— А кто-нибудь так уже делал?

— Мне кажется, да. Ты просто встаешь и громко и открыто заявляешь, что протестуешь, тогда священник прерывает церемонию и говорит, что хочет поговорить с тобой в ризнице. Больше никто службу не слушает, а ты меньше всех, потому что думаешь, что скажешь священнику.

— А что ты ему скажешь? Понимаешь, для такого должна быть серьезная причина или препятствие.

— Знаешь, у меня есть старинное кольцо с девизом, оно принадлежало моей матери, я хочу подарить его тебе. Оно в нашей семье еще со времен Непобедимой армады. Буквы внутри кольца такие мелкие, что прочитать их можно только с лупой, должно быть, надпись уже неоднократно обновляли. Она гласит: «Если ты любишь меня так же сильно, как я тебя, то ничто, кроме смерти, не разлучит нас». Ты не думаешь, что это достаточно уважительная причина, чтобы не выходить замуж за другого?

— Наверно, уважительная…

Оба надолго замолчали.

— А тебе придется опять уходить? — робко спросила девушка, когда они оторвались друг от друга.

— Во всяком случае, не туда, где я был. Там меня уже знают, так что от появления будет мало пользы. Ты не хочешь осесть и заняться сельским хозяйством?

— Обожаю сельское хозяйство.

— Тогда выходи за меня.

— Джейсон, я не знаю. Понимаешь, все думают, что я все еще обручена с Гилбертом, а венчание отложено из-за смерти Конни.

Молодой человек засмеялся:

— Как мало ты знаешь! У меня есть полная информация от миссис Нидхем. Полдеревни жалеет бедного мистера Эрла, а вторая половина считает, что он сильно замарался, раз уж ты решилась на такое. Обе половины согласны в одном — ты дала ему пинка и свадьба отменяется. Почтальон заметил, что он уехал, но ни письма, ни звонка ему не было — это уже девушки с коммутатора сообщили. Так что вопрос считается окончательно решенным. Лучше бы тебе сообщить семейству и дать заметку в газете.

— Я уже сказала Роджеру и Мегги, кажется, дядя сообщил Сцилле, она промолчала.

— А что дядя и тетя?

Девушка в притворном ужасе схватилась за голову:

— Ой, тетя Мегги расплакалась и сказала, что брак — очень неустойчивая штука и она сама рада, что ей удалось избежать подобного испытания.

— Бедняга Мегги.

— Дорогой, все было произнесено с большим чувством. Тетя сообщила, как несчастливы были мои родители, да и Роджер со Сциллой.

— А как прореагировал дядя?

— Удивительно, но почти ничего не сказал. Знаешь, я ему говорю, что не выйду за Гилберта, а он даже не спросил почему. Просто стоял спиной ко мне и смотрел в окно, а потом и говорит: «Полагаю, ты лучше знаешь, что тебе надо». Я согласилась, что да, знаю, — и на этом все.

Джейсон промолчал. Через некоторое время Валентина продолжала:

— В четверг утром я получила отвратительное анонимное письмо и с тех пор все думаю, не пришло ли что-то похожее дяде.

— И Томми получил.

— Неужели и Томми! — воскликнула девушка.

— Да, я сам видел.

— Слушай, Джейсон, а что…

— Только между нами.

— Конечно, и что же в нем?

— Гилберт обвиняется в попытке совершить двоеженство, а Томми спрашивали, собирается ли он такому содействовать. В общем, задали ему задачу. С одной стороны, на анонимные письма не принято обращать внимание, а с другой — встает вопрос, вдруг это правда и он сам толкнет девушку к подобному браку? Томми должен на нас молиться, что мы избавили его от сомнений.

Валентина склонилась к любимому. Гилберт ушел, жизнь стала такой безопасной и приятной.

— В письме к Томми не говорилось, что Гилберт женился в Канаде на девушке по имени Мари Дюбуа?

— Именно так. Не уточняя, когда и где. Анонимщик твердо придерживается общих фраз. Дай-ка сообразить… ведь он бывал в Канаде, правда?

— Когда-то очень давно, ему тогда было не больше двадцати. Вот удивлюсь, если он действительно женился на этой Мари.

— Мог и жениться. Если он по молодости лет свалял дурака, а она потом умерла, то Гилберт мог просто не считать необходимым говорить о таком браке. Или они могли развестись. Не думаю, чтобы он рискнул нарушить закон и совершить двоеженство. Когда-нибудь мы его об этом спросим. Так, если придется к случаю… на коктейле, или на железнодорожной станции, или в любом другом месте, где обычно встречаешь тех, кого не хочешь видеть.

— Дорогой, какой ты дурак!

И оба от души расхохотались. Какое это божественное чувство, смеяться над тем, что могло стать кошмаром твоей жизни!

— Считаешь, я на такое не способен? Когда-нибудь, после нашей свадьбы, обязательно спрошу, бьемся об заклад на два пенса. Скажу что-то вроде: «Да, кстати, а что случилось с той девицей из Канады, Мари Дюбуа, на которой ты женился?»

— Ты этого не сделаешь!

— Поживем — увидим!

Сцилла Рептон в кабинете сняла телефонную трубку и назвала лондонский номер. Конечно, девушка на коммутаторе будет подслушивать, если сочтет, что разговор того стоит, но какая разница? Если живешь в деревне, то вся личная жизнь на виду. Если вам слишком часто пишут, то миссис Гурни на почте начинает распознавать почерк и достаточно язвительно может намекнуть на отправителя. Сцилла много раз слышала, как та открыто выпаливала из-за прилавка:

— Нет, миссис Лоусон, от вашего Эрни ничего нет, только открытка от сестры из Бирмингема.

Сцилла подождала, пока ее соединили с Гилбертом, голос молодого человека звучал чрезвычайно обиженно. Женщина рассмеялась:

— Перестань, Гилберт… что за тон! Любой подумает, что мы поссорились!

Он ответил на хорошем французском:

— Пожалуйста, веди себя благоразумнее. Казалось, эти слова ее развеселили.

— Не о чем беспокоиться. Роджер сообщил мне, что свадьбы не будет… и денежек тоже. Здесь любой тебе с закрытыми глазами скажет, что эта свадьба задумана наспех, а раскаиваться будешь потом, так что если ты меня спросишь, то хорошо, что так кончилось.

— Я тебя не спрашиваю.

Женщина смягчила тон:

— Все пройдет и забудется, дорогой. Послушай, я собираюсь в город, мы могли бы пообедать вместе. Не хочешь?

— Едва ли ты выбрала подходящий момент.

— Как гадко ты отвечаешь! Не забудь, тебя отвергла Вэл, а не я. Мне казалось, я должна тебя немножко утешить… у тебя такой голос, как будто ты в этом очень нуждаешься. Тебя просто должны поскорее увидеть с кем-то другим. Я имею в виду, что приятнее отвечать на вопрос, кто та роскошная блондинка, с которой ты обедал, чем тащиться одному в какую-нибудь кошмарную закусочную. И тебе и мне сейчас нужно взбодриться. Дома я скажу, что отправилась к зубному врачу. Это всегда хорошо проходит, да мне и действительно пора нанести ему визит. А Мейми одолжит нам свою квартиру, не задавая лишних вопросов. Так что встречаемся в понедельник на старом месте в час. Всего наилучшего! — И она поторопилась повесить трубку, потому что ей почудилось какое-то движение за спиной.

Но было уже поздно. То, что Сцилла услышала, был звук не открывающейся, а закрывающейся двери. Ее муж уже вошел. Щелкнул замок, мужчина оперся о деревянную панель стены и сказал незнакомым безжизненным голосом:

— С кем ты говорила?

— С Мейми Фостер, — ответила она первое, что ей пришло в голову. — Я собиралась съездить к зубному врачу и подумала, что на обратном пути передохну немного в ее квартире, если он решит дать мне обезболивающее.

Роджер не сдвинулся с места.

— Ты лжешь!

— Роджер, что ты себе позволяешь!

Сцилла знала, какой вспыльчивый у мужа характер, и удивилась, что его голос звучал ровно, но что-то в нем было неестественное.

— Ты не разговаривала с Мейми Фостер, — продолжал он. — Ты разговаривала с Эрлом и собиралась с ним встретиться. Ты сказала: «Я скажу, что еду к зубному… это всегда хорошо проходит, а Мейми одолжит нам свою квартиру, не задавая лишних вопросов». И вы договорились встретиться на старом месте в понедельник, в час. Не ври больше, видишь, я все знаю. Если вы привыкли встречаться на квартире Мейми, то можно найти свидетелей, и тогда я с тобой разведусь. Кто-то был так любезен, что прислал мне анонимное письмо, сообщающее, что у тебя связь с Гилбертом. Кажется, Валентина тоже такое получила. Я ее не спрашивал, а сама она не рассказала, но, думаю, ты внесла свою лепту в разрушение ее замужества. Можешь отправляться к Эрлу, или к своей услужливой подружке Мейми, или прямо к дьяволу, только подальше от моего дома. — Роджер распахнул дверь. — Немедленно отправляйся укладывать вещи.