она передумала и согласилась переехать к нему, заодно дав имя этому дому — отныне он будет называться «Домом у дерева».

«Он мог говорить обо всем, — вспоминала Патриция. — Так что это было не только желание, но именно общение. Мы читали друг другу. В "Доме у дерева" не было телевизора. Мы занимались чтением, музыкой, изучением друг друга, и я готовила что-нибудь вкусненькое. Это были очень теплые чувства».[83]

Они были страстными любовниками, всегда стремившимися доставить друг другу удовольствие. Бывало, они подогревали детское масло и намазывали им друг друга или брали перья и щекотались ими. Не менее пылкими были их ссоры. Большинство конфликтов возникало из-за желания Рида видеть Патрицию лишь другом и любовницей. Он не хотел вовлекать ее в свою политику или состязаться с нею в шоу-бизнесе. Все, что ему хотелось — и чем обладал его отец, — иметь женщину, которая бы довольствовалась домашними хлопотами и ожидала его возвращения. «Но я не переставала восставать против такого шаблона, и это было причиной наших ссор, — говорила Патриция. — Он был невероятно ревнив, поскольку понимал, что я могу исчезнуть. Я перебила очень много посуды. Я была в гневе. Ему хотелось спорить. Но я ничего не швыряла в него, никогда его не ударила. Это была такая ярость и страсть. Мне нужно было что-то разбить. Я сломала дверцы стенного шкафа, и их пришлось ремонтировать на следующий день».[84]

Рид опять находился в поисках постоянной работы в Голливуде. Ему удалось получить приглашение на выступления в кофе-хаузе Сан-Франциско ^{11}, где также выступала Джоан Баез. Рид и Патриция отправились туда вместе и провели романтический уик-энд. Днем блуждали по городу, а вечерами Рид давал концерты. И все же, их отношения стали рушиться практически с той же скоростью, с которой их охватила любовь. Мардж Райт и Патон Прайс, независимо друг от друга, внушали ученику одну и ту же мысль: сейчас не время заводить серьезные отношения с женщиной, это может повредить карьере. Он должен быть свободным, чтобы иметь возможность отправляться туда, куда поведет его карьера. Кроме того, девочки-подростки из его аудитории будут более заинтересованы в нем, если он будет свободным парнем, а не женатым мужчиной. Школьницы и студентки вряд ли станут писать свои имена и его фамилию в тетрадках, если миссис Дин Рид уже будет существовать.

В середине октября, когда Рид вернулся из недельной поездки в Мексику, где выступал в ночных клубах, его популярность на юге Калифорнии оставалась на прежнем уровне. Дома он поссорился с Патрицией, объявив ей, что они не могут больше жить вместе, практически слово в слово повторив аргументы Прайса и Райт. Рид говорил, что не готов к серьезным отношениям, это плохо сказалось бы на его карьере. У Патриции тоже была своя новость — она беременна. Внезапно сдержанность Дина испарилась, и квартира превратилась в поле сражения. Завершилось оно тем, что Патриция унеслась прочь из дома и провела ту ночь в мотеле. Даже известие о том, что она носит его ребенка, оказалось недостаточным, чтобы Рид принял другое решение, и роман, похоже, был завершен. Однако, событие, произошедшее двумя днями позже, предоставило Патриции еще один шанс. Во время катания лошадь сбросила Рида, и он сломал ключицу, пришлось ее зафиксировать, чтобы Дин имел возможность дать запланированное интервью в доме Прайса. Но боль была постоянной и очень резкой. Из-за травмы Рид не мог вести машину, так что на следующий день он позвонил Патриции и попросил отвезти его в Мехико. Она сразу же согласилась. «Я подумала, что смогу вернуться к нему», — вспоминала Патриция.[85]