— Мой фюрер! Нужно немедленно приказать фон Боку перейти в энергичное наступление, пока британцы не перебросили на позиции бельгийцев свои дивизии. Тогда они могут удержаться у Ньюпорта, — голос Манштейна был сух, генерал будто не испытывал радости.

— Да-да. Немедленно составьте необходимые приказы. Нужно отсечь англичан от побережья, тогда и вывозить им будет нечего.

— В их руках еще Кале, мой фюрер.

— Они там высадят десант?! Это невозможно!

— Нет. Единственный их шанс — бросить французские дивизии генерала Бланшара на прорыв и отсечь Гудериана на побережье между Дюнкерком и Кале. Тогда они смогут вывезти свои войска, пусть и с большими потерями.

— А Дюнкерк?

— Там весь корпус Гудериана, опрокинуть его танки им не удалось, генерал Горт уже понял это. А путь к Кале преграждает лишь одна наша дивизия. Правда, на подходе еще две.

Андрей хотел возразить, основываясь на том, что в истории такого не было. И осекся — так ведь тогда Гитлер отдал «стоп-приказ», и англичане засели в Дюнкерке. А сейчас они вынуждены выбирать — или держать дюны, с которых эвакуация крайне затруднительна, ибо к берегу могут подойти только мелкосидящие суденышки, или попытаться прорваться к Кале, где хоть и плохенький, но порт, а любой военный транспорт или эсминец вывезет народу больше, чем сотня яхт.

— Ну что ж! Французы часто говорят — а-ля герр ком а-ля герр! На войне как на войне! Так мы и поступим. Составьте необходимые приказы, генерал!

Кале

Командир группы Ю-87 майор Оскар Динорт с улыбкой превосходства посмотрел на манящую цель — два эсминца британского флота рискнули ворваться в порт, чтобы вывезти из Кале своих соотечественников. Вместе с ними вошли и два маленьких транспорта и небольшой сторожевой корабль.

Вчера такую же попытку предпринял французский эсминец «Шакал», но был быстро превращен его пикировщиками в горящую груду железа прямо у пирса. Теперь такой же урок предстоит получить и этим чопорным и высокомерным джентльменам.

Одно обстоятельство несколько смутило опытного летчика — английские корабли уже вышли в море и быстро набирали ход. Как атаковать такую подвижную цель? Пилоты, за исключением двух, не имели такого опыта. Ну что же, сейчас они его и получат!

— Атакуем! — майор прокричал по рации приказ. — Эскадрильи сами выбирают цели!

Пилот усмехнулся, сбросил газ и стал терять высоту, выходя на удобную позицию. Не атаковать же такую небольшую цель с высоты четырех тысяч метров!

Вскоре он перевел самолет в пикирование — корабль стремительно приближался, узкий и изящный. Динорт пристально смотрел в прицел, как неожиданно эсминец вильнул в сторону и пропал из видимости.

Выводя самолет из пике, Оскар уже понимал, что совершил промах, но, может быть, его пилотам улыбнулась фортуна. Майор огляделся, пристально смотря вниз. На эсминцы пикировала очередная девятка «штук», а те стремительно увертывались от смертоносных бомб, что поднимали в море красивые, но бесполезные фонтаны взрывов.

А вот тихоходным транспортам не повезло — один горел, потеряв ход, а второй заметно кренился на борт. Неплохо, но по такой цели немцы и умели работать. С эсминцами же не получилось — маневренность спасла их от прямых попаданий.

Одна за другой эскадрильи выходили из атаки, пристраиваясь над водой за самолетом ведущего. В этот момент пикировщики были наиболее беззащитны — скорость минимальная, пилоты заняты сменой режимов работы винта и редуктора.

— Сзади нас английские истребители!

Не успел отзвучать крик кого-то из пилотов, как Динорт тут же накренил самолет, выводя его из-под атаки. Маневр был сходен с тем, что минуту назад проделал эсминец, только сейчас в его роли выступал Ю-87.

Узкая стремительная тень «Спитфайра» промелькнула рядом, бесцельно изрыгая из восьми пулеметов ливень смертоносного металла. Скорость у англичанина была вдвое больше, а потому ему требовалось время, чтобы занять позицию для новой атаки.

Динорт закрутил головой и тут же облегченно вздохнул. В небе вертелась карусель из десятка юрких самолетов. На этот раз прикрытие из «Мессершмиттов» прибыло вовремя, так что повторной атаки англичан можно было не опасаться.

«Фельзеннест»

— Мой фюрер! Еще весной я предлагал проводить одну наступательную операцию с решительными целями. Удар «серпом» через Арденны с выходом к Каналу. Затем пехота группы армий «Б» занимается уничтожением окруженных союзников во Фландрии, а группа армий «А» со всеми танковыми и моторизованными дивизиями переходит в наступление против главных сил французской армии, не давая им времени для создания позиций на Сомме. То есть, на мой взгляд, необходимо немедленное проведение плана «Рот», не дожидаясь окончания боев…

— Постойте, Манштейн! Мне все ясно — ваше предложение вполне в духе Шлиффена, — Андрей перебил генерала, потому что не понимал еще, куда он клонит, и задал мучивший его вопрос: — Вы предлагаете перебросить все танковые дивизии на французов? Но кто ж тогда будет добивать англичан?

— Корпус Гудериана полностью увяз в боях, а это приведет к большим потерям в танках. Англичане надежно держат «горловину», прорвать которую мы пока не в силах. Нам следует отказаться от фронтальных атак и по мере подхода пехотных дивизий освободить танковые. Я считаю, что инфантерия при энергичной поддержке люфтваффе довершит уничтожение окруженного противника.

— Они не окружены, Манштейн! В руках генерала Горта полоса побережья в десять километров…

— Насквозь простреливаемая нашей артиллерией! Эвакуация практически сорвана, мой фюрер.

— Тем не менее британцы вывозят своих солдат на тысячах лоханок, которые прямо снуют по проливу!

Андрей вскипел, как чайник. Чувство полного разочарования охватило его. Он стремился уничтожить английскую армию полностью — это стало его навязчивой идеей фикс. А тут самый «светлый оперативный ум вермахта» предлагает отпустить побежденных! Да это как у голодного пса попытаться вытащить вкусную мозговую кость из пасти!

— Мой фюрер! Сейчас большую роль играют даже лишние часы! Если мы дадим укрепиться французам, то потом прорыв потребует больших усилий и жертв.

— На войне без потерь не бывает!

— Но зачем напрасно лить кровь наших солдат послезавтра, если завтра можно будет обойтись намного меньшими усилиями? Простите, мой фюрер, но это я так фигурально выразился. Стратегия блицкрига основана на стремительных прорывах танковых войск, окружениях сил противника. Это дело танков, а ликвидацию «котлов» проводит пехота.

— Мы потеряем время, Манштейн! — Андрей возопил во весь голос.

— Мы его уже выигрываем, мой фюрер! Раз англичане крепко держат горловину, то нам нужно развалить их «грушу» наискосок. Бельгийцы сдаются, а потому у фон Бока достаточно сил, чтоб взрезать фронт, пока британцы его не укрепили. Глубоких прорывов здесь не будет, слишком велика плотность сил противника. Танки свою роль во Фландрии уже отыграли, теперь дело нашей пехоты крепко сжать англичан в кольце. А для поддержки хватит пары танковых батальонов.

Андрей открыл было рот, но тут же его и захлопнул. Задумался, нарезав пару оборотов вокруг стола. Резон в словах Манштейна присутствовал достаточно весомый. Если потерять на побережье танки, то возня с французами может продлиться дольше, чем было. Это, прямо скажем, не зер гут — ведь тогда сроки десантной операции на Туманный Альбион поневоле сдвинутся с августа на сентябрь, что абсолютно неприемлемо — англичане самый непримиримый противник, и давать им время на передышку крайне рискованно. За летние месяцы они смогут насытить армию оружием и техникой, возместив утраченное во Франции.

«Куда ни кинь, всюду клин. Нет, не так — за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь! На двух стульях одной… кхм… не усидишь, это точно! Но что выбрать — доводить до конца «Гельб», а потом переходить на «Рот» или совместить эти операции в одну? Так сказать, получить приятное с полезным. Что делать?»