Остатки гарнизона разбежались как крысы, уйдя в горы, и теперь придется тщательно прочесать местность, вылавливая этих незадачливых партизан, которые рискуют умереть с голоду. Они же не датчане, а потому немногочисленные жители вряд ли испытывают к ним симпатию.

Англичане заняли Исландию в мае, но за это столь короткое время успели сделать на острове много полезного, чем немцы не преминули воспользоваться. Обустроенные причалы, у которых встали две подводные лодки, еще несколько U-ботов находилось в океане, на дальних подступах к острову. И вначале британцам придется прорываться через них, а это не столь легкое занятие, ведь лихие парни Деница перетопили в океанах и морях не так уж и мало вражеских кораблей и транспортов.

На берегу копошились матросы, приводившие в порядок береговую батарею старых орудий, что были установлены недавними хозяевами острова. Главным являлось то, что в исправности удалось захватить взлетно-посадочную полосу аэродрома, способную принять как торпедоносцы «Хейнкель-111», уже вылетевшие из Тронхейма, так и дальние разведчики «Фокке-Вульф», которые именовали «Кондорами».

Тем паче что богатые британцы не поскупились на оборудование баз на захваченном у датчан острове и завезли сюда очень много полезных грузов, от топлива до продовольствия.

Дитль улыбнулся — его бригада могла сражаться в полном окружении, даже если помощь не будет оказана в течение месяца. А если британцы не станут беспокоить в течение двух-трех недель, то вышибить потом немцев с острова будет крайне затруднительным делом.

Лондон

— Это катастрофа!

Премьер-министр Великобритании Черчилль пребывал в крайне подавленном состоянии. Такого страшного по своей силе удара сэр Уинстон не испытывал никогда в своей причудливой, богатой на взлеты и падения жизни политика. Но то себя лично, а сейчас на карту было поставлено само существование Британской империи, и именно он, потомок герцогов Мальборо, недавно крупно ошибся и проиграл, оказавшись вместо каре тузов с парой валетов в дрожащих руках.

Потеря под Дюнкерком кадровой армии оказалась гибельной для Англии — высадившихся немцев не удалось скинуть обратно в пролив. Да что там говорить — даже десанты парашютистов, имевших только легкое вооружение, без пушек и танков, оказались не по зубам безусловно храбрым, но толком не обученным ополченцам.

И это потому, что воздушное наступление, начатое люфтваффе в августе, оказалось намного сильнее, чем ожидали британские РАФ, разыгрывая даже самые пессимистические варианты. «Боши» бомбили все аэродромы и радары, пункты связи и хранилища и днем и ночью.

Воздушные армады Геринга пытались остановить доблестные «спитфайры» и «харрикейны», но напор был слишком силен. Потери среди истребителей не восполняло ежедневное производство, а главное, слишком велик оказался расход опытных пилотов, гибнувших в боях.

И когда началось вторжение, то под рукою оказалось всего десяток эскадрилий в резерве, которые растаяли в первые два дня. Да еще немцы вывели все радары, ослепив их, сведя с ума своей фольгой, и система централизованного направления истребительной авиацией вышла из строя, смешав все расчеты. Бои приняли хаотичный характер, и англичане впервые стали нести потери большие, чем противник. Попытка бросить в бой плохо обученную молодежь еще больше усугубила положение, деморализовав пилотов, разница с ветеранами Геринга, асами, великолепно владеющими тактическими приемами, оказалась слишком велика.

На аэродромах Южной Англии, еще способных выпускать и принимать самолеты, осталось всего полторы сотни истребителей, большинство которых были изношенными и не могли противостоять вездесущим «мессершмиттам», которые начали буквально охоту, сбивая брошенные в бой без прикрытия бомбардировщики пачками.

Скрепя сердце маршал авиации Даунинг вчера приказал перебросить оставшиеся истребители на аэродромы Средней Англии, отдавая небо неприятелю. Теперь воздействовать на германские конвои было нечем, и хуже того — «боши», накопившись на плацдармах, начали наступление на Саутгемптон, и потеря оставшихся срединных баз на юге, с их заводами и портами, — вопрос ближайших дней, если не часов.

Остановить немцев сейчас нечем, заслоны сметаются, ибо сотни самолетов расчищают путь танкам и пехоте, сметая английские войска бомбами и штурмовыми налетами.

— Прах подери!

Какое-то несчастье преследует всю страну. Неожиданно германские линкоры перехватили торпедированный «Рипалс» у берегов Исландии, который сопровождал авиатранспорт, вывозивший с острова истребители и несколько десятков опытных летчиков, что должны были помочь в небе Англии. И их потопили безжалостно! Да еще высадили десант с лайнеров.

И теперь если немцы перебросят на исландские аэродромы самолеты, а они непременно это сделают, то остров превратится в огромный непотопляемый авианосец, который запрет всю Северную Атлантику. Но это не важно — ими можно будет заняться потом, когда удастся отстоять метрополию.

Но как сделать последнее? Как?!

И Черчилль неожиданно приподнял свое тучное тело с удобного кресла рывком, прошептав еле слышно, продолжая сжимать губами неизменную сигару:

— Боже, спаси Англию!

«Фельзеннест»

— Мой фюрер!

Манштейн светился от радости, как только что отчеканенный пятак. Еще бы ему не радоваться — именно он предложил нанести отвлекающий английский флот удар. Дерзкая операция, которая могла прийти в голову только «сапогу» с генеральскими лампасами, ни один адмирал в рейхе на такое бы не подписался.

Да на ум бы никому не пришло, включая бывшего главкома кригсмарине, столь нагло бросить вызов «владычице морей». Это как фокстерьеру выхватить из пасти бульдога кость и умчаться с добычей, а перед этим зверски искусать брыли оппонента.

Можно себе представить, какую ярость сейчас испытывает Черчилль. Вот только сделать сейчас британцы ничего не смогут, а посылать корабли после недавней трепки «Гранд Флиту» они не станут.

Нечего им посылать!

Тут думать нужно, как в Канал влезть, что под зонтиком люфтваффе находится, а не о том, как награбленное вернуть. Слишком велика империя, и какой бы у нее ни был большой флот, но удержать весь океан он не в состоянии. Тем паче когда сейчас решается судьба самой метрополии. Нет, ничего британцы не предпримут, а янкесам месяц нужен, а то и больше, чтобы раскачаться. Да и подготовка должна быть серьезная, и общественное мнение подготовить, куда ж за океаном без этого. Так что пара месяцев у генерала Дитля есть, чтоб остров в крепость превратить.

Защищать Исландию нужно до упора, бросив немалые силы и построив там полдесятка аэродромов как минимум. Потому что это заноза, нет, целый гвоздь, вбитый по шляпку в американскую задницу. Не смертельно, но жизнь качественно отравит!

— Немедленно радируйте адмиралу Лютьенсу мою самую искреннюю благодарность. И от имени всего немецкого народа. Да-да, именно адмиралу, он заслуживает этого чина. Это за потопление «Рипалса» и уничтожение английской эскадры. А за успешный десант на остров…

Андрей задумался на минуту, пробежался по кабинету, принимая решение. Остановился возле стола и заговорил торжественным голосом, радость от такой морской победы переполняла эмоции:

— Генерал-адмирал Лютьенс заслуживает Мечей к Рыцарскому Железному кресту. И более того, я назначаю его новым командующим кригсмарине. Он этого достоин. Не так ли, фельдмаршал?

— Так точно, мой фюрер! — Геринг просиял, будто его самого только что наградили. «Вот только куда ему награды вешать, разукрашен как новогодняя елка, мест на мундире нет. Может, в рейхсмаршалы его произвести, крутой чин, вроде генералиссимуса. Таких в Германии вроде парочка была, вряд ли больше. Толстяк доволен будет, да он этого и заслуживает».

— И вас благодарю, мой дорогой Манштейн!

Андрей повернулся к генералу и бросил на него такой многообещающий взгляд, что тот вытянулся, как юнкер, с вожделением ожидая, что фюрер ему что-нибудь пожалует. Вот только у Родионова имелись совсем другие планы, раскрывать которые он не торопился.