Сын сидит на заднем сиденье, загипсованная нога покоится на коробке передач у меня под локтем. Он молча глядит в окно.

— Это называется сирена? — наконец спрашивает он.

— Какая еще сирена?

— Когда у тебя в офисе появляются подставные агенты ФБР, чтобы напугать жертву. Чтобы надавить на Напье.

— Ты действительно так думаешь?

— Пап, ты должен мне рассказать, — не успокаивается Тоби. — Мне казалось, суть всей этой затеи — научить меня твоему мастерству.

— Суть всей этой затеи — спасти тебе жизнь, — поправляю его я.

— Это тебе удалось.

— Пока удается.

Тоби на время замолкает. Но не выдерживает:

— Так я прав? Это сирена? Ведь агенты ФБР ненастоящие?

— Нет, — признаюсь я.

— Просто актеры?

— Просто актеры.

— А они неплохо смотрелись. Очень убедительно.

— Спасибо, — отвечаю я.

— Накачанный чернокожий агент был хорош.

— Да уж.

— А еще эта его бритая голова. Прям как из сериала про полицейских.

Я сворачиваю налево, на Пало-Альто. На горизонте я замечаю тучи — странное зрелище для этого времени года. Как правило, на севере Калифорнии бывает только два сезона: когда сухо и когда мокро, причем они никогда не пересекаются. Однако в последние годы летом стал идти дождь, а зимой его, бывало, не дождаться. Сдается мне, все это часть плана Господа Бога — он хочет, чтобы у нас ум за разум зашел. Ради объяснения этого Божьего плана основывались целые религиозные течения. А меня это не беспокоит. Афера всегда остается аферой, кто бы ее ни проворачивал.

— А Питер? — снова спрашивает Тоби.

— Что Питер?

— Он ведь тоже просто играет свою роль? Это часть твоего плана?

— Тоби, ты задаешь слишком много вопросов.

— Мне интересно.

— Знаешь, любопытство до добра не доводит.

— Просто как-то странно все это.

— Что именно?

— Странно участвовать в афере, не понимая, что происходит.

— Не обижайся, — успокаиваю его я. — Это ради твоего же блага. Чем меньше ты знаешь, тем лучше.

Тоби прокашливается. Быть может, он так соглашается со мной. Возможно, сын все же взрослеет, принимая такое положение вещей, когда ему известно не все. Или же он прокашлялся просто так.

Главный вопрос мошенника — как закончить аферу. Украсть деньги просто; сложно скрыться с ними. Вам ведь не хочется, чтобы ваша жертва пошла в полицию или — если это богатый, могущественный и жестокий человек — преследовала вас самостоятельно, настигая в любом уголке земного шара.

В идеале, ваш бедолага вообще не должен понять, что его обвели вокруг пальца. Надо уверить его в том, что сулившее так много предприятие не состоялось из-за странного телефонного звонка, из-за неудачно выбранного времени или что просто не повезло. На самом деле он должен гореть желанием попытать счастья еще раз! По-настоящему хорошие аферы — это когда вы можете возвращаться к своим жертвам несколько раз подряд, все время повышая ставки, пока не оберете их до нитки. Если ваша жертва расстается с вами, не догадываясь о том, что ее обманули, то у вас все получилось и вы можете собой гордиться.

Как же избавиться от жертвы после того, как вы заполучили деньги? Один из вариантов — это «Сирена», о которой говорил Тоби. Сирена выглядит примерно так.

Несколько недель вы готовитесь к афере. Вы постепенно подводите жертву к осознанию того, что участие в незаконном предприятии может ее озолотить, причем безо всякого риска. Вы позволяете жертве несколько раз нажиться, чтобы жадность начала ей потихоньку овладевать. Например, жертва может несколько раз заработать с помощью «перехваченных» сообщений о победителе на скачках. Или можно позволить жертве заработать несколько миллионов на бирже с помощью заветной коробочки, спрятанной в нью-йоркской канализации.

На ваших глазах жертва загорается желанием зарабатывать все больше и больше. Вы уже видите движение ее губ, подсчитывающих грядущие барыши…

Затем вы подготавливаете финальный залп. Жертве предоставляется возможность сделать целое состояние. Но, естественно, на кон надо будет поставить все сбережения.

И тогда бедолага ставит все деньги на лошадь…

Или покупает миллион акций…

Или выкупает выигрышный лотерейный билет у ни о чем не подозревающей старушки…

Вариантов много, но итог всегда одинаков: жертва выигрывает. Лошадь приходит первой. Цена акций вырастает втрое. Иными словами, через несколько минут он сорвет джек-пот, станет обладателем миллионов. Но когда он пытается получить выигрыш у букмекера или продать акции, происходит нечто неожиданное. Появляются агенты ФБР. Или полицейский. Или раздается звонок от окружного прокурора.

Как правило, в букмекерскую контору врываются полицейские, грозя всех арестовать. Но жертве в последний момент удается ускользнуть. Он благодарит Бога за избавление. Ему жаль, что выигрыш ему не достался, да и поставленные на кон деньги пропали. Но, к счастью, он не оказался в тюрьме, жизнь не кончена.

Жертва вспоминает, как близок был выигрыш. Он ждет того дня, когда аферист позвонит ему снова и предложит попробовать еще раз.

Вот это — по-настоящему хорошая афера. Когда жертва ни о чем не подозревает. Когда только и ждет еще одного шанса быть одураченным.

Тоби прав насчет агентов Фаррела и Кросби. Они вовсе не в ФБР работают, а на Элиху Катца, или на одного из его друзей, или на одного из друзей его друзей. Они — аферисты, как и я. Найти их можно под Лос-Анджелесом. Их можно нанять за пятьсот долларов в день плюс текущие расходы и небольшой процент итогового барыша. Об «агентах» Фарреле и Кросби я почти ничего не знаю, но я, кажется, слышал, что они — бывшие актеры мыльных опер, оставшиеся без работы, а агент Кросби даже снимался в сериале «Дни нашей жизни». Правда, снимался только две недели, он играл доктора, но потом сценаристы сочли его персонажа «слишком чернокожим» и устроили ему какой-то невообразимый несчастный случай со смертельным исходом. Насколько мне известно, никто из жертв не узнавал в агенте Кросби актера с телевидения. Белые американцы так боятся обвинений из серии «Вы думаете, будто все чернокожие выглядят одинаково», что не обращают внимания на очевидную неувязку: угрожающего им тюрьмой агента ФБР всего несколько месяцев назад показывали по телевизору, и тогда он проводил операцию на головном мозге.

В каком-то смысле мне приятно сознавать, что Тоби так быстро вычислил суть аферы. Он знает, как мы поступим с Напье. Он почуял, что появление ФБР в нашем офисе — это маскарад, подготовка к «сирене».

Чутье у Тоби есть. Одна часть меня горда за него. Другая — расстроена. Правда, есть еще и третья часть. И она немного побаивается.

Вернувшись домой, мы с Тоби засели на диван смотреть по телевизору «Битвы рестлеров!» (Восклицательный знак — это просто часть названия программы, а не свидетельство моей увлеченности.) Потом мы отправились в город — съесть по гамбургеру и выпить пива.

Вечер выдался теплый. С запада дует легкий бриз, он спускается с подножия гор, неся с собой пыль и запах розмарина. Я чую надвигающийся дождь. Пройдя три квартала, я уже готов вернуться за зонтиком, но все же решаю рискнуть и пойти дальше — до кафе осталось всего четыре квартала. Любое мгновение жизни — как сдача карт. Выходишь ли ты из дома, садишься ли в машину, пытаешься ли обобрать бандитов, суть всегда одна: ты идешь на риск. Ты всегда можешь промокнуть или погибнуть. Смотря какая карта выпадет.

Тоби ковыляет на костылях позади меня.

— На этой неделе гипс снимут, — сообщает он.

Я не знаю, что ответить, и неуверенно говорю:

— Хорошо.

Куцый ответ, не отеческий. Я добавляю:

— Ты, наверное, ждешь не дождешься?

— А ты думал? — вскипает Тоби. — Попробуй походи полтора месяца в гипсе по жаре.