— Ничего, малыш, пришла пора кому-то оплатить все твое потерянное время, — торжественно пообещал он.

Я вскочила так резко, что голова начала кружиться:

— Не надо лезть туда! Не хочу, чтобы еще и ты пострадал! Даже не думай!

— Ох, надо же! Кто это у нас тут раскомандовался? Ты что-то попутала, но я напомню: я сам могу определиться, что мне делать, а что нет. Учитывая твое состояние, все же скажу, что мне ничего не грозит — не станут они со мной связываться. Твой отец погиб только потому, что полез в дело не своего уровня. С ним никто не стал даже разговаривать. Если честно, я бы тоже не стал, — закончил отповедь Олег, заставив меня испуганно сглотнуть. Он в один миг превратился из обычного человека в хищника, перед носом которого промелькнула очень аппетитная добыча. Эти превращения меня и пугали и зачаровывали. На всякий случай, отодвинулась, как можно дальше. — Меня не будет несколько дней. На тумбочке твой новый телефон, мой номер вбит, но он только для чрезвычайных ситуаций. Пока о тебе позаботится Марина. Все понятно?

— Так точно! — отсалютовала я. — Звони хоть иногда, чтобы я знала, что с тобой все в порядке…

— Со мной все будет в порядке, — смягчился мужчина, — и я обязательно позвоню. Выздоравливай, — он наклонился и легко коснулся губами моих губ.

Через мгновение я осталась одна, совершенно сбитая с толку, изнывающая от страха и разочарованная… Разочарованная краткостью его прощального прикосновения.

Почти неделя прошла в странном сомнамбулическом состоянии: Марина постоянно пичкала меня успокаивающим отваром, так что большую часть времени я спала. Вернулся кашель, по всей вероятности, прекратившийся из-за шока, поднялась температура, так что, даже в краткие моменты бодрствования, голова соображала плохо. Когда приходила в себя, я начинала дико нервничать, и Марина, которую, наверняка, раздражало мое мельтешение, снова вливала в меня свой жуткий отвар. Олег честно выполнял обещание и звонил регулярно, каждый вечер. Иногда мы разговаривали очень долго, иногда он бросал пару коротких фраз и отсоединялся, но я знала, что с ним все в порядке. Пока в порядке…

Я не просто ждала, когда он вернется, я жаждала его возвращения. Наверное, я еще никого и никогда так не ждала за всю жизнь. К тому же, мне не удавалось избавиться от уверенности, что стоит только появиться Олегу, отступят разом и все проблемы, и все болезни, и я снова стану такой, какой была до смерти родителей: уверенной в себе, никому не дающей спуску, молодой (в последние годы я чувствую себя много повидавшей и много испытавшей старушкой) и почти красивой.

По большой глупости и с тоски, все это я изложила Марине (а с кем еще делиться наболевшим, когда кроме нее нет ни души, не к бежать же к сторожу), получив на следующий день маникюршу и косметолога. Эти две служительницы богов красоты и гламура утомили меня так, причем в первый же день, что я стала сочувствовать всяческим светским лицам и подобным им, которых раньше считала бездельницами. Не знаю, кому как, а по мне все эти спа-процедуры ничуть не похожи на отдых, скорее, на упорный труд. Было скучно, давно надоело лежать на одном месте и слушать пустую болтовню девушек, пытающихся не только превратить меня в красавицу (задача изначально невыполнимая), но и развлечь светской беседой. Однако, когда меня, наконец, отпустили на свободу, я, уже не ноя и не жалуясь, согласилась на очередную серию экзекуций через день, когда к косметологу присоединится еще и парикмахер.

Если бы не Олег, я бы, конечно, не согласилась, как бы мне ни нравился результат. И дело было вовсе не в том, что я хотела очаровать его, совсем не так… Мне было неловко: он мало того, что решал мои проблемы, одну сложнее другой, еще и был вынужден наблюдать перед собой то кошмарное создание, что я являю собой на данный момент. Пусть хоть получает удовольствие, глядя на меня, насколько это возможно. Я обнаглела настолько, что попросила Марину приобрести для меня косметику и, имея стойкое намерение встретить хозяина дома во всей красе, периодически наносила макияж. Но разве мог Олег вернуться, как нормальный человек? Конечно, нет! Он явился среди ночи, когда я спала в своей теплой постельке, не только не накрашенная, но и в жуткой фланелевой пижаме, неопределенного цвета, приобретенной, опят-таки, Мариной, по случаю моей болезни.

Я проснулась не из-за шума, и не из-за того, что он беззастенчиво влез в мою постель, даже не потому, что Олег сграбастал меня, прижав к себе — нет, все эти действия меня ничуть не потревожили. Меня разбудил его запах, описать который я бы в жизни не смогла. Для меня этот аромат имел единственную ассоциацию — он был намертво связан в моем воображении с Мужчиной. Я в один момент растеряла всю сонливость и прильнула к нему, пытаясь отогреть, поделиться своим теплом.

— Все в порядке? — спросила, так и не придумав ничего умнее.

— Все хорошо, спи, я очень устал, расскажу позже, — уже сонно пробормотал Олег и тут же вырубился.

Мне оставалось только тупо пялиться на его подрагивающие ресницы, на морщинку между бровей, не разгладившуюся даже во сне, наслаждаться его прикосновениями и впитывать ощущение близости. Я поймала себя на том, что глупо улыбаюсь, рассматривая мужчину с умилением, и пришла в ужас: так я же влюбилась! Все признаки на лицо: я скучала, когда его не было, я получаю удовольствие от того, что он рядом, я им восхищаюсь, и (о, Боже!) я впервые поняла, что он реально красив. Не так, как раньше, признавая, что такой тип мужчин может нравится некоторым, а так, что не могла глаз отвести, а внутри меня все замерло и отмирать не хотело.

Я влюбилась в человека, который меня изнасиловал?! Что со мной?!.. Впрочем, чем дольше я его рассматривала, тем отчетливее понимала, что этот Олег не имеет ничего общего с тем незнакомцем, на которого я случайно натолкнулась у входа в клуб.

Через некоторое время я поняла, что рассматривать одно и то же в течение долгого времени — скучно, глаза начали закрываться сами собой, но я дала себе твердое обещание: проснуться пораньше и привести себя в порядок. Мои благие намерения столкнулись с жестокой реальностью в виде крепкой мужской руки, не дававшей не только выбраться из захвата, даже пошевелиться. Из-за этого спала я очень плохо и постоянно просыпалась, но так и не встала, не только потому что не могла, но и потому, что было жутко лень и страшно хотелось подремать еще… Еще немножко… Еще пять минут… Начнет рассветать, и встану… Нет, пожалуй, еще очень рано, вот станет совсем светло, и тогда… В итоге, когда я открыла заспанные глаза в очередной раз, натолкнулась на внимательный, изучающий взгляд Олега. Нет, это просто возмутительно! Разве можно так пялиться на заспанную девушку, не успевшую даже умыться?!

Я принялась вырываться из хватки и, наконец, преуспев, рванула диким парнокопытным в ванную. Не выходила я намеренно долго, а когда была выполнена почти вся программа максимум по превращению лягушки в принцессу, аккуратно выглянула в спальню, надеясь, что Олег понял очень тонкий намек и освободил мою территорию. Как ни странно, мечты осуществились, и я поспешила к входной двери, чтобы закрыть ее на замок. Оставалось самое сложное — одеться привлекательно, но не нарочито. Начала с шикарного комплекта нижнего белья — теперь я буду чувствовать себя даже не принцессой, а настоящей королевой, что бы ни было сверху. Сверху были узкие черные джинсы и простая черная же облегающая футболка. Для кашля, так и не покинувшего меня окончательно, больше подошел бы теплый свитер с высоким горлом, но раз уж я решила выглядеть так, чтобы на меня хотелось смотреть, не отрывая глаз, приходится идти на жертвы.

Я спустилась на первый этаж, надеясь найти хозяина дома там, и не ошиблась: Олег вальяжно раскинулся на диване в гостиной, держа ноут на коленях.

— Наконец-то, — недовольно брякнул он, — я, между прочим, есть хочу!

— Ждешь, когда я покормлю тебя с ложечки? — не сдержалась я.